Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно. Но духовный судит о всем, а о нем судить никто не может. (1Кор. 2:14)
Содержание:
1.Разговор о великой схиме
2. Разговор о молитве
3. Разговор об умном делании Часть 1
4. Разговор об умном делании Часть 2
5. Разговор о ночном бдении
6. Разговор об аскетике и таинствах
7. Разговор о спасении души Часть 1
8. Разговор о спасении души Часть 2
9. Разговор о спасении души Часть 3
10. Разговор о духовном сердце
11. Разговор о благодати Часть 1
12. Разговор о благодати Часть 2
13. Разговор о благодати Часть 3
14. Разговор о Лествице духовной Часть 1
15. Разговор о Лествице духовной Часть 2
16. Разговор о Лествице духовной Часть 3
17. Разговор о Лествице духовной Часть 4
18. Разговор о смысле жизни и смерти
19. Разговор о бесплотных сущностях
20. Разговор о духовном намерении
21. Разговор о Христе
22. Разговор о пути духовного воина Часть 1
23. Разговор о пути духовного воина Часть 2
24. Разговор о пути духовного воина Часть 3
25. Разговор о Божественном замысле
26. Разговор о любви
27. Разговор о видении духовном
28. Разговор о вере и монашестве
29. Разговор о душе Часть 1
30. Разговор о душе Часть 2
31. Разговор о душе Часть 3
- Разговор монаха со старцем о великой схиме
В монастыре только закончилась обеденная трапеза и вместо чтения жития святых молодой монах решил наведаться к местному отшельнику, которого одни считали тайным схимником и прозорливцем, другие еретиком и сектантом, а третьи просто очень странным человеком, которого следует избегать.
Отшельник жил недалеко от монастыря на краю посёлка возле самого леса. От монастыря до дома отшельника было не более получаса ходьбы быстрым шагом. Подойдя к дому старца, молодой монах увидел того мирно сидящим на лавочке перед домом, точно он ожидал кого-то.
Подойдя к дому, монах в нерешительности остановился, не зная как и с чего начатьь разговор.
— Здравствуйте, отче, — не совсем уверенно произнёс монах.
— Здравствуй, мой дорогой, ну заходи, коли пришёл, чего стесняешься.
Монах вошёл во двор дома и уже с более близкого расстояния рассмотрел не сильно морщинистое лицо отшельника с очень живыми и выразителными глазами, которое выдавало в нём не столько старца, сколько пожилого человека неопределённого возраста немногим более шестидесяти лет.
— Ну, с чем ко мне пожаловал, брат? — задал вопрос старец, давая понять своё отношение к монашеству.
— Да вот решил с вами познакомиться и пообщаться. У нас в монастыре о вас ходит много разных слухов и я решил узнать правду из первых уст и поговорить с вами, если вы не против.
— Не против, мой дорогой, не против. Ты не поверишь, но я ждал тебя, — с улыбкой ответил старец. — А что обо мне говорят у вас в монастыре?
— Да, разное говорят, — ушёл от прямого ответа монах.
— Не лукавь, я знаю, меня считают сектантом и еретиком и ещё выжившим из ума брюзжащим дураком, который хулит церковь, критикует священство и священноначалие, так?
— Так, ответил монах отведя взгляд.
Старец засмеялся и немного успокоившись сказал:
— Ну, что же по форме они правы, так всё и есть, но это только часть правды, причём, очень малая часть. А что длумаешь обо мне ты сам?
— Я же вас не знаю, отче, поэтому и пришёл познакомиться и поговорить.
— Ну и правильно сделал. Всё в жизни нужно выяснять лично, а особенно то, что касается других людей и их оценок, ведь человек — это великая тайна, имеющая две стороны — видимую и невидимую, внешнюю и внутреннюю и очень часто эти стороны очень сильно отличаются, особенно, у духовных людей. Так что именно тебя интересует?
— Один брат говорил, что вы схимник в миру, знающий учение древних отцов, это так?
— В какой-то мере так. Только обращайся ко мне на ты, мне так проще, договорились?
— Хорошо, а ты мог бы мне кое что рассказать о схиме?
— Мог бы, конечно, — ответил старец.
– А в чем состоит отличие монаха, принявшего постриг, от схимника великой схимы ?
– Во всём отличие – ответил старец, — и в уме, и в чувстве, и в воле, и в делании и в отношении ко всему – спокойно ответил старец.
– Отче, а ты мог бы назвать мне самые главные отличия ?
Старец задумался и переспросил – а зачем тебе это нужно знать ?
Молодой монах не задумываясь ответил – мне хочется понять суть великой схимы, чтобы знать заранее на что настраивать себя.
Старец засмеялся и сказал – к тому, что ждёт человека на пути великой схимы, заранее не готов никто, поверь, даже Христос не был к этому готов и молил Отца пронести эту чашу мимо, если сие будет возможно, но вверил это решение отцовской воле.
Старец замолчал и после паузы продолжил – отличия, о которых ты спрашиваешь, находятся глубоко внутри, их никак нельзя увидеть снаружи, а потому нет способа как-то распознать и определить отличия схимника от молодого монаха. А раз нет способа их обнаружить, то нет и смысла в их определении. Каждый, идущий путём схимы, узнаёт об этом сам и в своё время напрямую от Духа. Как дорастёшь до готовности к великой схиме, сам об этом и узнаешь.
– Отче, а ты попробуй, ну пожалуйста, мне очень хочется это понять сейчас, – никак не унимался молодой монах, – ты же всё можешь объяснить доходчиво, когда хочешь, объясни мне эти отличия, чтобы просто знать.
Старец улыбнулся, глядя в блестящие очень живым и неподдельным интересом глаза молодого монаха, и после паузы начал говорить.
– Главное отличие схимника от монаха, священника и любого верующего состоит в его смерти ещё при жизни. Схимник – это мёртвый живой, осознанно умерший безвозвратно всем своим страстным и ветхим человечным существом ради Христа, т.е. ради рождения и воскресения в Духе и новом человеке – внутреннем и духовном.
Схимник – это небожитель, который целиком перенёс себя с внешнего человека на внутреннего, а потому только формально пребывает в этом мире и человеческом теле, тогда как всё его внутренне существо – душа и дух, очищенный до совершенства, является уже обитателем иного мира и иного бытия, поскольку освободился от сети иллюзий повседневной человечности, прочно привязанной к веществу и животным инстинктам, которые и есть суть страсти.
Кто этого ещё не испытал и кто не прошёл лично через собственную смерть и крест распятия в самом себе без остатка ветхого человека, как носителя тела смерти и страстей мира сего, этого понять не может ни при каких условиях, поскольку это разговор двух разных людей – мёртвого и живого, которые существуют по разным законам, которые несовместимы.
Молодой монах задумался и улыбка медленно сошла с его лица, поскольку он ожидал совсем иного ответа, связанного с возвышенными божественными откровениями о свете неземной любви, о милосердии, вере и надежде, открывающимися схимникам и старцам, а не мыслей о смерти.
А старец, глядя на разочарование монаха, продолжил.
– Отличие схимника и монаха в том, что схимник уже вышел из бесконечных лабиринтов церковного благочестия на путь прямого и личного предстояния Богу через духовное сердце, а монаху ещё только предстоит блуждать по этим витиеватым лабиринтам половину жизни и не факт, что он из них выберется к свободе.
Отличие схимника в том, что он прошёл через широкое поле человеческих и социальных игр в обрядовость, мораль, нравственность и благочестие и вышел на большое пространство большой клети Небесной, а монаху и священнику только предстоит пройти это широкое поле, найти вход в малую клеть своего духовного сердца, а из неё найти вход в клеть большую Небесную.
Схимник уже принял второе крещение, как факт окончательной смерти своего ветхого существа, и через малую клеть духовного сердца уже созерцает большую клеть Небесную и всё безбрежие миров Царства Божьего, а монах и рядовой священник ещё не имеют об этом практического представления, а имеют только воображение и веру.
Отсюда и делание схимника совсем иное нежели у монаха и священника – сугубо духовное, направленное сугубо вовнутрь в глубину двух клетей – малой и большой Небесной и оно совсем не похоже на душевное делание монаха, священника и простого верующего, направленное пока ещё только наружу – на мир и ближних.
– А в чём тогда заключается отличие духовного делания схимника от делания обычного монаха ? – поинтересовался молодой монах.
Если схимник ищет полноты собственной смерти при жизни, поскольку это и есть полнота покаяния и отречения от мира для полноты возрождения в духе, то монах, священник и верующий ищут полноты собственной благочестивой жизни при жизни в нравственности и достатке, называя это спасением души.
Если схимник каждый миг стремится удалится от мира и всех человеческих игр в мораль и благочестие, находя убежище только в безмолвии клети собственного духовного сердца, путь к которому он слезами и потом прокладывал всю жизнь, как путь к внутреннему Небесному храму, в котором служит Сам Господь, то монах и священник ещё тянутся всей душой к миру и храму земному в виде постройки, поскольку не закончили своих благочестивых игр в мире человеческих иллюзий.
Ну и самое главное отличие схимника в том, что он уже хорошо знаком с собственной смертью, которая теперь его лучшая подруга, которая всегда стоит у его левого плеча, постоянно напоминая схимнику о том, что времени на покаяние осталось мало и переход в вечность уже совсем близко.
А монах, священник и любой верующий стараются всячески избегать мыслей о собственной смерти, а тем более контактов с ней, поскольку совсем не хотят умирать при жизни на игровом поле человеческих иллюзий, а хотят играть на нём в свои игры бесконечно.
Теперь ты понимаешь, что духовное делание схимника – это делание собственной смерти и усиленная подготовка внутреннего человека – души к переселению из тела в новый для него духовный мир Божественных энергий, наполненный неизвестностью, демонами и духами зла по слову Спасителя «там будет плач и скрежет зубов».
Вот почему у схимника совершенно разные игры и разное делание в сравнении с монахом, священником и обычным верующим. Схимник играет со своей смертью и вечностью также, как монах, священник и мирянин играют со своей жизнью в нравственное и церковное благочестие.
Духовное делание схимника – это заключительная подготовка внутреннего человека к прохождению воздушных мытарств для избежания геенского огня, как самого последнего испытания души, ибо «Бог наш есть огнь поядающий», который можно пройти и преодолеть лишь одной силой – духовного безстрастия и безусловной любви самого Бога.
Вот почему внутреннее делание схимника, именуемое великим покаянием, касается сугубо внутреннего человека – души и никак не распространяется на внешнего человека. Это делание совершается им в абсолютном безмолвии вспоминания и глубокого перепросмотра всей прожитой жизни, не оставляя в памяти и йоты или единого эпизода без осмысления, прощения и раскаяния.
Это делание схимника, напоминающее бодрственный сон, подобно самой глубокой отрешённой и созерцательной молитве, направляемой сердцем, которая не имеет ничего общего с обычной религиозностью и теми церковными таинствами, которые регулярно осуществляют монах, священник и обычный верующий. Это делание схимника и есть сама исихия или священнобезмолвие.
В своём отрешённом от всего мирского и созерцательном трезвенном сне ночного бдения схимник стирает последнюю грань между миром материальным и миром божественным, как грань между сном и явью, делая свой созерцательный духовный сон полноценной реальностью, а повседневную реальность обычным сном…
Вот что такое делание великой схимы. Понял ли ты суть отличий в уме, чувстве, воле и делании схимника и простого монаха ? – переспросил старец.
Стыдливо опустив глаза, молодой монах промолчал, поскольку был сильно потрясён ответом старца, который затронул самые сокровенные уголки и потаённые струнки его души, о которых он не мог и подумать. После продолжительной паузы молодой монах неожиданно произнёс:
– Отче, твои мысли остудили мой ум и сердце, как прикосновение холода самой смерти, а я ожидал от тебя душевной теплоты и жара огня христианской любви. Я искренне верил, что великая схима подобна прикосновению к божественному огню и вхождению души в неземной свет невыразимой радости и блаженства самой горячей и обжигающей любви Христовой.
Старец засмеялся и бережно потрепав голову молодого монаха ответил:
– Жар душевного огня – это сила человеческой душевности, а не духовности, которая есть остужающее безстрастие. Безстрастие умершего для мира, любым страстным и живым человеческим естеством, имеющим живое и горячее человеческое сердце, всегда воспринимается вначале как остужающий холод. Но это в действительности не холод, а огонь, огонь смирения, который имеет совершенно иную неземную природу любви духовной и безусловной, не связанной с привычной человеческой чувственностью и эмоциональностью, которые люди и считают теплом.
Это ещё одно отличие великой схимы, которая есть проявление любви не душевной, а духовной, которая выше понятий телесно-душевной человечности. Все люди, играющие в земные душевные игры, ищут любви чувственной, страстной и душевной, как живой и сугубо человечной, а умершие для мира игр, являются носителями иной – сверх чувственной, безстрастной и духовной любви, но не мёртвой, а охладевшей только для любой человеческой страстности и мирской глупости, зато воскресшей для иного мира, иного ума и иного бытия, о котором земная любовь не имеет представления.
Вот почему схимники – это носители самой высокой духовной свободы, которые в схватке с самими собой, длившейся всю жизнь, освободились от всяких игр и груза страстной человечности по слову Спасителя – «…и познаете истину и сделает вас свободными».
Свобода их стала высоким даром им от Господа, поскольку они смогли превозмогая самую страшную боль и скорбь, вычерпать ещё при жизни своё живое, чувственное и страстное человеческое сердце без остатка, наполнив его иной – тихой, безстрастной и безусловной любовью ко всему сущему, которая и есть Любовь Отца.
Вот почему любому живому и горячему человеческому сердцу эта безусловная любовь схимы кажется не жаром, а холодом, но это не холод, поверь мне, это огонь смирения, который может в одно мгновение может стать испепеляющим жаром солнца, а затем также быстро леденящим холодом арктики, ведь ангел жизни и ангел смерти – это не два разных ангела, а один и тот же ангел и носитель безусловной божественной любви, о которой до времени не ведает страстная и дуальная человеческая любовь, разделённая при жизни надвое добром и злом….
Молодой монах сидел перед старцем молча потупив глаза и по его щекам текли горячие слёзы, обжигая кожу точно огнём. Он чувствовал как сильно бьётся в груди его живое, очень чувственное, большое и горячее человеческое сердце, наполненное до краёв наивной добротой и наивными душевными иллюзиями, которое ему только предстоит вычерпать по чайной ложечке без остатка, чтобы наполнить его неземным светом и огнём смирения безстрастной и безусловной любви, которая долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит…
— Отчего приуныл, мой друг? – поинтересовался старец, видя удручённое состояние монаха.
— От понимания того сколько мне ещё всего предстоит узнать и сделать на этом пути, — ответил монах.
— Так этому только радоваться нужно, а не оплакивать себя, поскольку ты получил знание о пути совершенной веры, а любой путь осиливает только идущий. Так что заходи ко мне, как будут вопросы.
— Спаси Господи, отче…
2. Разговор монаха со старцем о молитве
…продолжение…
— Здравствуйте, отче.
— Здравствуй. С чем пришёл?
— Хотел бы поговорить с вами о молитве, если можно.
— Можно, конечно. Что именно тебя интересует?
– Отче, а почему совсем не осталось учителей молитвы и молитвенного делания ?
Старец задумался и после непродолжительной паузы ответил:
– Потому что не стало тех, кого можно было этому учить, а раз нет учеников, то нет и учителей, которые вырастают из самих учеников и передают знание дальше своим ученикам.
– А почему не стало учеников ?
– Потому что искусство молитвы – это титанический труд над собой, требующий полной самоотдачи и дисциплины, отнимающий все силы человека на протяжении десятилетий. Раньше были смельчаки, кто готов был пожертвовать всем ради подвига освоения молитвенного делания, а потом люди стали очень расчётливыми и рациональными и для них потратить 15 – 20 лет жизни на то, чтобы освоить молитвенное делание стало непозволительно. Им захотелось более лёгкой и комфортной религиозности, не требующей сверхчеловеческих усилий и строжайшей дисциплины, поэтому они придумали упрощённую и формальную молитву – вычитывания и славословия и эта упрощённая молитва стала единой и повсеместной формой молитвы.
Молодой монах задумался над словами старца и через некоторое время переспросил:
– Отче, неужели знание о молитвенном делании уже полностью утрачено в церкви и в наше время уже не осталось никого, кто бы им владел ?
Старец улыбнулся и, почесав голову, начал говорить:
– Я не думаю, что не осталось учителей молитвенного делания. По учению отцов духовные учителя и учителя молитвы были, есть и будут до скончания времён. Просто в разное время они будут по разному доступны. Сейчас такое время, когда нет настоящих учеников, а потому, если учителя и есть, им незачем и некому себя афишировать.
Молитва обладает самодостаточностью, поэтому тот, кто владеет молитвенным деланием, ни в чём и ни в ком не нуждается, как имеющий бесценное сокровище, которое нет необходимости показывать миру грязи, лжи и невежества, поскольку любое сокровище, явленное миру сему, будет им неминуемо исхищено, изгажено и обесценено. Поэтому я думаю, что делатели молитвы есть и сегодня среди людей, просто они так умело скрывают себя от мира, что никто не может даже подумать, что это делатель молитвы.
– Отче, а как же они сами обучаются молитвенному деланию, если ты говоришь, что уже нет учителей ? Тут какое-то противоречие.
Старец засмеялся и, успокоившись, ответил:
– Тут нет противоречия. Смельчаки и подвижники были, есть и будут во все времена, даже тогда, когда церковь будет названа сектой и религия окажется под запретом. Стремление человека к Духу неискоренимо и его невозможно запретить. Из этих смельчаков и подвижников всегда найдутся самые пытливые, трудолюбивые и скрупулёзные, которые пробьются сквозь толщу невежества и лжи, религиозных искажений, упрощений и прочих наслоений к подлинному духовному знанию и доберутся до сути молитвенного делания, пусть и не во всей полноте. То чего они не найдут, им подскажет сам Дух в ходе практики. Я же тебе говорил, что молитва обладает самодостаточностью и тот, кто её практикует, получает от молитвы всё необходимое и перестаёт в чём-либо нуждаться.
– Даже в церковных таинствах ? – с нескрываемым недоумением переспросил молодой монах.
– Даже в таинствах – невозмутимо ответил старец, глядя в глаза монаха, – не сразу, конечно, а по мере продвижения в молитвенном делании. Ты сам подумай, как могли практиковать церковные таинства отшельники, пустынники и анахореты, жившие в удалении от мира, где нет ни церквей ни монастырей в то время, когда даже самих таинств ещё не было во всей полноте, кроме покаяния. Даже причастие они могли делать только в виде молитвы.
Молодой монах опустил голову, всем своим видом показывая разочарование.
– Что тебя так расстроило ? – поинтересовался старец.
– Это же какое-то неправильное покаяние и причастие получается без литургии и благословения. Молитвенное делание без церковных таинств безблагодатно и не имеет смысла, – разочарованно ответил монах.
– Почему, кто тебе это сказал ? – парировал старец. – Молитва – это и есть сама суть литургии и причастия… Если ты думаешь, что в литургии главное форма её проведения в виде торжественного обряда и ритуала, то ты глубоко заблуждаешься. Кто владеет искусством молитвы, тот может напрямую общаться с Богом через духовное сердце и ему не нужно никаких внешних литургических обрядов и ритуалов для получения этой связи с Богом. Молитва – это и есть самая прямая связь, но только умная и сердечная молитва, а не рассеянная и формальная.
Молитва – это самый короткий и прямой путь ума к Богу, который внутри самого себя прокладывает инок, постоянно практикующий молитву.
Молитва – это разрушение непроходимой стены средостения в душе человека, которая разделяет ум человека с его духовным сердцем.
Молитва – это Лествица духовная внутри души, которую строит каждый инок по которой ум человека может подниматься к Богу и наслаждаться сиянием Фаворского света.
Кому удаётся проделать эту тяжелейшую работу внутри себя по соединению ума с сердцем, тот и овладевает искусством молитвы, как способом прямого общения с Богом и литургия становится его постоянным внутренним состоянием.
Монах был потрясён словами старца и, справившись с охватившим его волнением, задал очередной вопрос:
– А в чём состоит трудность соединения ума с сердцем, ты бы мог мне сказать?
– Трудность в том, что ум сосредоточен в голове человека и его мозге, который подобно глазу направлен только во внешний материальный мир, а сердце духовное находится глубоко внутри души подобно секретной двери в Царство Божье. Поэтому практикующему молитву нужно проделать огромную работу по изменению ума, который должен диаметрально развернуться и начать двигаться не наружу, а вовнутрь себя. В этом развороте ума от мира к духовному сердцу и состоит главная трудность.
– А ты знаешь, как она преодолевается ?
– Знаю, – спокойно и невозмутимо ответил старец.
В этом и состоит знание о молитвенном делании, которое предполагает несколько ступеней. Вначале ум нужно остановить, затем нужно собрать его вниманием воедино и научится удерживать от рассеивания, а после этого нужно научиться направить собранный ум вовнутрь – в направлении духовного сердца. Это и есть тот титанический внутренний труд, который занимает годы и десятилетия. Названные этапы и есть основные ступени освоения молитвенной практики по учению отцов.
– Отче, а ты мог бы рассказать мне об этих этапах и ступенях ?
Старец улыбнулся и видя сияющие неподдельным интересом глаза молодого монаха начал говорить:
– Из предания известно о пяти ступенях освоения молитвенной практики, хотя первые отцы-подвижники знали семь ступеней. Первой ступенью является гласная или внешняя молитва, которую также называют рассеянной, поскольку она направлена только во внешний мир или на внешний образ Божества и совершается только умом головы, поскольку человек ещё не умеет управлять своим умом и вниманием и не имеет связи с духовным сердцем.
Эта молитва осуществляется и дома и в церкви в форме обычных церковных служб или чтения вслух акафистов, славословий, гимнов, молитв годового круга, ежедневных молитв, праздничных и т.д.
Особенность рассеянной молитвы в том, что она осуществляется без подключения духовного сердца. Важность этой ступени молитвенного делания, на которой пребывает большинство верующих и священства, состоит в том, что эта молитва помогает уму научиться слышать самого себя и тихий голос собственного сердца. Эта молитва как бы разогревает сердце. Этап рассеянной гласной молитвы помогает практикующему согласовать движение ума с движением сердца и совести.
Без освоения первой ступени гласной молитвы отцы не рекомендуют переходить к более высоким ступеням молитвенного делания. Как я уже говорил, в силу отсутствия в церкви учителей молитвенного делания, рассеянная гласная молитва для большинства верующих становится по сути единственной формой молитвы, далее которой они не могут продвинуться в силу робости, страха, нерешительности или по недопущению своих пастырей.
– А что следует дальше за ступенью гласной молитвы? – поинтересовался монах.
– Далее гласной молитвы, как сугубо внешней, начинается более сложная и требующая дисциплины внутренняя молитва, которую отцы именуют внимательной, поскольку она требует всей полноты внимания, чтобы остановить ум и собрать его воедино силой концентрации внимания. Эта ступень молитвы занимает больше всего сил и времени, поскольку требует полноты овладения своим умом и вниманием.
– А в чем возникают трудности ?
– Трудности в обуздании и удерживании ума от парения мыслей, которые подобно солнечным лучам разлетаются во все стороны, а их нужно собрать поодиночке и останавливать. На этой стадии собрания ума, требующей большой концентрации и усердия, останавливается большинство практиков.
– И как же решается эта проблема ?
– Только практикой, повторением и упорством. В один прекрасный момент практикующему всё же удаётся собрать ум и ощутить невыразимый эффект собранного и успокоенного от парения ума.
– И в чём же заключается этот эффект ? – с интересом переспросил монах.
– Эффект заключается в том, что ум в этот момент становится концентрированным, т.е. собранным и благодаря этому повышается его разрешающая способность нежели в обычном и повседневном рассеянном состоянии. Это подобно тому, как увеличительное стекло способно собирать солнечные лучи в одну точку, которая обладает воспламеняющим действием.
– А как это практически проявляется и в чём выражается ?
– Это выражается в том, что при собранности ума во внимательной молитве человек как бы внезапно становится более осознанным, его ум как бы воспламеняется. Говоря другими словами, в состоянии внимательной молитвы ум как бы немного просветляется и сам собой безо всяких усилий начинает понимать и осознавать то, что ранее было непонятно.
– Как это происходит ?
– Это сложно объяснить. Ум сам собой начинает внезапно получать ответы на вопросы, которые мучали его ранее и на которые он не находил ответов. В состоянии собранности ум как бы естественным образом получает прозрения и откровения по многим вопросам своей жизни и жизни других.
При этом человек сам не может понять, как такое возможно и откуда к нему приходит это знание и откровение, а это и есть эффект собранного во внимательной молитве ума, который как бы начинает сонастраиваться на ум Божий.
Именно поэтому святые отцы считали внимательную и умную молитву практическим способом начала общения с Богом, как большим умом, который всё знает. Только благодаря внимательной и умной молитве отцы могли напрямую знать то, что другие познавали через длительное обучение и образование.
– Это кажется чем-то невероятным и даже мистическим, – удивлённо произнёс молодой монах, – мне всегда казалось, что молитва даёт ощущение благодати, т.е. радости и неземного счастья.
– Радость тоже бывает в молитве, – заметил старец, – но ощущение радости и счастья – это реакция тела, т.е. чувств и эмоций, которые не так важны, как реакция ума, поскольку именно ум и его изменение является задачей внимательной и умной молитвы.
– Но почему именно ум, а не чувство и воля ?
– Потому что именно умом человек подобен Богу и через ум соединяется с Богом по слову «Бог есть ум бесстрастный паче всякого ума и всякого бесстрастия, – свет и источник света благого, – премудрость, слово и ведение, и податель премудрости, слова и ведения». Именно поэтому главная цель молитвенной практики – это изменение ума, а не получение эмоционального или чувственного эффекта. На это изменение уходят многие годы каждодневной практики.
Старец замолчал.
– Отче, а что бывает потом, когда человек научится собирать и концентрировать свой ум во внимательной молитве ?
– Потом идёт ступень более сложной и требующей ещё больше дисциплины и внимания внимательно-умной молитвы, когда человек учится направлять свой собранный ум на духовное сердце, которое только разогрето, но ещё далеко и недоступно ему.
Это особая ступень, она связана с проникновением ума вглубь души человека и потому знаменует собой начало глубокого внутреннего познания человеком самого себя. Это похоже на процесс раздевания человеком самого себя, как укутанного в множество разных одежд, которые человек снимает с себя поочерёдно, обнажая своё подлинное душевное естество, о котором он не имеет представления.
– Как это происходит и почему ? – поинтересовался монах.
– Это происходит потому, что собранный ум начинает самоуглубляться и познавать самого себя от более поверхностных уровней мышления к глубинам памяти, интуиции, совести и всего того сокровенного, что ранее человеком не осознавалось, хотя было в нём в глубине души.
Это происходит потому, что духовное сердце – это подлинный центр всего человеческого существа и исток всех душевных сил, а ум, направляемый во внимательно-умной молитве в сердце, как бы поднимается вверх по течению реки к самому истоку, изучая при этом всё вокруг.
Это можно сравнить с тем же человеческим глазом, который от внешнего мира обратился сам на себя и впервые получил возможность увидеть и исследовать сам себя – свой зрачёк, сетчатку и т.д. То же самое происходит и умом в процессе умно-внимательной молитвы.
Этап внимательно-умной молитвы также весьма длителен, поскольку человеку предстоит очень много о себе узнать и переосмыслить. Это и есть начало большого покаяния, когда молитва сопровождается уже не столько радостью озарения и откровения, сколько сокрушением человека о самом себе и слезами покаяния.
– Но почему слезами? – поинтересовался молодой монах.
– Потому, что человеку на этапе внимательно-умной молитвы открывается вся правда о нём самом, которая была ранее сокрыта благостными иллюзиями, а теперь предстала во всей полноте голого тела, с которого сняли все украшавшие его одежды. От увиденного внутри самого себя с помощью молитвы человек испытывает шок и потрясение, которого не может выдержать без слёз.
– А что такого ужасного видит человек внутри самого себя, что вызывает в нём столь сильное потрясение и сокрушение?
– Он видит собственную грязь, которая была искусно прикрыта многими слоями красивых одежд. Он видит себя «окрашенным гробом, полным мертвечины и нечистот», он видит почти всю глубину собственной испорченности и повреждения эгоизмом и страстями, которые точно сорняки заполонили его тело, душу, дух и даже само духовное сердце по слову «ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления».
Это откровение повергает человека и он не может сдержать слёз, а потому оплакивает себя, как грешника, которому невозможно спасение, омывая себя слезами раскаяния. Но эти слёзы сокрушения не служат поводом к унынию, поскольку человек замечает удивительную вещь – после этих искренних слез у него всегда наступает тихая радость умиления с проблеском надежды.
Происходит удивительная вещь, осознав ту или иную грань своей порочности и испорченности, человек испытывает и душевное облегчение, как после освобождения от некого груза, который долго носил в самом себе и не знал.
Далее происходит ещё более удивительная вещь, поскольку поиск и обнаружение собственных пороков и несовершенств, становится для человека интересным и даже приятным этим самым неизъяснимым чувством тихой радости с проблеском надежды, которые всегда посещают душу после слёз сокрушения.
– Почему так происходит? – поинтересовался монах.
– Так происходит потому, что в процессе самопознания и самоочищения ум постепенно растёт вовнутрь и приближается к духовному сердцу, как внутреннему духовному солнцу, откуда и исходит та самая неизъяснимая тихая радость и умиление. Как только человек это осознаёт, внимательно-умная молитва становится умной и осознанной, поскольку человек понимает, что по мере осознания себя и своих несовершенств, он меняется сам и меняется его ум, который становится всё чище, тоньше и острее.
Если раньше молитва человеку была в тягость и он собирал все свои силы для того, чтобы заставить себя молиться, то теперь после узнавания секрета получения внутреннего утешения, просветления и радости в душе, человек сам стремится к молитве при любом удобном случае и молитва из понуждаемой становится естественной и даже самодвижной, т.е. движимой внутренним расположением, а не силой понуждения.
– И как далеко может продвинуться человек в этой умной молитве ? – поинтересовался монах.
Старец в очередной раз улыбнулся и продолжил
– Далеко может продвинуться, до самого духовного сердца и полного познания себя и осознания глубины своей порочной, которая распространяется и на духовное сердце. Только дойдя до глубин духовного сердца человек понимает, кто им реально управлял в жизни. И этим управленцем оказывается эгоизм, страсти и главное порождение эгоизма – рационально-прагматичный ум высшего хищника.
– И что человек может с этим сделать?
– Ничего, кроме одного – перестать следовать закону эгоизма, как хищного ума и стать на другой закон – Божий, как закон чистого духовного сердца и совести. Иными словами, познание себя и глубины своей порочности позволяет человеку изменить своё отношение ко всему – к себе, к миру и окружающим.
– Что при этом происходит ?
– Ничего. Всё в мире остаётся на своих местах, но внутри себя человек раз и навсегда меняет ко всему отношение и прежний мир эгоизма просто меркнет для него, как мир хищников и грязных эгоистических игр, а движение в сторону духовного сердца и света становится высшей целью и смыслом жизни.
– Почему движение в сторону духовного сердца становится целью и смыслом жизни человека?
– Потому что в своей умной молитве человек точно знает – чувствует собственным сердцем, что именно оттуда – из глубины духовного сердца струится неизъяснимый свет мудрости, знания, тихой радости и безусловной любви, который и есть Свет Божий.
Этот свет настолько чист, силён и притягателен, что нет ничего, чтобы могло с ним сравниться. Вот почему поиск этого неземного света и становится для человека смыслом жизни, поскольку это поиск вечного и нетленного – Божественного, с чем не может сравниться ничто земное.
– А что бывает дальше и после того как человек находит этот свет?
– Ух, какой ты любопытный, – с иронией среагировал старец. – дальше молитва становится умно-сердечной и этот свет, который есть свет божественного знания, начинает учить человека высшему знанию и открывать многие духовные тайны по слову «Когда же приидет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину».
Это и есть ответ на вопрос о том, почему молитва сама может учить молитве и без наставника. В это время ум человека претерпевает самые большие изменения, поскольку ему открываются многие недоступные ранее божественные тайны духовного способа бытия и из душевного ум начинает становиться духовным.
– Ум сам собой становится духовным? – поинтересовался монах.
– Нет, одухотворению ума, как правило, способствует одно знаменательное событие, когда человек через свет, именуемый Фаворским, в первый раз входит в собственное духовное сердце и оказывается в сокровенной малой клети души, как внутреннем храме.
Это первое вхождение ума во внутреннюю клеть души бывает для человека самым сильным потрясением в жизни, поскольку в этот момент привычный материальный мир как бы полностью растворяется и исчезает, а человек впервые созерцает во всей полноте духовным зрение мир иной – духовный, как мир Божественных энергий, именуемый большой клетью небесной.
Об этом очень хорошо сказал один святой: «Потщись войти во внутреннюю свою клеть и узришь клеть небесную; потому что та и другая – одно и то же, и, входя в одну, видишь обе. Лествица оного царствия внутри тебя, сокровенна в душе твоей.»
– И что это означает для человека ?
– Это означает то, что человек наконец выстроил внутри себя Лествицу духовную и, соединив свой ум с сердцем, нашёл выход в большую клеть небесную миров Царства Божьего. Это и есть момент одухотворения душевного ума, который открыл дверь Духа и стал причастником духовного мира, его обитателей и специфических законов движения Божественных энергий.
С этого момента молитва становится сердечной и как бы духовно зрячей, произносимой из внутреннего храма души и самого духовного сердца с которым напрямую общается Бог по слову «Се, стою у двери, и стучу: если кто услышит голос Мой, и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною».
– На этом молитва заканчивается ? – недоуменно спросил молодой монах.
Старец громко засмеялся и от смеха едва не закашлялся. Немного успокоившись, он продолжил:
– Нет, ну что ты, молитва никогда не заканчивается, поскольку она не имеет конца, как и вечность, как Сам Господь. Просто с момента вхождения в духовное сердце она становится чистой и непрестанной, т.е. текучей естественно, как само дыхание.
— А где же тут место Иисусовой молитве ? — неожиданно переспросил монах.
— Иисусова молитва — это и есть то, что осталось от всей древней практики молитвенного делания, о которой я тебе рассказал. Когда эта практика стала приходить в упадок, то для недопущения забвения о духовном сердце и важности его достижения, подвижниками была разработана самая простая практика достижения умом духовного сердца, которая и была названа Иисусовой молитвой, дошедшей до наших дней.
— Иисусова молитва — это до предела сжатая практика всех перечисленных пяти ступеней, как способ уму напрямую пробиться к духовному сердцу силой устремления. У этой практики есть и свои пллюсы и свои минусы, но результат её тот же, поскольку в результате соединения ума с сердцем человек становится небожителем ещё при жизни в теле и повседневный мир для него превращается в иллюзию и дурной сон.
— Почему это происходит ?
Это происходит потому, что перед человеком открывается новый мир и фронт духовного делания, связанный с изучением и постижением духовного мира, как того места, куда и уйдёт душа после разлучения с плотью. Это момент полноценного рождения нового духовного человека, который и был целью всех усилий подвижника на пути молитвенного делания.
Возникла пауза после которой старец спросил у монаха:
– Теперь ты понимаешь почему для любого монаха как воздух важна практика молитвы?
Молодой монах молчал, а старец продолжил:
– Эти пять ступеней, о которых я тебе рассказал, и есть основа молитвенной практики, дошедшая из глубины веков до наших дней. У древних отцов были ещё две ступени наиболее таинственной молитвы – зрительная и восхищенная, но они не дошли до наших дней как самая таинственная практика умного делания.
Зрительная молитва позволяла иноку духовным зрением видеть всё, что он пожелает, как обычными глазами, а восхищенная молитва позволяла иметь духовного двойника и переносить физическое тело в любое место пространства. Вот каков потенциал молитвы.
Благодаря этим удивительным возможностям молитвы она заменяла древним отцам все прочие таинства и делания. К большому сожалению сегодня знание о молитве утрачено в церкви практически полностью и очень редкие иноки доходят даже до ступени внимательной молитвы, не говоря об умной и сердечной.
Для большинства обычное вычитывание славословий и выпрашивание у Бога лучшей доли и есть молитва, хотя к подлинной молитве это практически не имеет отношения.
Вдалеке послышался звон колокола и молодой монах быстро встал:
– Спасибо, отче, за глубокое наставление, мне нужно идти к братии на вечернюю службу, благословите.
– Бог благословит, иди с Богом и помни о силе и глубине молитвы, которая есть всё и в которой есть всё…
3. Разговор монаха со старцем об умном делании. Часть 1
…продолжение…
— Здравствуйте, отче.
— Здравствуй, дорогой.
— Отче, прошлый раз в разговоре о пяти ступенях молитвы, ты обмолвился об умном делании, как самой таинственной и мистической духовной практике. А не мог бы ты рассказать мне о ней ? Я много раз встречал у отцов упоминания об умном делании, но я не понимаю что это такое и в чём суть этого делания.
— И не поймёшь, — заметил старец. — Для того, чтобы понять это, нужен совершенно особый тип ума, которого давно уже нет в человеческом обществе. Но это не единственная проблема, есть и другая причина – сакральная. Знание об умном делании – это живое духовное знание, которое не передаётся через неодушевлённые носители, а может быть передано другому только напрямую через живое человеческое сердце, таков порядок.
— Но ведь можно было оставить для преемников и последователей хотя бы общее описание умного делания.
— Часть этого знания была оставлена в предании, как учение о домостроительстве духовном, но полного знания не оставлено намеренно.
— Но почему ?
— Потому что знание об умном делании — это сугубо практическое знание, которое обладает большой притягательной силой и искусительностью для незрелого ума, как твой, например. Именно поэтому, чтобы не давать повода к соблазну юным, знание об умном делании даётся только самым зрелым и достойным его.
Старец замолчал и внимательно посмотрел в глаза монаху. Взгляды обоих встретились и молодой монах внезапно отдёрнулся, поскольку увидел как блеснули огнём глаза старца.
— У тебя только что глаза вспыхнули ярким светом, отче, — взволнованно сказал монах.
— Ничего, такое бывает, когда ум внезапно касается духовного сердца, — спокойно и невозмутимо ответил старец, — а я сейчас его и коснулся после твоего вопроса об умном делании. Так что именно ты хочешь об этом знать ? – более сдержанно спросил старец.
— Я бы хотел в самом общем виде понять что такое умное делание, почему оно исчезло и почему считается самой таинственной и мистической практикой в христианстве и православии?
Старец закрыл глаза и, точно погружаясь в нечто, не открывая их начал говорить:
— Умное делание – это высшая ступень духовного подвижничества в христианстве на которую поднимаются только совершенные о Господе иноки и никто более. Умное делание — это завершение духовного домостроительства и воскресение ещё при жизни в новом человеке. Умное делание — это вершина духовного восхождения подвижника в богопознании на которой у него раскрываются духовные крылья Орла и сам он становится подобным Серафиму с 6-ю крылами, полными очей, видя всё вокруг – спереди и сзади, слева и справа, сверху и снизу, точно Бог. Вот что такое умное делание, — ответил старец и открыл глаза.
Молодой монах был несколько потрясён таким образным ответом старца и после некоторого раздумья задал вопрос:
— А Евангелие как-то связано с умным деланием или оно является отдельной практикой ?
— Сама структура четырёх Евангелий является скрытым символом умного делания. Четыре животных, как символы Евангелий – Человек, Вол, Лев, Орёл и символизируют собой ступени достижения духовного совершенства на пути обожения души. Ступени Лев и Орёл — это и есть ступени умного делания и исихии.
— А что именно символизируют эти четыре образа животных ? — поинтересовался монах.
— Человек – это символ обращённых к вере и исполняющих заповеди. Вол – это символ выходящих в монашество и несущих трудничество. Лев – это символ выходящих в отшельничество и вступающих в схватку с демонами и духами зла. Орёл – это символ победивших страсти и демонов, вошедших в клеть духовного сердца, и раскрывших крылья Духа.
В современной религиозности от этой древней схемы остались только две первые ступени — Человек и Вол. Знание о двух высших ступенях – Лев и Орёл уже утрачено. Умное делание – это и есть священное знание об этих двух высших ступенях духовного делания.
— Отче, а в чём трудность понимания и усвоения знания об этих двух ступенях ?
— Трудность в том, что это ступени практической божественности, которые связаны с тем специфическим знанием, которого нет вообще у человеческого разума и которое не вмещается ни в какой рациональный ум и разум. Это знание об энергийном устройстве духовного мира, души и самого Бога.
Говоря другими словами, знание об умном делании — это знание для совершенного духовного ума, который прошёл все предварительные стадии очищения и утончения и стал почти богоподобным и готовым для постижения высших божественных откровений, законов и тайн.
— Отче, ты хочешь сказать, что обычный человек просто не сможет понять что такое умное делание ? – задал вопрос монах.
— Не сможет, если у него только телесный или душевный разум и нет задатков высшего духовного ума. Для него это знание будет подобно или полному бреду или какой-то эзотерике или сказочной фантастике, которой не может быть никогда.
Вот почему знание об умном делании нельзя давать тому, кто не прошёл всех подготовительных ступеней на пути очищения ума и соединения его с духовным сердцем. Умное делание – это знание и делание для совершенного ума, который раз и навсегда избавился от бремени рациональности и вошёл в блаженство священнобезумия духовного сознания.
— Это я могу понять, отче, но мне всё равно не понятно какова цель умного делания и каков его итог и результат?
Старец усмехнулся и продолжил — Цель умного делания очень высока и даже заоблачна – это делание посредством духовного ума нового бесплотного внутреннего человека по слову апостола «если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется».
— Как это понимать «внутренний со дня на день обновляется» ?
— По учению отцов у каждого человека есть его внутренний двойник, который и есть душа, которая существует отдельно от тела по своим духовным законам, суть которых в том, что по мере старения и ветшания тела одновременно идёт обратный процесс укрепления, роста и совершенствования души, как внутреннего человека. Умное делание — это и есть осмысленное управление процессом роста, развития и совершенствования души, как духовного тела и это управление идёт не по человеческой воле, а под чётким руководством и водительством Духа, который и направляет душу.
— Отче, а что представляет собой душа по учению древних отцов ?
— По учению отцов душа представляет собой…
Старец сделал паузу… — тело, конечно, только тело тонкое или эфирное, которое является телом энергии, а не материи. Особенностью этого тонкого тела или двойника человека, о котором большинство людей при жизни ничего не знает, является то, что это тело обладает всей полнотой личности и даже собственным восприятием.
— А что значит обладает всей полнотой личности и собственным восприятием ?
— Это значит то, что душа имеет собственное восприятие, которое аналогично восприятию тела, но имеет свои особенности. Говоря другими словами, внутренний человек — это и есть основа самой личности, которая имеет тот же ум, то же чувство, тот же слух и то же зрение, что и телесный человек, вот только внутренний человек души обладает ещё кое чем, чем не владеет телесный человек.
— И чем же ещё владеет внутренний человек ? – с любопытством переспросил монах.
— Внутренний человек, как тело энергии, владеет энергетическим зрением и видением энергии всего сущего, чем не владеет телесный человек. Именно поэтому развитие внутреннего человека посредством умного делания – это расширение сугубо внутреннего энергетического знания и восприятия внутреннего человека.
— Но как это возможно ? — с удивлением переспросил молодой монах.
— Никто не знает как это возможно, просто именно так двойственно тело – душа устроен каждый человек и каждое живое одушевлённое существо. Аскеты, отшельники и духовные подвижники, просто открыли этот принцип двойственности человека ещё в незапамятные времена и исследовали все возможности души, как двойника.
— И что они узнали в итоге о душе ? – поинтересовался монах.
— Они узнали, что душа, достигшая полноты духовного совершенства, практически ничем не отличается от прежнего физического тела и может в точности повторять все его формы до мельчайших подробностей. Единственным отличием духовного тела от физического является то, что духовное тело не усваивает физической пищи, как обычное тело, и вообще не нуждается в физическом питании, поскольку существует исключительно за счёт божественной энергии, само будучи телом энергии.
— А этому есть какие-то подтверждения в предании ?
— Есть, разумеется, Сам Господь вошёл к своим ученикам после воскресения в этом новом духовном теле, сказав — «мир вам. Что смущаетесь, и для чего такие мысли входят в сердца ваши? Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я Сам; осяжите Меня и рассмотрите».
— Значит, Господь пришёл к своим ученикам не в физическом теле, а духовном ?
— Конечно, а как по-твоему физическое тело может пройти сквозь запертую дверь? На это способно только энергетическое тело, которое и создаётся подвижниками посредством умной молитвы и умного делания. Духовное тело может ещё очень много всего, что не укладывается в обычное человеческое сознание. Многие православные святые достигали состояния подобного раздвоения при жизни и могли быть одновременно в двух разных местах.
— А откуда появилось знание о духовном двойнике и умном делании ?
— Это трудно сказать наверняка – ответил старец. — Знание это пришло от самого Духа и Бога Отца и было достоянием древних людей знания — жрецов, магов и волхвов, включая тех самых, что первыми пришли в Вифлеем с дарами приветствовать новорожденного Спасителя. Сам Иоанн Креститель, как предтеча Господа, вне сомнений, также владел этим высоким знанием, поэтому Христос и принял у него крещение, как у истинно духовного человека, ведающего прямой путь к Отцу.
Вот почему умное делание – это практика только для самых совершенных о Господе, кто пробился к своему духовному сердцу и соединил ум с сердцем, потратив почти всю жизнь на освоение молитвенного делания и дойдя до высших ступеней молитвы.
— Значит, простой человек и обычный верующий не может практиковать умное делание ? – несколько раздосадованно переспросил молодой монах.
— Не может, ни при каких условиях, — утвердительно ответил старец, — поскольку у обычного верующего только телесный или душевный ум и в его голове просто нет понятий и представлений столь высокого порядка, поскольку это понятия из области священнобезумия духовного ума, которые открывает душе сам Дух в умной и чистой молитве.
— Отче, ты хочешь сказать, что даже если откроешь мне секрет умного делания, то я не смогу им воспользоваться ?
— Я не хочу это сказать, а это утверждаю. Ты не сможешь практиковать умное делание даже если узнаешь все его секреты до тех пор, пока твой ум не очистится, не достигнет духовного сердца и не соединится с ним, став духовным. Проще говоря, пока ты не сойдёшь с рационального ума, ты не сможешь начать практиковать умное делание.
Постарайся понять, умное делание осуществляется глубоко изменённым и очищенным духовным умом, который зрит Божественный мир и может использовать внимание души для развития и укрепления нового человека. Любой другой ум не выдержит этой духовной нагрузки и может быть попросту повреждён.
Ты же сам пока ещё даже не имеешь ясного представления о духовном сердце и духовном уме, поскольку пребываешь в уме более низком — телесно-душевном, который только ищет путь к духовному сердцу и очищается от страстей и эгоизма. Таким умом невозможно практиковать умное делание.
— Значит, умное делание в наше время — это уже просто миф и легенда о возможностях отцов первых веков ? — с грустью спросил молодой монах.
— В значительной мере да, — ответил старец. — Умное делание потому и исчезло, что не стало его живых носителей и практиков — совершенных подвижников и аскетов, подобных Иоанну Крестителю и первым отцам – пустынникам. Но это не единственнная причина, были и другие причины прещения и гонения безмолвников и отшельников со стороны власти и церкви.
— Странно, а почему власть и церковь не приветствовали умное делание ?
— Всё-то ты хочешь знать, — с улыбкой отреагировал старец. – Умное делание не приветствовалось властью и церковью как излишне мистическое и таинственное, связанное с обретением таких даров и плодов, которые шокировали, поскольку не вписывались ни в какие церковные догматы, каноны и правила, а потому служили большим искушением для духовенства и простых верующих.
— Отче, а ты мог бы сказать в чём состояли эти плоды ?
— Эти плоды состояли в непостижимых возможностях, открываемых душе в высшей молитве — зрительной и восхищенной. Это дары духовной силы Льва — царя всех зверей, которая наделяла человека поистине сверхъестественными способностями и божественными возможностями, которые шокировали и потрясали воображение простых людей, считавших это чудом или чудотворением.
Многие православные святые, канонизированные в лике чудотворцев и пророков, в действительности просто обладали отдельными плодами умного делания, среди которых прямое духовное знание обо всём сущем и грядущем, знание разных языков, возможности целительства, неподверженность смерти, возможность исчезновения и др.
— А какая в этом всём была крамола, если это олицетворение силы Божьей и возможностей обоженного человека ? — спросил монах.
— Церковное руководство и власть так не считали. Им совсем не нужны были неуправляемые маги, волхвы и чудотворцы, поскольку они были заинтересованы в нравственности и церковном благочестии простого народа, а потому исходили из того, что духовная сила, обретённая вне церкви, — это не божественная сила, а демоническая или оккультная.
— Но ведь умное делание – это плоды сердечной молитвы и чистого ума, — ты сам говорил. Почему же церковное руководство и власть этого не знали?
— Они об этом знали, но исходили более из государственных соображений настороженности ко всему, что выходит за рамки повседневной социальности и общепринятой благопристойности.
К тому же многие практики умного делания и исихасты были людьми не от мира сего, которые не следовали никаким социальным законам мирского и церковного благочестия, следуя только закону Духа. Мирянам и простым верующим они казались совершенно безумными, дерзкими и сумасшедшими, хотя это было их священнобезумие Христа ради.
— И как это всё отразилось на них ?
— Плохо отразилось. Это всё вынудило их ещё дальше дистанцироваться от мира, официальной религии и церкви, поскольку сильно смущало власти и простых людей, большинство которых попросту боялось священнобезумных и аскетов, считая их магами и колдунами, хотя это было формой высшего ума и мышления. Позднее этот феномен получил в церкви оправдание подвига юродства, как мнимого безумия, которое прячет от мира подлинно духовный ум.
Юродство, как форма духовного подвига и делания, просуществовало несколько столетий, но к 17-му веку было искоренено и оно — вначале никоновским расколом 1650 г., который жёстко регламентировал формы религиозности, а потом церковными реформами Петра Первого, которые запретили отшельничество, странничество, исихию и анахоретство.
— Как жаль, что власти и церковное руководство не смогли оценить по достоинству этих плодов, — с сокрушением произнёс молодой монах.
Старец ухмыльнулся и с улыбкой переспросил:
— А чтобы по-твоему было, если бы они смогли оценить плоды умного делания и умной молитвы ?
— Я думаю, умное делание тогда бы не утратилось и в монастырях сегодня было много настоящих молитвенников, практиков умного делания и духоносных учителей, что очень хорошо повлияло бы и на церковь и на мир. Разве не так ?
— Старец громко засмеялся и, немного успокоившись, ответил:
— Поверь мне, почти всё знание об умном делании и духовном домостроительстве в недрах святоотеческого предания есть и сегодня, но им никто не пользуется, поскольку это знание сегодня просто уже никому не нужно ни в церкви, ни тем более в миру, ведь оно буквально умерщвляет природу ветхого человека, а умирать Христа ради своим ветхим рациональным умом сегодня никто не хочет.
Я же тебе уже говорил, что особенность этого знания в том, что оно требует полного саморастпятия и сверхчеловеческих усилий для понимания и усвоения. Такую жертву могли себе позволить только люди прошлого — подлинные аскеты и отцы — пустынники, но не современный человек, как заложник и раб собственного рационального ума, как ума высшего хищника.
— Но почему ты так в этом уверен ? – спросил молодой монах.
— Я в этом уверен потому, что ясно вижу духовным зрением, что современному человеку уже не нужен подлинно духовный ум в форме священнобезумия, а нужно обычное и повседневное рациональное мышление, т.е. обычный разум и интеллект, для поддержания своего эгоизма и связей с современным миром. Умное делание – это ведь по сути схождение с рационального ума для вхождения в иной ум духовный, а кто из современных людей намеренно захочет стать практически безумным, пусть и на время, ты сам подумай ?
— Значит всё совсем безнадёжно ?
— Похоже, что так и дело тут вовсе не в секретном знании, а в самом мире и человеке, который окончательно закрылся для духовного и сердечного знания, сделав ставку только на мир материи, центр головного мозга, рациональный разум и интеллект.
Проще говоря, в природе современного человека уже нет той внутренней побудительной силы, которая могла бы заставить его диаметрально изменить свой ум и перенаправить его от центра головного мозга в духовное сердце.
Современный человек, и верующий в том числе, стал очень прагматичен и расчётлив для того, чтобы потратить одну половину жизни на освоение молитвенной практики, а вторую – на освоение умного делания. Духовный подвиг стал в наше время уже непозволительной роскошью даже для священства, которое превратилось в менеджеров церковной корпорации.
— Ты говоришь о слабости современного человека для духовного подвига ?
— Да, именно о ней. Современный человек стал настолько рациональным и привязанным к повседневному миру, что столь кардинальное изменение ума и отречение от мира стало для него уже невозможным и психологически и энергетически.
— Но ведь, что невозможно человеку, то возможно Богу, который может поставить на путь ?
— Бог-то может поставить на путь, но движение по пути – это результат синергии и обоюдных усилий человека и Бога. Если у человека нет знания и силы самопонуждения для восхождения на вершину Духа, Бог с этим ничего не может поделать, ибо не нарушает свободы воли.
Современный человек стал реально слаб энергетически и потому стремится быть религиозным и верующим, не меняя мышления, а оставаясь в миру и мирской системе ценностей и координат. Сегодня даже в церкви любое проявление священнобезумия — это уже не подвиг, а преступление, которое пресекается и подлежит запрещению и критике.
— Отче, но почему даже верующие люди не могут понять что такое умная молитва и умное делание, ведь в церкви много умных людей ? Если я тебя понимаю, значит. И другие могут это понять.
Старец улыбнулся и ответил – если ты задаёшь мне этот вопрос, значит, ты сам ещё ничего не понял в уме и его изменении. Ты всё понимаешь только благодаря моей силе и моему присутствию. Без меня сам ты ничего в этом понять не сможешь, но дело не в этом, а в другом – по учению отцов о душе ум в своём движении к совершенству, проходит не два, как учит массовая религия, а три уровня восхождения – ум телесный, ум душевный и ум духовный. Так учат отцы.
Массовая религия обслуживает через крещение и исполнение заповедей только первый переход от ума телесного к душевному – когда эгоистичный ум переходит к нравственно-религиозному разуму. Это в церкви сегодня и считается воцерковлением и спасением души, но это только часть и первая половина пути по учению отцов.
Второй переход и вторая половина пути – это второе крещение и посвящение душевного нравственно-религиозного разума в высшее знание и делание великой схимы, когда с уровня нравственности ум переходит на высшую ступень духовности и священнобезумия. Этого второго перехода, второй половины и ступени делания великой схимы в церкви сегодня нет, а имеющаяся носит характер формальности.
– Ты хочешь сказать, что ступень схимы – это не ступень духовности ?
– Нет, я хочу сказать другое, что без реального духовного знания об умном делании и реальных учителей, пострижение в великую схиму сегодня – это больше кредит духовного доверия и уважения к заслугам, а не подтверждение факта священнобезумия. К сожалению почти вся современнная религиозность – это голая мораль и внешняя обрядовость из которой почти намеренно убрано высшее духовное знание и делание.
– Но почему так происходит, отче, почему религия так сильно тяготеет к морали ?
– Это связано со спецификой изменения ума. Дело в том, что от ступени телесного ума невозможно запрыгнуть на ступень духовности и священнобезумия, не пройдя широкого поля нравственно-религиозного разума, как душевного ума. Именно в этом широком поле душевного разума, обусловленного одной только евангельской нравственностью, и застряло всё христианство в лице всех трёх конфессий и бродит по полю в плотном тумане, не видя выхода на более высокую ступень подлинной духовности и умного делания.
– Значит, по-твоему современное христианство основательно застряло в промежуточном состоянии нравственного разума ?
– Именно. Утратив высшее знание об умной молитве, умном делании и священнобезумии, современное христианство увязло в нравственном рационализме и превратилось в разновидность нравственной идеологии человеческой добропорядочности и законопослушности с элементами культа и обряда. Самое печальное в этом то, что нет силы, чтобы поменять это половинчатое и упрощённое представление о духовности и спасении.
– А в старообрядчестве тоже не осталось духовного знания об умной молитве и умном делании ?
– Кое что осталось, но целостного знания нет уже и там, хотя именно старообрядцы дольше всех хранили это сакральное духовное знание после раскола и все известные мне духовные люди были представителями старообрядчества и староверами.
Опять возникла пауза, после которой молодой монах спросил:
– Отче, а если бы я захотел восстановить практику умного делания и заняться ей, то что мне следовало бы делать и с чего начать ?
Старец поднял голову и в его левом глазу опять блеснул уже знакомый монаху свет.
– Если ты хочешь овладеть умным деланием, тебе непременно следует начать с освоения молитвенной практики по всем пяти ступеням до молитвы сердечной и чистой, Не важно какой ты выберешь метод молитвы – пошаговый или прямой в виде молитвы Иисусовой. Главное – это достичь духовного сердца, как внутренней клети и центра всех сил души. Умное делание начинается только после того, как ум душевный станет душевно-духовным.
– А с чего именно начинается умное делание, отче ?
Старец улыбнулся и ласково потрепав волосы монаха ответил:
– Что-то подсказывает мне, что на сегодня для твоего ума уже достаточно знания. Поговорим об этом как-нибудь в другой раз.
Монах стыдливо опустил голову и, сложив руки лодочкой, со словами – Спаси Господи за вразумление и наставление, благословите, отче, – протянул их старцу.
– Бог благословит, – ответил старец, перекрестив монаха и добавил, – тебе пора к братии идти, они уже собираются на трапезу…
4. Разговор монаха со старцем об умном делании. Часть 2
…продолжение…
— Отче, прошлый раз мы с тобой говорили об умном делании и я хотел бы продолжить этот разговор, ты не против?
— Нет, не против, — с улыбкой ответил старец. — Говоря «а», нужно всегда быть готовым сказать и «б». Что тебя интересует в умном делании ?
— Я хочу понять, отче, с чего именно начинается умное делание?
— С делания ума оно и начинается, — непринуждённо ответил старец, – только ума духовного, а не телесного или душевного, поскольку только духовный ум может постигать божественные тайны и быть причастым Царства Божьего, иные умы к этому не предназначены.
— Почему же, ум человека может постигать всё и самые сложные законы устройства мира, вплоть до структуры атомов и ДНК. В чём сложность понимания божественных законов развитым умом ? – удивлённо переспросил монах.
— Сложность в том, что божественные законы настолько своеобразны и удивительны, что у даже у самого развитого мирского разума, включая и научный, нет никакой возможности понять и оценить своеобразие и величие всех божественных законов, которые просто потрясают любое человеческое воображение божественными возможностями.
— И что же получается, что в мире никто из людей не знает этих божественных законов ?
— Всех законов не знает никто, — ответил старец, — знают лишь малую часть нравственных, хотя те, кто занимаются умным деланием, к этим законам прикасаются своим духовным умом и даже становится свидетелями их удивительного действия, но без возможности этим поделиться с другими людьми, поскольку они всё равно этого не смогут понять.
— Значит, умное делание – это и есть постижение этих высших духовных законов ? – с некоторым воодушевлением переспросил монах, точно сделал какую-то догадку.
— Отчасти так, хотя и не совсем — ответил старец. — Умное делание — это делание ума особого типа, который лучше всего подходит для постижения божественных законов, поскольку этот ум сам подобен уму божественному и стремится к соединению с ним.
— А в чём состоит это подобие с божественным умом?
— Оно состоит в чистоте ума, его утончённости и безстрастии. Ум божественный – это ум совершенный, который безграничен, всеведающ и всепроникающ, как свет, а ум человека – это ум тёмный, ограниченный, невежественный и привязанный только к материи и веществу. Уму человека нужно пройти невообразимую школу роста и очистки, чтобы хоть как-то приблизиться к божественному.
Ведь божественный ум — это ум творца и создателя, движимого безусловной и жертвенной любовью ко всему сущему, а человеческий ум – это ум высшего хищника, ведомого страстью наживы и успеха любой ценой, который для достижения своих корыстных целей готов идти по головам, не считаясь ни с какими жертвами. Этот тип ума отцы считали умом диавола, который тот и внедрил его первым людям в незапамятные времена и задача спасения души – это освобождение от власти этого хищного и порочного ума, а умное делание – это и есть способ изменения ума хищника путём взращивания ума иного типа духовного, который и был утрачен при грехопадении.
— Значит, смысл всех церковных таинств — исповеди, причастия и покаяния – это изменение ума ?
— Точно, — с улыбкой заметил старец. — Изменение ума по учению отцов и доведение его до состояния совершенства — это и есть главная задача спасения души, поскольку подобное соединяется только с подобным и совершенный божественный ум может соединиться только с совершенным умом человека, который стал таким же чистым и утончённым, как сам свет и ум божественный.
— А как происходит это изменение ума человека ?
— Оно происходит по удивительному закону духовного роста, который есть закон божественный. Взращивание духовного ума во многом подобно взращиванию любого живого растения, которое с одного семечка может вырастать до большого дерева, если за ним ухаживать должным образом, поливать и питать солнечным светом.
Почти то же самое происходит и в человеческой душе, если в неё поместить некое духовное семечко и также ухаживать за ним, чтобы оно выросло в большое и плодоносное древо, питаемое духовным знанием, рассуждением и солнцем ума Бога.
— Ты хочешь сказать, отче, что духовный ум человека подобен древу ?
— Да, ум человека по учению отцов — это и есть древо познания добра и зла. Хищный и рациональный ум – это бесплодное древо, а духовный ум — это древо плодоносное, которое приносил добрый плод. Оба ума развиваются в одной душе, но один ум — это бесплодный сорняк, а другой ум — плодоносное древо. В притче о виноградной лозе Господь точно описал природу ума, как ветвистой лозы, по которой текут энергии жизни точно соки.
— А можно понять, как это всё устроено и работает в человеке?
— Отчасти можно. Поскольку человек состоит из тела и души, то корни растения ума телесного берут начало во внешнем телесном человеке и его головном мозге, но по мере роста и развития древа ума он как бы прорастает от головы через сердце во внутреннего душевно-духовного человека.
— А откуда у человека изначально появляется это растение духовного ума?
— растение духовного ума появляется у человека из духовного семечка, которое проникает в головной мозг и ум первый раз вместе с таинством крещения по слову «Царство Небесное подобно зерну горчичному, которое человек взял и посеял на поле своем, которое, хотя меньше всех семян, но, когда вырастет, бывает больше всех злаков и становится деревом, так что прилетают птицы небесные и укрываются в ветвях его.»
— Хорошо, а скажи мне, отче, что представляет собой это семечко и как оно проникает в ум ?
— Семечко духовного ума представляет собой частичку энергии божественного знания и откровения о природе души, её предназначении и спасении. Эта частичка знания, как энергия, буквально сеется или влагается в ум и головной мозг через проповедь по той же притче Христа о сеятеле.
Если почва сознания человека оказывается благодатной для духовного знания, это семечко прорастает, укореняется и начинает расти, подобно живому растению, но характер роста и направление определяет только сам человек направленностью своих мыслей и намерений в жизни.
— А Бог разве не помогает человеку? — переспросил монах.
— Бог, подобно солнцу, даёт всем только свет и теплоту, а человек должен сам использовать эту теплоту и свет для взращивания своего духовного ума. Если человек оказывается рачительным хозяином и добрым садоводом для своей души, то семя духовного знания прорастает, а если человек оказывается лодырем и сутяжником, почва его ума оказывается неблагодатной для духовного знания и это семечко просто погибает.
— Никогда бы не подумал, что умное делание подобно взращиванию растения, — удивлённо отреагировал монах. — Отче, а как человек определяет направление роста древа духовного ума ?
— Своей волей определяет и намерением. Я уже говорил тебе, что ум изначально, подобно глазу, обращён сугубо во внешний мир, поэтому если предоставить уму полную свободу, то он будет расти только вовне, проходя все стадии развития — рассудок, разум, интеллект. Такой тип ума называется рациональным или мирским, поскольку он обращён только к миру материи.
Духовный ум – это тот ум, который кардинально меняется, поскольку проходит через обращение и покаяние или полный разворот и потому он диаметрально меняет направление роста и начинает расти уже не вовне, а вовнутрь души в направлении духовного сердца.
Такой тип ума называется уже не рациональным и мирским, а обращённым к сердцу или религиозным и этот ум проходит другие стадии развития — рассудок, нравственно-религиозный разум, духовный ум.
Проще говоря, от выбора и воли самого человека зависит то, куда будет расти и расширяться его ум, разум и древо сознания или во внешний мир материи или во внутренний мир сердца. Умное делание – это уход за умом, который растёт исключительно во внутренний мир духовного сердца, а не во внешний. Понял?
— Понял. Но я не совсем понял то, как ум находит верное направление для роста именно к сердцу, а не куда-то ещё.
— Ум в своём росте может и заблуждаться в направлении, но первое время ему помогает инструмент нравственности и совести, который выступает внутренним навигатором, дающим подсказки. Совесть, как голос Божий в сердце, автоматически фиксирует правильность и неправильность любого выбора ума.
Правильный нравственный выбор человека всегда сопровождается внутренней радостью и облегчением, а выбор не правильный всегда сопровождается угрызением совести и тяжестью. Если человек прислушивается к голосу своей совести, то его ум развивается и растёт в верном направлении — точно в сторону сердца и наоборот. Вот почему на первом этапе религиозности так важна нравственность и чистота совести, которая и поддерживается посредством исповеди и причастия.
— Отче, а не в ущерб ли человеку, его душе и планам бывает то, что ум после обращения перестаёт расти во внешний мир и растёт только вовнутрь? Человек же при этом становится как бы закрытым для мира и мирского познания.
— В этом есть проблема. Первое время после обращения ума человек, действительно, теряет внимание к внешнему материальному миру и концентрируется сугубо на мире внутреннем. В это время религиозность полностью заполняет ум и человек оказывается в состоянии просака и слепоты, когда внешний мир уже потерян из фокуса внимания, а внутренний мир ещё не познан и не обретён.
В это время ум пребывает в наиболее неустойчивом и расщеплённом состоянии, подомном лёгкому помешательству, которое свойственно почти всем неофитам и новообращённым. У кого-то это помешательство держится долго, а у кого-то проходит довольно быстро.
— И как решается эта проблема ума в церкви ?
— Никак не решается или душепопечением. Дело в том, что по тем же духовным законам ум со временем синхронизируется сам собой и внешняя мирская часть ума постепенно приходит в некое равновесие с внутренней и обращённой сердечной частью. После этого сознание верующего несколько проясняется и уравновешивается, а на смену неофитской прелести и чрезмерной религиозной ревности приходит чувство рассудительности и меры.
— А от чего это зависит, ну в смысле от чего зависит то, придёт ум в равновесие или нет?
— Здравомыслие неофита в это время целиком и полностью зависит от его духовника и душепопечителя, который и должен знать и контролировать процесс обращения ума. Если душепопечитель обладает рассудительностью и владеет учением отцов, он может направить ум чада в верном духовном направлении, а если душепопечитель сам дурак и невежда в согласном учении, то чад своих он сделает такими же дураками и будет бесконечно водить кругами вокруг своего прихода, как слепых овец.
Найти сегодня духоносного и рассудительного душепопечителя – это величайшая редкость и удача уж ты мне поверь. Это было удачей и раньше, но сегодня схоластика всё заполонила и большинство пастырей – это не духовники, а скорее менеджеры – утешители и социальные работники.
— Отче, а бывают при этом какие-нибудь сложные или непредвиденные ситуации ?
— Сколько угодно, — ответил старец. — Ум может так резко обратиться и подвинуться в сторону сердца и Бога, что полностью утратит из вида материальный мир и тогда человек превратится в ослеплённого, ревностного и безумного религиозного фанатика, для которого кроме религии не существует больше ничего, это одна крайность.
Но ум может и вовсе не обратиться, а лишь теоретически принять идею Бога, оставшись совершенно мирским и обращённым к миру, тогда человек становится религиозным фарисеем и лицемером и это уже другая крайность.
— А какой путь обращения и развития ума считается самым оптимальным?
— Отцы говорят, что наиболее верным в этом отношении является путь золотой середины, когда ум расширяется и растёт одновременно в обеих направлениях, не теряя при этом связи с миром и с сердцем или Богом. При этом направление Бога является главным и приоритетным. Это самый трудный путь и здесь всё зависит от гибкости ума и рассудительности.
Древние отцы практиковали прямой путь обращения к Богу через сердце с полной потерей мира и полным отречением. Этот путь был действенным, но требовал самого грамотного душепопечения, поскольку ученик на время становился совсем слепым душевно и беспомощным. Для современного человека такой путь уже не подходит, поскольку современному человеку нужно всегда сохранять здравый ум. Именно поэтому сегодня более правильным является путь золотой середины.
— А в чём вообще состоит главная трудность перехода от ума мирского к религиозному ? – поинтересовался молодой монах.
— Трудность этого перехода в том, что мирской ум и религиозный существуют по разным законам и имеют разные системы ценностей и ориентиров. Именно поэтому, когда у человека в голове после обращения имеют место сразу два ума одновременно – мирской ум головы и религиозный ум сердца, они постоянно конфликтуют между собой и нужно очень много внимания, терпения и сил, чтобы их согласовывать.
Этот процесс конфликтования и согласования двух умов носит у отцов название внутренней брани. В ходе этой брани два ума как бы постоянно бранятся, меряются силами и перетягивают друг друга. В одно время берёт верх ум религиозный от сердца, а потом вдруг опять пальму первенства захватывает ум мирской от головы и так продолжается довольно долго.
— А существует ли способ разрешения этого противоречия ? – поинтересовался монах.
— Существует. Обычно это противоречие решается перемирием между умами, которые как бы договариваются между собой внутри души о разграничении полномочий.
Половину полномочий себе берёт ум мирской, управляемый эгоизмом, а другую половину полномочий себе берёт ум религиозный, управляемый сердцем, моралью и нравственностью. И в таком двойственном положении человек очень комфортно чувствует себя как бы будучи и с миром и с Богом одновременно.
— Разве это правильно с точки зрения христианства и учения отцов ? – возмутился монах.
— Нет, это не правильно, поскольку это типичное фарисейство и самообман, но так современный верующий чувствует себя наиболее комфортно и потому абсолютное большинство верующих и священства всех конфессий пребывает именно в таком двойственном положении сидения на двух стульях одновременно — и с миром и с Богом.
— Но ведь получается, что они и не с одним и не с другим до конца, так ?
— Так, но их это святое заблуждение вполне устраивает. Это и есть причина моральной обусловленности христианства и отсутствия подлинной духовности, которая предполагает нарушение этого фарисейского равновесия в пользу духовного ума и умное делание — это то внутреннее молитвенное усилие, которое выводит из этого равновесия и отдаёт предпочтение развитию именно духовного ума.
— Отче, а что именно выводит ум из этого комфортного состояния равновесия, заставляя двигаться дальше и расти в сердце?
— Неистребимая тяга к духовному познанию и сила внутреннего самопонуждения по слову «От дней же Иоанна Крестителя доныне Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его». За этой силой стоит сила духовного намерения.
Любой человек по определению ленив и труслив, поэтому изменение себя и своего ума внутренним усилием – это удел считанных людей, обладающих трезвостью, решительностью и самодисциплиной. Из них и получаются те, кто несмотря на большинство, в одиночку переходит от более комфортного телесно-душевного христианства к духовному с которого и начинается умное делание.
— Но ведь человек при этом ещё не осознаёт, что он занимается умным деланием ?
— Нет, конечно. Переход к умному деланию происходит тогда, когда человек понимает, что выше ступени нравственной религиозности, как телесно-душевной, есть ещё более высокая и заоблачная ступень духовной религиозности.
Когда человек видит это внутреннее пространство, открывающееся ему из духовного сердца, как малой клети, он принимает для себя решение не останавливаться на уровне религиозной нравственности, а расти и расширяться дальше вверх до самого духовного сердца и за его пределы в большую клеть небесную.
— А если ум не принимает решения расширяться и расти, что тогда ? – спросил монах.
Старец немного задумался, почесал голову и ответил:
— Тогда… возникает душевный порок окамененного нечувствия или закостевания ума в голом морализме и формальном благочести без перехода к духовному уму. Такой человек, даже в священническом сане, будучи религиозным и набожным, останавливается в духовном росте и до смерти остаётся полностью бездуховным и закрытым для высшего познания и даров Духа. Это духовная смерть при жизни.
— Я знаю не мало таких среди нашего духовенства, — с грустью заметил монах.
— Это трагедия современной религиозности и я могу лишь с грустью констатировать тот факт, что в этом состоянии духовного нечувствия и невежества пребывает почти всё современное христианство, включая и православие, и путей выхода из него я не вижу.
Это является трагедией для православия потому, что именно умное делание по учению отцов и было самой суть подвижничества и подлинного славления Бога, чего не было больше ни в одной конфессии и религии. С утратой умного делания православие утратило свою духовную суть и теперь мало чем отличается от католицизма и протестантизма.
Старец замолчал и внимательно посмотрел на монаха. Тот сидел опустив глаза и размышляя над словами старца, которые тронули его до глубины души.
— Я не могу принять твои слова, отче, поскольку они режут мне душу и сердце. Неужели всё так плохо?
— Так плохо было ещё 150 лет назад, когда многие монастыри по слову святителя Игнатия Брянчанинова «из пристанищ для нравственности и благочестия обратились в пропасти безнравственности и нечестия», а сегодня ещё хуже, поэтому тут нечему удивляться и сокрушаться, а нужно принимать реальность такой, какая она есть, — ответил старец.
— Как бы я хотел, отче, всем сердцем желал, чтобы монашество снова обрело силу и духовное знание об умном делании снова зажгло умы и сердца подвижников.
— Ну ты и размечтался — сказал старец, поправляя куколь. – Всему своё время, ты не забывай о том, что Дух дышит где хочет, а не только в помещении церкви или храма. То, что умного делания нет в церкви, не значит, что его нет вообще. Смельчаки и подвижники есть были и будут во все времена и среди них обязательно найдутся те, кто вникнет в Предание отцов, разберётся в согласном учении о душе и из отдельных крупиц знания соберёт мозаику умного делания. Может быть это будешь даже ты.
Старец замолчал и внимательно посмотрел на монаха. Монах смотрел в глаза старца и снова увидел знакомый свет в его левом глазу, но на этот раз он не испугался и не отдёрнулся, поскольку этот свет не пугал, а скорее завораживал и притягивал его точно далёкий свет маяка на берегу океана.
— Выйти осознанно из зоны религиозного комфорта в наше время подлинный подвиг, — разорвал тишину голос старца. На это способны в наше время только молитвенники, кто практикует молитвенное делание по учению отцов. Так что хорошо запомни – умное делание – это молитвенное делание или делание умной молитвы.
Из всех таинств только молитва может помочь уму выйти из состояния нечувствия и достичь того желанного момента, когда душевный нравственно-религиозный разум становится душевно-духовным умом.
Это очень важный момент, поскольку это и есть момент взросления ума и успешного прохождения им двух предыдущих состояний ума телесного и душевного, которые подводили к высшей ступени познания и уму духовному. Очень не многие подвижники поднимаются на эту ступень, которая есть ступень самого глубокого осознания человеком собственной порочности.
— А что символизирует эта ступень? – поинтересовался монах.
— Она символизирует полную, но ещё не окончательную победу души над страстями и торжество доминанты высших добродетелей, когда ветхий человек умаляется до предела и в нём впервые пробуждается подлинно духовный ум, который есть ткань небесного тела нового духовного человека.
— А в чём особенность и отличие этого пробуждающегося душевно-духовного ума ?
— Во всём. Если раньше в состоянии нравственно-религиозного разума человек мог сидеть на двух стульях одновременно – с миром и с Богом, то теперь для человека нет никакого другого места, кроме Бога.
Если раньше человек питал иллюзию о том, что можно не распинать и не умерщвлять своё эго окончательно, как инструмент рационального ума и мышления, то теперь перед человеком открывается эшафот и крест распятия собственного эгоизма и рационального мышления.
Если раньше человек не считал необходимостью полное отречение от мира и всех грязных дел его, то теперь он ясно осознаёт, что без отречения он просто не сможет двигаться дальше и духовно расти.
Всё это и есть результат практического приближения ума к духовному сердцу и это свидетельство того, что ум человека из семечка вырос до крепкого молодого дерева с широкой кроной, на которую падают прямые лучи духовного сердца и солнца Бога и на этом дереве начинают завязываться первые удивительные плоды Духа и высшего духовного познания.
— Значит, библейская метафора Древа познания – это не миф и не вымысел, а точный образ человеческого ума ? – с недоумением переспросил монах.
— Да, именно так учат святые отцы Восточной Церкви и преподобный Никита Стифат, который говорит, что «Древо же знания, конечно, познание и добра и зла, это наша природа и устройство людей. Ибо человек есть вместилище ведения и добра и зла ибо он действительно является вечноцветущим Древом знания».
— Отче, а что бывает с умом, когда он достигает самого духовного сердца, в смысле как меняется сознание и восприятие ?
— Оно меняется радикально, поскольку из духовного сердца, как малой клети, человеку открывается большая клеть небесная и человек открывает для себя всё безбрежие обителей Царства Божьего, как полноценных миров, до краёв наполненных удивительной жизнью, которой «не видел глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку».
Это видение безбрежия духовного мира зрением души так потрясает человека, что он окончательно теряет остатки убеждённости в том, что материальный мир – это единственный из существующих.
— А что бывает потом ?
— Потом у души возникает естественное желание попытаться как-то исследовать этот новый мир и его духовных обитателей и это очень ответственный и рискованный момент. Это и есть тот момент, когда со ступени Вола человек переходит на ступень Льва, как ступень практического овладения духовной силой. В массовой религии эта ступень закрыта и табуирована, поэтому на этот шаг отваживаются в основном одиночки и отшельники, идущие путём древнего духовно-аскетического знания.
— А чем так опасна эта ступень ? – спросил монах.
— Она опасна тем, что на этой ступени человеку предстоит самая тяжёлая схватка и с самим собой и с духами зла, которые обнаруживают того, кто открыл дверь духовного сердца и вышел в духовный мир. Именно на этой ступени человек окончательно понимает, кто был его подлинным врагом, кто тайно обитал в его духовном сердце как змей, который и искажал все помыслы человека при жизни. Этим врагом оказывается эгоизм, как основа хищного ума, который и изменял человек в ходе своего подвижничества.
— И чем обычно заканчивается эта схватка ?
— Смертью, конечно, чем же ещё, только смертью символичной, но не менее болезненной. Момент окончательного умерщвления собственного эгоизма человек переживает во всей полноте как момент символической смерти всего своего ветхого существа, как основы страстности и смертности, но вместе с тем он испытывает и огромное облегчение от того, что победил себя.
— Это испытывают все ? – поинтересовался монах.
— Все без исключения. Если верующий человек не прошёл через это мучительное переживание собственной смерти на кресте, значит, эгоизм свой он не умертвил и тот продолжает прятаться в тайниках его сердца. Это худший вариант духовности, поскольку духовную силу Льва обретает не безупречный и чистый сердцем человек, а скрытый эгоист.
Второе, что узнает человек – это то, что за пределами нашего повседневного мира его ожидают вовсе не ангелы, а бесы, которые плотным кольцом окружают наш мир и это кольцо у отцов именуется воздухом духовным, который нужно преодолеть всякой спасающейся душе. Практикующий умное делание отличается от обычного верующего тем, что он намеренно осваивает этот мир, вступая в схватку с бесами воздуха ещё при жизни.
— Отче, а как и чем человек осваивает этот открывшийся ему духовный мир ?
— Он осваивает его тем самым новым человеком во Христе, который рождается в Духе и духовном сердце. Это самый таинственный момент в учении отцов, который символизирует полное освобождение от наследия ветхого человека и рождение в духе человека нового – духовного, который является обитателем уже не земли, а горнего мира. Это означает что в ходе своего умного делания человек наконец получил самый желанный и самый долгожданный плод духа.
— Это просто не укладывается у меня в голове. А как происходит это рождение нового человека ?
— Это самая большая тайна христианства и этого не знает никто, кроме Бога. Просто так случается, что в один прекрасный момент человек как бы раздваивается и со стороны обнаруживает собственное тело. Как правило, это бывает или в глубокой молитве или во сне Сам человек при этом полностью ощущает себя самим собой, поэтому в первый раз ему бывает трудно понять кто же он – смотрящий на самого себя. А он и есть совершенная душа, которая достигла полноты зрелости нового человека и теперь может покидать тело и существовать автономно.
— Отче, а у отцов разве есть упоминания об этом ?
— Почему ты об этом спрашиваешь ?
— Просто всё это напоминает мне больше какую-то эзотерику, а не учение святых отцов церкви.
— Старец улыбнулся и ответил:
— Я же тебе говорил, что умное делание сильно пугает обычных верующих своим мистицизмом и эзотеричностью, поскольку это то знание, которого нет в церковной литературе. Но что поделать, если нет иного способа описать первый выход души из тела. Из отцов первых веков об этом говорили многие, но лучше всех сказал преподобный Антоний Великий — основатель монашества, а ему можно верить.
«Как телу, когда совершенно разовьется во чреве, необходимо родиться, так душе, когда она достигнет положенного Богом предела ее жизни в теле, необходимо выйти из тела».
— А что обычно чувствует душа, когда первый раз выходит из плоти?
— Она чувствует некоторое смятение, потрясение и удивление тому, что оказалась в новом для неё мире и состоянии, где всё не так, как на земле, а легко, невесомо и призрачно, как в ярком и очень реалистичном сне. Пребывание в духовном мире очень похоже на сон, только сон очень яркий и до ужаса реалистичный, сохраняющийся в памяти после пробуждения.
— А вышедшая душа может потеряться, заблудиться и не вернуться назад в тело?
— Теоретически может, но силы внутренней связи в большинстве случаев автоматически возвращают душу обратно в тело подобно вихрю, который подхватывает, после чего человек просыпается в своём теле, пережив захватывающий опыт.
— А разве это не может быть обычным сном и иллюзией сознания ?
— На первом этапе может, вполне. Но позднее этот опыт неизменно повторяется и человек ясно понимает, что это не сон, а иная реальность, которая всегда одна и та же и эту реальность учится осваивать и понимать душа.
— Это тоже является умным деланием ?
— Да, это уже высшая фаза умного делания, которую можно сравнить с рождением и началом воспитания духовного ребёнка, как новорожденного. Это очень похоже на то, как сам человек в своё время, выйдя из чрева, постепенно всему обучался и осваивался в этом материальном мире.
— Эта мистическая сторона умного делания меня как-то очень смущает, — честно признался монах. — Разве в Евангелие и у отцов есть упоминание о рождении душой духовного человека ? – поинтересовался монах.
— Есть, конечно, — ответил старец. — Сам Христос сказал «если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия». Преподобный Макарий об этом сказал так: «душа, принимая в себя небесное семя, до тех пор, пока не родит, терпит скорбь, подвергаемая многоразличным искушениям; а когда она родит, то есть станет совершенной, радуется радостью постоянной и неизреченной, потому что родился небесный и новый человек в горний мир.»
Новый духовный человек – это и есть то самое дитя Духа, которого человек принял с крещением, как семечко, всю жизнь взращивал в себе, как древо сознания, и в итоге получил бесценный плод — нового человека, готового к вхождению в горний мир.
— Значит, воскресение возможно ещё при жизни ?
— Ну конечно. Христос же это всем людям показал на собственном примере, как совершенный человек и совершенный Бог или ты думаешь, что это исключительный феномен одного только Христа и никого более?
— Нет, не думаю. Просто в церкви об этом не говорят, а говорят что души воскреснут только после Всеобщего Воскресения.
— Это касается большинства несовершенных душ простых людей, которым после разлучения с телом предстоит долгий путь к месту упокоения через воздушные мытарства и прочие испытания. Мы же говорим об иноках и совершенных о Господе, практикующих умное делание. Так вот и смерть свою и все свои мытарства и воскресение они проходят ещё при жизни. Это и есть стадия раскрытия духовных крыльев Орла, когда человек уподобляется духовным Серафимам.
— Как это понимать, отче ? — с удивлением переспросил монах.
— Так и понимать, что когда новый человек получит доступ в духовный мир и начнёт его осваивать через ночное бдение и молитву, он будет обретать высшее божественное совершенство, проходя испытания при встречах с духами, которые особенно искушают совершенных, как Антония Великого.
— А духи могут победить инока на этом этапе ?
— Этап освоения и раскрытия духовного сердца – это уже точка невозврата или момент достижения непадательности, как учат отцы, когда душа уже достигает совершенства. Как правило тому, кто добросовестно прошёл через полное самораспятие эгоизма, стяжал благодать и освободился от всех страстей тела, души и духа, уже ничто не угрожает всерьёз в духовном мире, даже бесы.
— Но почему, отче?
— Потому что воздушные мытарства — это испытания человеческой страстности и эгоизма, который не был распят и умерщвлён окончательно при жизни, а потому является зацепкой для духов и бесов. У безстрастных иноков и совлёкших с себя все атрибуты ветхого человека, таких зацепок нет, поэтому они неуязвимы и свободно достигают горних обителей подобно столбу света святого Аммона безо всяких мытарств.
Таким образом умное делание в полном смысле – это обратный грехопадению процесс обретения человеком своего утраченного духовного достоинства и силы. Всё то, что обычные люди переживают только после смерти и разлучения с телом, практики умного делания переживают при жизни во плоти.
— Отче, а какие практики используются в исихазме при умном делании?
— Основных практик в исихии всего три – бдение ночное, богомыслие непрестанное и молитва созерцательная. Этими практиками и осуществляется всё умное делание, которое на своей заключительной стадии имеет несколько наиболее сложных этапов и ступеней. Слушай и запоминай.
На этапе, предшествующем рождению нового духовного человека, происходит работа по умению посредством ночного бдения контролировать свой сон, сохраняя внимание и трезвение не только в бодрствовании, но даже во сне. Так развивается духовное внимание, как умение полностью контролировать свой сони сновидение. Этот этап обучения души можно сравнить с умением обычного ребёнка ориентироваться в окружающем его материальном мире.
На следующем этапе умного делания душа обучается расширению сферы духовного внимания через изучение духовного мира и его обитателей — духов и сущностей с сохранением контроля над происходящим. Этот этап можно сравнить с умением обычного подростка ориентироваться в незнакомой местности и возвращаться назад к дому.
На следующем этапе душа учится совмещать реальность нашего повседневного мира с реальностью тонкого духовного мира, чтобы свободно перемещаться между двумя мирами и реальностями. Это подобно умению обычного человека отправляться далеко за границу и возвращаться обратно на родину.
На следующем этапе душа учится посещать отдалённые миры, как обители Царства Божьего. Это подобно умению человека отправляться в длительные зарубежные командировки и обратно.
Нас следующем этапе душа уплотняется настолько, что может начинать копировать физическое тело и проявлять себя в мире материи, как обычное физическое тело, будучи телом духовным и безсмертным и т.д. Ну как, возможности умного делания не поколебали твой разум ? – спросил старец и посмотрел на монаха.
— Я не могу в это поверить, отче, это ломает все мои представления о вере и религии, — с нескрываемым удивлением ответил монах.
— Вот — вот, а ты представь, что подумает простой верующий или священник после этих слов ? Он сразу сделает вывод, что у того, кто это говорит, не всё в порядке с головой или он еретик, а ещё хуже оккультист или эзотерик. Вот по этой причине знание об умном делании и не разглашается, а даётся лишь тем, кто его достоин и может правильно понять.
— На этом умное делание кончается ? – как-то нерешительно спросил монах.
— Нет, ну что ты. Умное делание, как и молитва, не имеет конца. Конечным итогом умного делания является расширение духовного сознания и восприятия до такой степени, что душа полностью осваивается в духовном мире и считает этот мир своим, переходя в него окончательно, как более совершенный мир и забывая о телесном способе бытия и жизни на земле, как о чем-то жутко несовершенном.
Вот как сказал об этом преподобный Исаак Сирин – учитель всех монашествующих: «..и естество человеческое не воспомянет вовсе о сем мире и о первом образе жизни своей; потому что ум человеческий прилепится к созерцанию оного состояния, и уму людей не будет досуга возвратиться снова к брани с плотию и кровию.»
Так душа достигает полноты своего духовного совершенства по учению отцови человек в полной мере становится подобным духовному Орлу.
— Отче, ещё один вопрос. А что бывает с физическим телом, когда душа уходит окончательно в духовный мир ?
— Тело увлекается вслед за душой и просто исчезает до последнего атома, как было с пророком Илией, Богородицей и любимым учеником Христа Иоанном. Теперь ты понимаешь, почему Евангелие от Иоанна имеет символ Орла. На этом всё, на сегодня для твоего ума знания достаточно, — сказал старец и встал с лавки.
— Отче, спасибо вам за такое глубокое наставление, благословите.
— Бог благословит…
5. Разговор монаха со старцем о ночном бдении
…продолжение…
Отче, в прошлый раз в разговоре об умном делании ты обмолвился о трех практиках исихии – ночном бдении, богомыслии и созерцании, а не мог бы ты рассказать мне о них подробней ?
— А зачем тебе это нужно знать ? – с некоторой усмешкой переспросил старец, — уж не собираешься ли ты заняться исихией ? Здаётся мне молод ты ещё для этого делания. Исихия – удел схимников и отшельников, которые оттачивают ум до различения духов в состоянии священного безмолвия, а ты ещё проходишь ступень киновии или коллективного монашества.
— Я просто хочу понять что это такое, чтобы решить нужно мне это или нет.
— То, о чём ты спрашиваешь, — это аспект не теории, а практики и это очень высокая ступень духовного познания и делания, на которую ступают только совершенные и которой невозможно миновать никому, кто идёт путём умного делания, поскольку другой ступени достижения совершенства духа просто нет.
— Но разве можно становится на путь, отче, не узнав прежде обо всех ступенях на этом пути ?
— Тут ты прав, дорогой. Знание – это карта движения ума, задающая направление движению сил души, и без точного знания нет никакого делания, ни мирского, ни душевного, ни духовного. Названные три практики — ночное бдение, непрестанное богомыслие и молитвенное созерцание есть основа исихии и высшая заключительная ступень умного делания.
Эти практики – удел продвинутых в молитвенном делании иноков, отречённых от мира, умерших ветхим человеком и взошедших на ступень Льва, которая символизирует схватку с духами зла для обретения даров силы. Об этом делании простым верующим намеренно не говорится, дабы не искушать их незрелые умы и души тем, что намного выше их представлений.
— Отче, эти три практики осуществляются только вместе или их можно осуществлять и порознь?
— Существуют они порознь, а в умном делании они просто соединяются вместе, как самые действенные, которые сливаются в одно делание вместе в покаянием.
Ночное бдение – это одна из очень древних духовных практик, берущая начало в знании магов, волхвов и аскетов древности, которые одними из первых поняли, что сон – это подобие загробного бытия и посмертного состояния души, в котором она пребывает в духовном мире и напрямую соприкасается с его обитателями. Из этого открытия они и сделали вывод о том, что сон – это тайная дверь души в духовный мир через которую можно туда проникать.
— И как они использовали это знание? – поинтересовался монах.
— Для изучения духовного мира через дверь сна и сновидения.
— Отче, а где находится эта дверь?
— В душе, где же ещё, — ответил старец.
— В смысле где именно она находится в душе человека, в каком месте души?
— В духовном сердце, разумеется, как малой клети из которой и открывается видение клети большой небесной или божественного космоса обителей Царства Божьего.
— А с чем можно сравнить эту потайную дверь?
— С дверью и можно сравнить, с чем же ещё, если сам Господь назвал её так «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною». Если тебя интересует более образное сравнение, то её можно сравнить с окном иллюминатора в каюте корабля из которого открывается вид на океан.
— И как они смогли открыть эту дверь ?
— Духовным усилием, конечно, как открывается любая запертая дверь и после того, как они её открыли, они увидели океан Духа и почувствовали его свежее дыхание и захотели его исследовать, поскольку были отважными первопроходцами, ведомыми жаждой духовного познания.
— И что они стали дальше делать ?
— Они стали вылезать из этого иллюминатора в духовный океан и изучать его окрестности и обитателей, которые оказались совсем не так дружественны, как хотелось бы. Первое, что они обнаружили в этом океане духа, были бесы, которые подобно акулам, во множестве подстерегают там всех, покидающих наш мир. Именно об этом и предупреждал Христос, когда 7 раз повторил в Евангелие «Там будет плач и скрежет зубов». Поэтому никто, выходящий за пределы нашего мира, не может избежать встреч с ними.
— Это и есть та причина по которой отцы запрещают доверять снам ? – переспросил монах.
— Да, именно по этой причине отцы и запрещают доверять снам, как той двери, через которую в душу может войти не только Господь, но и зловещие обитатели этого духовного океана. Это касается в основном молодых и неопытных иноков, не имеющих здравого и трезвого ума, а опытные могут себе позволить использование этой двери для исследования содержимого снов.
— Отче, а как возможно исследование сна и его содержания?
— С помощю особого внимания или трезвения во время сна. Это особый вид трезвости во сне, такой же которая бывает у человека в повседневной жизни. Практика ночного бдения — это и есть способ молитвенного контролирования сна и выработки особого типа внимания – внимания бдения и контроля сна. Внимание сна – это то же самое внимание, только не тела, а самой души.
— И что позволяет это внимание души?
— Оно позволяет отслеживать и контролировать духовный мир, развивая духовный опыт и ум внутреннего духовного человека, который как бы учится во сне видеть глазами души духовный мир и всех его обитателей. Это зрение и внимание души и помогает инокам ориентироваться в этом духовном океане во время своих выходов за дверь, избегая встреч с его опасными обитателями. Это и есть духовное видение или созерцание.
— А ты можешь сказать мне как осуществляется созерцание ? – переспросил монах.
— Об этом я расскажу тебе позже, а пока тебе нужно понять, что ночное бдение – это одна из основных практик исихии и умного делания. Вот как об этом сказал учитель всех монашествующих преподобный Исаак Сирин;
«Всякая ночная молитва полезнее тебе всех дневных подвигов. Ночью ум в краткое время воспаряет как бы на крыльях и возносится до услаждения Богом, скоро приидет в славу Его и по своей удобоподвижности и легкости плавает в ведении, превышающем человеческую мысль.
Поэтому избери себе делание усладительное – непрестанное бдение по ночам, во время которого все отцы совлекались ветхого человека и сподоблялись обновления ума».
— А что бывает потом, когда делатель ночного бдения продвигается в развитии внимания сна? – поинтересовался монах.
— Потом он может пользоваться сном и сновидением как реальным источником получения важной духовной информации обо всём.
— А где гарантия, что это достоверная информация, а не ложная ?
— Такой гарантии нет, особенно для начинающих иноков. Канал сердца и бдения снов – это общий источник по которому поступает информация и от Бога и от бесов и единственный инструмент для её различения — совершенный ум человека. Поэтому канал сна и отвергать не разумно, но и слепо доверять ему также не стоит.
Ты не забывай о том, что именно во сне многие пророки общались с Богом, во сне Господь говорил с Авраамом и Соломоном, во сне были предупреждены волхвы, чтобы не возвращаться к Ироду, через сон жена Пилата узнала о праведности Иисуса и т.д.
Сон – это инструмент совершенных о Господе и преподобный Никита Стифат говорит, что «Тщательный может и по сновидениям угадывать движения и расположения души, и соответственно тому направлять попечение об устроении своего духовного состояния», поэтому то, что недоступно новоначальному, доступно совершенному.
К слову, я тоже многое и о тебе и о том, что должно произойти в моей жизни, узнаю именно из снов, которые точно карта знаков описывают те или иные важные для души события. К слову отцы первых веков достигали такого совершенства духа в ночном бдении, что даже бесы им повиновались и прислуживали, как псы, хотя сами отцы им только сочувствовали и испытывали презрение. Вся чёрная магия была основана на использовании бесов и духов тьмы.
— А чем делание отцов отличалось от магии ? – поинтересовался монах.
— Целями и задачами отличалось. Отцы искали свет Истины и свободы духа по слову Христа «и познаете истину и сделает вас свободными», а маги искали духовную силу и могущество.
— А почему так сильно различались их цели и задачи ?
— Потому что отцы проходили через крестную смерть и распятие собственного эгоизма и страстей, а маги стремились достичь духовной силы не умерщвляя до конца эгоизма и страстей. В итоге и те и другие получали дары силы, но отцы при этом были безстрастны и свободны, а маги и волхвы пристрастны и зависимы от этих сил. Но ты не обольщайся, первые отцы по своим духовным силам и возможностям мало чем отличались от магов и волхвов, разве только безупречностью, чистотой совести и нравственности.
— Отче, а обычный человек может пользоваться снами для получения информации?
— В такой степени как это делали отцы в ночном бдении и созерцании уже определённо нет, хотя какие-то подсказки и может получать через вещие сны.
— А как это происходит, отче, ты мог бы мне сказать?
— Я уже вижу как у тебя от нетерпения загорелись глаза, — с улыбкой заметил старец.
– О том, как это происходит не знает никто, поверь, поскольку толкование снов — это один из даров Духа, имеющий отношение к пророчеству. Просто есть такой духовный принцип, связанный с умом, когда ум достигает нужной степени утончённости и чистоты, он сам получает возможность проникать в духовный мир и черпать оттуда нужную информацию.
Точнее информация как бы сама поступает оттуда в чистый ум через сон. Ум ведь во сне продолжает активно работать, только на другом и более глубоком уровне. Сложность обычно заключается в том, что информация из духовного мира поступает уму в виде символов и образов, которые ещё нужно суметь правильно прочитать и расшифровать. В этом и возникает сложность.
— А как узнать правдивая это информация или ложная?
— Заранее никак не узнать, пока не пройдёт время и не подтвердится – вещий это был сон или ложный. Вот поэтому отцы и не рекомендуют очень сильно доверять снам. Пророческие сны бывают толко у совершенных, а у обычных людей бывают вещие. Вещие сны бывают обычно наиболее яркими и бывают под утро, оставляя самые глубокие впечатления.
Бог имеет способ всегда достучатся до души, когда нужно, ты уж поверь, поскольку любит человека, несмотря на всё его невежество и глупость, а потому через светлые силы находит способ посылать душам подсказки о самых важных для них событиях в жизни. Но и бесы при этом не дремлют и решают свои задачи.
— А какие задачи решают бесы, отче?
— Известно какие — поимку души в свои сети для увлечения в свой мир, как дойной коровушки, которая будет кормить их там тёплым молочком энергии души, но не энергией радости, а энергией тоски, отчаяния, безысходности и страдания. К сожалению бесы используют для этого тот же самый канал сердца, который использует и Бог и кроме чистого ума человека и сердца у человека нет другого инструмента для различения этой информации, но самые совершенные иноки умеют и её различать особым способом.
— А ты мог бы сказать какой это способ ?
— Нет, этого я сказать тебе пока не могу, поскольку это очень сокровенное знание. Может, позднее я и сообщу тебе об этом удивительном инструменте, который подтверждает верность любой информации из духовного мира. Это божественный инструмент, но не он главное.
Главное для тебя – это понять, что ночное бдение – это та уникальная практика, которой нет ни в одной другой религии и конфессии, которая и позволяет вырабатывать внимание сна или другое внимание, без которого соваться в духовный мир просто недопустимо по учению отцов.
— Отче, но ведь того ночного бдения, о котором говоришь ты, сегодня в церкви уже нет ?
— Нет, к сожалению, и это одна из причин утраты умного делания. Ночное бдение, о котором я тебе говорю, — это бдение по учению первых отцов – подвижников, как практиков умного делания. В силу его сложности и искусительности, оно ещё в 7-м веке было упрощено и заменено обычной храмовой всенощной службой, которая есть обычная молитва, не предполагающая упражнения во внимании сна, хотя на Афоне и в других местах, где ещё есть исихия, данная практика по-прежнему существует.
Тебе нужно понять главное — целью ночного бдения по учению отцов является полное и окончательное совлечение ветхого человека и пробуждение человека нового, как совершенной души, обладающей духовным умом и духовным вниманием. Как сказал преподобный Ефрем Сирин «праведные, проводившие ночи во бдениях, живы и по смерти».
Ночное бдение более всего уплотняет тонкое тело души и делает его светозарным и в этом душе помогает другая практика – непрестанного богомыслия.
— Непрестанное богомыслие – это как непрестанная молитва? — поинтересовался монах.
— Не совсем так. Непрестанное богомыслие – это больше постоянное думание и размышление о Боге — Троице в самых возвышенных понятиях и представлениях. Непрестанное богомыслие — это неисходное пребывание ума в духовном сердце, которое зрит Бога и на основе этого созерцания порождает самый тонкий вид духовного ума, постигающего Бога не через нравственный образ Христа, а через нетварные энергии Бога Отца и Святого Духа.
Данное делание очень похоже на молитву, но в отличие от молитвы – это именно думание, т.е. напряжение ума через рассуждение и размышление о Боге — Троице, как внутреннем духовном Солнце, которое питает светом сознания и энергиями жизни всё живое и одушевлённое, постоянно испуская подобно солнцу зримому, невидимые лучи эманаций божественных энергий.
— Но я никогда не встречал в церковном учении и богословии подобного знания и представления, — заметил монах.
— Это и не мудрено, — ответил старец. – Это знание и представление в современном богословии полностью отсутствует, как мистическое. Оно есть только в святоотеческом предании у отцов — подвижников первых веков, которые владели мистическим богословием, которое позднее было заменено западным нравственным.
— А в чём отличие мистического богословия от нравственного, отче?
— Отличие в том, что нравственное богословие описывает Бога исключительно через нравственный образ Иисуса Христа, как воплощённого Богочеловека, а мистическое богословие описывает все три ипостаси по отдельности через нетварные божественные энергии. Это совершенно разные описания одного и того же Бога.
— Разве это может быть? – удивился монах.
— Может, но это не вина церкви, а вина человеческого и религиозного невежества, которому проще и легче воспринимать Бога в образе Богочеловека, а не энергии и Духа, который не имеет образа и формы. Идея нравственного Бога, завязанная на мораль и благочестие, очень близка и понятна простому человеку, а идея абстрактного Бога Духа очень мистична и непонятна, поэтому в массовой религии знание об энергийной стороне Бога негласно считается табуированным и запретным, хотя отцы именно этой стороне и отдавали предпочтение.
К сожалению это ещё один итог примитивизации религиозности и утраты духовной основы религии с подменой её сугубо моральной и внешней обрядовой стороной.
— А что особенного в описании Бога через нетварные энергии?
— Особенно то, что нравственность и мораль к этому описанию не имеет никакого отношения, поскольку Бог описывается и созерцается в духовном аспекте исключительно как внутренний нетварный свет и энергия. К тому же источником этих нетварных энергий и света является не Христос, а только Бог Отец, понимаешь ?
— Нет, не понимаю, — честно признался монах.
— Вот, это и есть результат схоластического нравственного богословия. Ты не понял фактически самого главного – того, что стало причиной большого раскола христианства на Западную и Восточную церковь.
— Чего я не понял, отче, проясни? – спросил монах.
— Ты не понял ложности принципа филиокве, что значит и от Сына. Речь об исхождении энергий Святого Духа.
Дело в том, что по учению отцов Восточной Церкви эманации нетварных энергий Святого Духа исходят только от Бога Отца, как Солнца – Бога и ни от кого более. Христос – это только Сын, который причастен и единосущен Отцу, но не Он порождает Святой Дух, а один только Отец. В этом суть.
— И что это значит ? – удивлённо переспросил монах.
— Это значит всё для стяжания нетварных энергий, поскольку если ты делаешь для себя единственным Богом Христа, забывая об Отце, как первоисточнике Святого Духа, ты делаешь единственным своим Богом только дверь и лестницу к Отцу и не видишь первоисточник энергии и духовной силы – самого Отца.
— Но ведь Христос сам сказал – «Я есмь путь и истина и жизнь» — удивился монах.
— В тот-то и дело, что Он сказал «Я есмь путь..», т.е. движение, а не «Я есмь Бог» и ещё Христос добавил для умных – «никто не приходит к Отцу, как только через Меня». Ты слышал – «через Меня», а не ко Мне. По учению отцов Христос никогда не считал себя Богом, а считал только посланником Отца и меньшим чем Отец, а потому и славил только Отца.
Вдумайся в слова Христа – «Я ничего не могу творить Сам от Себя. Как слышу, так и сужу, и суд Мой праведен; ибо не ищу Моей воли, но воли пославшего Меня Отца».
— Но почему так получилось, что в христианстве и православии совсем забыли про Бога Отца, как первоисточник энергии Святого Духа?
— Забыли и по умыслу и по невежеству, поскольку с одной стороны, минуя Христа, нельзя достичь Отца, а с другой – в церкви, как институте душевности и нравственности, знание об Отце искусительно и опасно, как самый сладкий соблазн. Познание Отца — это вершина и удел только единиц совершенных и отшельников, проходящих к Отцу через Христа после долгих искушений. Если для верующего познание двойственной богочеловеческой природы Сына — это невообразимая трудность, то представь себе насколько труднее познание всей Троицы и особенно Отца.
Монах опустил голову и задумался.
— То, что ты сказал, отче, ударило мне болью в самое сердце. Почему никто мне не сказал об этом раньше? Почему я только от тебя сейчас узнал об Отце и отношении Отца и Сына?
— Тебе этого не сказали из святой любви к твоей человеческой немощи и глупости, которой не нужно раньше времени заигрывать с высшим знанием и реальной духовной силой, а нужно упражняться в морали и нравственности, как переходной и подготовительной ступени к знанию.
Но я вижу, что твой ум достаточно крепок для этого откровения и я дал тебе его, раз мы говорим о непрестанном богомыслии. Это упражнение для твоего ума, который учится усваивать нечто потвёрже манной каши обрядоверия и морализма. Это знание и есть основа и пища для делания богомыслия и понимания Бога как энергии, струящейся только от Отца через Христа.
— Отче, мне всё равно трудно понять то, как от Христа не может исходить Святой Дух, — несколько обескураженно спросил монах.
— А ты посмотри на это с другой стороны, — что не от Христа, а через Христа исходит благодать Святого Духа от Отца и все проблемы исчезнут. Проще говоря, постарайся понять, что благодать Христа — это Отцовская благодать в Сыне и всё и всё.
Согласись, вроде бы мелочь, но эта мелочь открывает у тебя в душе расширение от Христа, как Сына, до Отца и это первый шаг к твоему рассуждению и богомыслию, которое исходит из твоего сердца. Это богомыслие простирается от Христа к Отцу, как Солнцу бытия, и постигает всё устройство большой клети небесной.
— А ты знаешь что открывается уму в этом познании большой клети?
— Открывается то, что большая клеть небесная похожа на гигантский купол или необъятную луковицу со светящимся ядром, подобным солнцу, расположенным наверху. Никто не может взглянуть на это светозарное солнце, поскольку это солнце Бога Отца.
Эта луковица клети небесной имеет множество слоёв, плотно отделённых друг от друга, и каждый такой слой – это полноценный мир, точнее полноценная вселенная, а наш мир – это лишь один из слоёв, который расположен посередине, в этой безмежной луковице жизни. Как тебе такое представление ? – с улыбкой переспросил старец?
— Это потрясает и захватывает мой дух, — ответил монах, а старец продолжил:
— Ближе к светящемуся солнцу ядра от середины луковицы расположены миры восхождения, именуемые райскими, которых не менее 9, а далее к краю от середины расположены более тёмные и удалённые от Бога миры нисхождения, именуемые адскими, которых тоже не менее 9.
Все спасшиеся души обитают в верхних мирах, а прочие идут в нижние. И вот так в обмене энергией душ существует Царство Боже. Глубокое осознание этого величия и есть непрестанное богомыслие, которое позволяет человеку не забыть кто он в этой божественной игре эманаций.
— Я к этому не готов, отче, давай оставим эту тему, поскольку она взрывает мой разум, — взволнованно сказал монах.
— Давай оставим, — спокойно ответил старец. – Зато теперь ты имеешь представление о том, что такое реальное богомыслие, а не морально-нравственное. Теперь поговорим о третей практике, которая тебя так интересовала, — молитвенном созерцании или феории, которое есть прямое видение нетварных божественных энергий.
Эта практика является неотъемлемой частью первых двух, поскольку созерцание –это практическое восприятие Бога через нетварные божественные энергии, которые могут восприниматься через нетварное свечение и нетврный свет, именуемый Фаворским светом. Этот свет на определённой стадии очищения ума начинают видеть внутренним зрением все исихасты и практики умного делания.
— Они все видят его одинаково ? – поинтересовался монах.
— Не совсем, — ответил старец. – Видение Фаворского света — это по сути восприятие божественной энергии внутренним зрением не тела, а самой души, как тела энергетического. К созерцанию и видению нужно долго идти молитвенным путём, поскольку и созерцание и видение осуществляются только из духовного сердца, добраться до которого и является самой большой трудностью инока.
Есть несколько градаций созерцания и видения – от восприятия просто света и световых эффектов до более четкого восприятия энергии в виде светящихся нитей и тончайшей светящейся паутины. В момент видения осуществляется ведение, т.е. знание и постижение подлинной сути объекта, предмета или явления. Проще говоря, когда видящий что-то видит энергетическим зрением души, в этот момент он знает о видимом всё и это самое подлинное знание, поскольку это знание самой основы — энергии видимого.
— А от чего зависит это видение?
— Оно зависит от утончённости ума, степени безстрастия и совершенства восприятия созерцающего энергию. Чем грубее и пристрастнее ум созерцающего, тем более неопределённые и туманные световые формы он воспринимает и наоборот — чем более утончён и безстрастен ум созерцающего, тем более устойчивые и чёткие формы он созерцает.
— А между видением и созерцанием есть разница ? – поинтересовался монах.
— Есть, — ответил старец. — Созерцание – это более грубое восприятие просто некого света или свечения энергии, а видение духовное – это самое чёткое духовное восприятие конечной энергетической структуры, которая постоянна и неизменна.
Важность созерцания и духовного видения в том, что именно духовным видением осуществляется различение духов и сущностей в духовном мире по типу и характеру свечения их внутренней энергии. И созерцание и видение может осуществляться только восприятием души, восприятие тела не обладает такой разрешающей способностью, чтобы различать тип энергии.
— А с чего начинается созерцание ? – поинтересовался монах.
— Молитвенное созерцание начинается с сердечной и чистой молитвы, о которой мы уже говорили. Когда инок достигает в молитве духовного сердца, как малой клети, в этот момент и происходит изменение в восприятии, поскольку привычный материальный мир полностью исчезает. В этот момент и открывается созерцание и человек впервые переключается на внутреннее восприятие и созерцает духовный мир, как бесконечную световую сеть Божественных энергий. Эта сеть и именуется большой клетью небесной.
— А потом ?
— А потом он упражняется в расширении и углублении созерцания до видения энергии отдельных одушевлённых объектов, включая и Бога,
— Разве можно видеть Бога? – удивлённо спросил монах.
— Можно созерцать Солнце Бога, но только очень мимолётным душевным взором, поскольку созерцание и видение – это прямое соединение с энергией воспринимаемого объекта, а энергии Бога обладают такой силой, интенсивностью и чистотой, что ничто живое не способно их выдержать без разрушения по слову апостола «Бог наш есть огонь поядающий».
— А созерцание не духовного мира, а обычного повседневного тоже возможно?
— Ну конечно, созерцание – это новый для души навык расширенного восприятия, который может быть направлен на что угодно. К примеру человек созерцается как светящееся яйцо. Теперь ты понимаешь, почему на иконах Воскресения Христова, Христос почти всегда изображается в светящемся яйце или шаре ? – переспросил старец.
— Нет, не понимаю, — несколько растерянно ответил монах.
— Светящееся яйцо – это сакральный символ совершенной души и Христос в светящемся яйце обозначает нового духовного человека, воскресшего в новом духовном теле в жизнь вечную.
— Но об этом же нигде не говорится в церковной литературе.
— Конечно, поскольку это мистическое знание из святоотеческого богословия и согласного учения отцов, которого нет уже более тысячи лет. Именно поэтому данному знанию не учат ни в одной семинарии и духовной академии, поскольку это знание передаётся только достойным, как святыня, в процессе обучения умному деланию.
— Отче, а как осуществляется созерцание повседневного мира ?
— В каком смысле как? — переспросил старец.
— Я имею в виду должен ли человек для этого погружаться в отрешённую молитву или он может сохранять обычное восприятие и одновременно созерцать?
— На два способа восприятия одновременно ни у одного смертного нет такого количества энергии души, поэтому можно или воспринимать мир объектов или воспринимать мир энергии, только что-то одно. Первое время созерцание даётся очень трудно и человеку нужно действительно как бы отключаться, настраиватся и входить в отрешённое состояние. Но со временем он может в этом преуспеть и выработать такую гибкость и координацию ума, что переключение между восприятиями будет происходить очень быстро и почти незаметно для стороннего наблюдателя.
— Как это возможно?
— Внутренним усилием совершенного ума. Ум человека в определённый момент умного делания становится настолько расширенным и координированным, что переход от повседневного мирского восприятия к сугубо духовному созерцанию духовным сердцем может осуществляться очень быстро и почти моментально.
— Я потрясён, отче, тем, что ты говоришь. Никогда бы не подумал, что религиозность может быть такой сверхъестественной.
— Мы с тобой говорим сейчас не о религиозности, заметь, а о высшем духовном делании и совершенстве обоженного человека, который уподобляется Христу и самому Богу Отцу — Орлу. Это запредельный и наивысший уровень возможностей человека, созданного по образу и подобию Отца. Та религиозность, которую знают все, – это первая и низшая ступень в этом восхождении к вершине духа.
— Монах был потрясён словами старца и переживал это духовное откровение с чувством благоговения и неизъяснимой радости.
Видя потрясённое состояние монаха, старец решил завершить беседу и сказал – На сегодня давай завершим, поскольку для твоего ума знания на сегодня уже достаточно.
— Отче, а можно ещё один вопрос, который мне давно не даёт покоя.
— Ещё один можно, — с улыбкой ответил старец.
— Отче, а что чувствует в своём сердце человек после того, как у него открывается дар созерцания ?
— В тот момент, когда у человека открывается дар созерцания, он чувствует невыразимую безмятежную радость сердца от ощущения божественности всего, что его окружает, ведь он видит не мир объектов, а мир света и божественных энергий, которые вокруг него и повсюду и сам он есть только свет и энергия, дискренне думая, что он твёрдый материальный объект и тело.
Это видение мира, как света и божественной энергии, так сильно потрясает человека, что у него исчезают последние сомнения в том, что повседневный мир — это совершенная иллюзия, созданная Богом для воспитания душ познанием добра и зла посредством игр в долгий поиск выхода из этой иллюзии в миры более совершенные и подлинно божественные. Это и есть задача спасения души.
На этом всё, мой дорогой.
— Благословите, отче, за назидание и вразумление.
— Бог благословит…
6. Разговор монаха со старцем об аскетике и таинствах
…продолжение…
— Здравствуйте, отче.
— Здравствуй. Ну как тебе наш последний разговор о ночном бдении?
— Отче, я очень долго думал над нашим последним разговором о богомыслии и созерцании и у меня возник вопрос. А почему в церкви нет такой науки, которая бы описывала все ступени духовного подвижничества по учению отцов?
— Ты задал прекрасный вопрос, дорогой мой друг, который задаёт себе каждый, кто сталкивается со святоотеческим духовным наследием и преданием святых отцов Восточной Церкви. Дело в том, что такая наука в церкви есть и она называется православной аскетикой, хотя это уже не совсем та аскетика, которой следовали первые отцы – подвижники. И у меня даже язык не поворачивается назвать современную аскетику согласным учением отцов о душе.
— А в чем между ними разница? — поинтересовался монах
— Разница в том, что в современной аскетике отсутствует практически вся мистическая сторона подвижничества, включая высшие ступени духовного знания и делания, связанные с достижением духовного совершенства. Современная аскетика — это путь и зание о достижении не духовного, а только душевного и нравственного совершенства.
— Каким образом это могло произойти?
— Естественным, — спокойно ответил старец. — По мере уменьшения числа духовных учителей и подвижников, вместе с ними уходило и их сокровенное духовное знание и каждое новое поколение верующих не поднимало, а всё более опускало планку духовного знания и духовной требовательности. В итоге за две тысячи лет духовное совершенство и опустилось на уровень нравственного совершенства и все стали считать высокую душевность и нравственность проявлением высокой духовности и святости. Так устроено восприятие человека и с этим трудно что-то поделать.
— Значит, большинство православных святых — это не духовные, а душевные люди? — с удивлением переспросил монах.
— Среди православных святых есть и телесные и душевные и духовные люди, поскольку сама святость предполагает много чинов — от пророков и апостолов до юродивых и блаженных. Просто именно духовных и в полном смысле слова духоносных по учению отцов среди всех православных святых очень не много и их плеяда резко сокращается к 17-му веку, как иссыхающий ручей.
— С чем это было связано?
— Это было связано с забвением аскетики, подвижничества и согласного учения отцов, как сугубо духовного и мистического знания, и распространением с запада знания научного и нравственного, как рационального и душевного. Наука в то время просто затмила глаза всему обществу, знати и даже высшему духовенству и научный гностицизм просто переступил через духовное знание и открыл горизонты научного познания мира и Бога. Так обесценилось и пришло в упадок древнее духовно-аскетическое знание.
Церковь, конечно, пыталась как могла этому противостоять, но общество и власть основательно повернулись в сторону рационализма и в итоге даже в православной аскетике практически не осталось знания об умной молитве, умном делании и достижении совершенства на высших ступенях Льва и Орла. Вот почему современная аскетика и аскетическое богословие содержат знание только о двух первых ступенях подвига — Человек и Вол, как ступенях воцерковления и выхода в монашество.
— Но почему так произошло, ведь в церкви так много образованных людей, которые наверняка знали о древней аскетике, ты и сам говорил, что носители знания о спасении всегда были и будут?
— Причин много, среди них и боязнь за искушение умов чересчур соблазнительным знанием и желание упростить вероучение, сделав его более понятным для всех, и откровенные диверсии жидовствующих и желающих ослабить церковь и православие изнутри через утаивание знания и другие.
Но главной причиной я вижу принципиальное расхождение общецерковного курса, который регулировался государством, и древнего аскетического, из-за чего все носители древнего духовного знания вынуждены были отдалиться от массовой религии, как формы упрощения и даже искажения древнего духовного знания.
В этом нет ничего противоестественного, скорее наоборот, так проявляется двойственность веры, которая ещё со времён Ветхого Завета была разделена на две ступени — веры массовой или профанной и веры совершенной или сакральной. Совершенная вера во все времена была уделом очень ограниченной части иноков и эта часть всегда держалась особняком от массовой религии, как тот же Иоанн Креститель с учениками от иудейского первосвященства.
— Так сложилось исторически ? — спросил монах.
— Да, такое разделение сохраняется с древних времён и большинство верующих об этом просто не знает, полагая, что церковное учение и воцерковление дают всю полноту духовного знания. В действительности это далеко не так, поскольку общецерковное знание касается только этапа становления на путь веры и начала воцерковления. Духовное совершенство в задачи церкви не входило и не входит.
— Значит те, кто обращаются к церкви с целью поиска духовного совершенства, обманываются, так? – с некоторым разочарованием переспросил монах.
— Не обманываются, а скорее не верно информируются о том, что церковь – это институт грешников, созданный для грешников, а не для праведников и совершенных о Христе. В утверждении Христа «Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию», кроме иронии над фарисейством, есть и доля истины и не малая.
Церковь ведь традиционно была прибежищем в первую очередь не совершенных, а заблудших, потерянных, отверженных, согрешивших, болящих и прочих выпавших из нормы человечности, поэтому церковь стремилась помочь им прийти к норме и обрести статус добропорядочной человечности, которая может обрести человеческое счастье. Совершенство же всегда было способно и само о себе позаботиться.
Вот почему именно человеческая норма, а не духовное совершенство всегда было задачей церкви. Духовным совершенством занимался другой институт, который и именовался иночеством и монашеством в разных его формах и видах, но даже в этом институте монашества была своя иерархия и кастовость, связанная с посвящением в высшее знание и делание великой схимы и исихии, понимаешь?
— Да, теперь понимаю, — ответил монах.
— Так вот теперь представь себе, что и великая схима и исихия были уделом самой ограниченной части иноков, которые по благодати получали честь прикоснуться к высшим ступеням духовного знания и делания — к умной молитве и умному деланию, о чём мы с тобой уже говорили.
Вот почему среди новоначальных и воцерковляющихся нет и не может быть представлений о совершенстве духовном, поскольку это совершенно разные церковные институты и ступени посвящения в духовное знание.
Институт церкви и воцерковление в этой связи можно сравнить с начальной школой, в которой учат только азбуке духовной и азам духовности в виде нравственных заповедей Евангелия и церковных таинств.
Институт монашества и самих монашествующих можно сравнить со средней и высшей школой, где даются уже основы подвижничества и православной аскетики. А институт великой схимы и исихии можно сравнить с аспирантурой и докторантурой, где постигается высшее духовное знание и делание.
— Отче, а уровень академии в этом пречне есть? – поинтересовался монах.
— Есть. Это уровень благодатного старчества и совершенных о Христе, совлёкших ветхого человека и прикоснувшихся к непостижимым возможностям и тайнам человека нового и обоженного. Это академия православия, которой уже нет, но которая всё же есть и в наши дни, только надёжно сокрыта от мира и самой церкви, пребывающей сегодня в болящем состоянии.
Поэтому согласись, наивно и глупо ожидать высшего духовного знания и делания от церкви, как начальной и средней школы? Но большинство тех, кто обращается в церковь в поисках совершенства, об этом просто не знают и потому разочаровываются, когда сталкиваются в церкви с ограниченностью и примитивностью, изначально рассчитанной на самый низкий уровень знания и понимания духовности кающимися грешниками.
— И что им делать в этой ситуации, если она их не устраивает, уходить из церкви?
— Зачем уходить. Можно смириться, можно проявить терпение, можно начать заниматься духовным самообразованием или поискать себе достойных духовников и учителей из числа монашествующих, углубленых в духовное знание и согласное учение отцов.
Разочарование религией обычно бывает из-за завышенных ожиданий и не понимания того, что традиционная церковность, изначально рассчитанна на самый низкий уровень духовного знания, а потому она не даёт оснований для достижения духовного совершенства, а даёт основания для достижения совершенства душевного и нравственного. У кого очень высокие духовные запросы, для тех пребывание в душевной неизменности становится в один момент тягостным и утомительным от однообразия и пресности.
— Отче, ты хочешь сказать, что в современной церкви уже нет духовного развития и роста?
— Духовного нет, а душевный и нравственный пока ещё есть. Но сказать я хочу другое – просто обычная церковная жизнь, монашество и духовное подвижничество – это совершенно разные виды делания и уровни знания и каждый человек должен выбирать себе поприще и уровень делания по его силам и возможностям.
Что может позволить себе один человек, того не может другой, только и всего, но в корне не верно всем навязывать только один и при этом весьма низкий уровень общецерковного знания, который сегодня существует в массовом христианстве.
Это и есть ответ на твой вопрос о том не обманываются ли те, кто идёт в церковь за духовным знанием. Повторяю, церковь – это институт человеческой нормальности и естественности, а не совершенства. За духовным совершенством человеку нужно обращаться в другой институт и это институт православной аскетики, как науки о совершенстве.
— Значит, получается что вся церковная жизнь и церковные таинства бесполезны? — раздосадованно переспросил монах.
— Почему? Они не бесполезны, они очень даже полезны и нужны на первоначальном этапе религиозности, поскольку помогают душе почувствовать благодать, исходящую из духовного сердца и развернуть ум от мира к Богу.
Но реальное предназначение церковных таинств – это регулярная гигиена души или поддержание чистоты совести, которая постоянно загрязняется в миру и потому нуждается в процедуре принудительного очищения. Таинства – это и есть процедура такого очищения совести, которая создаёт на душе ту же лёгкость и чистоту, как и после посещения бани для тела.
Всё дело в том, что таинства не являются способом развития духовного ума и сознания, что является самым важным в деле спасения души, а потому одних таинств для достижения духовного совершенства и спасения явно недостаточно.
— А в чём секрет действия церковных таинств, ты мог бы мне сказать?
— Для видящих энергии никакого секрета в церковных таинствах нет. Секрет есть только для не зрячих. Смысл таинств именно в ритуале и обряде, который и позволяет трём силам души — уму, чувству и воле обратиться от мира к сердцу. Проще говоря, обычный человек не обладает таким контролем над умом и чувством, чтобы направить их к сердцу силой воли и внимания, поэтому он прибегает к помощи обряда и ритуала, который и служит скрытой командой для сил души.
По сути любой обряд и ритуал — это элемент тайного и древнего духовного знания о том, что дух человека в большей степени реагирует именно на обряд и ритуал. Поэтому во всех духовных культурах и особенно маги и шаманизме общение с духом осуществляется только через обряд и ритуал. Церковные таинства – это такой же ритуал и обряд, только адаптированный для данной религии.
— Значит, по-твоему можно совсем обойтись без церковных таинств?
— Сложный вопрос. Совсем вряд ли, поскольку на первом этапе воцерковления именно таинства помогают человеку обрести и укрепить веру, через ощущение благоговения и чувства сердечной благодати, которая и создаёт в душе иллюзию будто Бог лично и персонально нисходит и касается человеческой души, которая исполняет заповеди и соблюдает таинства.
Это сладостное и трепетное религиозное чувство очень сильно укрепляет веру и создаёт иллюзию, что Бог лично надзирает за душой и контролирует её, а потому душа должна неукоснительно соблюдать все церковные правила и выполнять послушания. Так формируется идея персонального и пристрастного Бога, как милующего или карающего. Это и есть основа массового обрядоверия.
— А почему Бог не может наказать душу за грехи или простить при искреннем раскаянии? — переспросил монах.
Старец засмеялся и немного успокоившись, ответил:
— Бог – это совершенный ум и свет, которому нет равных, и безусловная любовь одновременно, поэтому Бог не может никого ни миловать ни наказывать, ибо нелицеприятен, как внутренне солнце. Бог всем одинаково даёт только свою любовь и свет сознания, как и земное солнце, а наказание и милование – это то как сам человек пользуется этим светом и собственным умом.
Постарайся понять, что милость – это лишь правильное использование света знания и божественной энергии, а наказание – это неправильное их использование себе во вред, Бог тут совершенно ни при чём. Ощущение душой и скорби и благодати – это вовсе не личное присутствие Божье, как думают наивные. Это совершенно естественное действие духовного закона, как закона движения в душе божественных энергий.
— А как это происходит это движение ты мог бы мне рассказать? – спросил монах.
— Очень просто. Когда ум во время таинства исповеди или причастия приходит в сокрушённое состояние, он как бы естественным путём успокаивается, собирается и с помошью священника получает возможность повернуться к духовному сердцу, как источнику всех энергий души.
Этот момент поворота ума к сердцу и переживается человеком ощущением сердечной благодати и внутреннего света и человек искренне думает, что это сам Бог лично к нему сошёл в данный момент, хотя это эффект обращённого к духовному сердцу ума, который одинаково чувствует каждый человек, поскольку именно так устроен и работает ум.
— Значит, таинства в этом никакого нет? – с удивлением и некоторым разочарованием произнёс монах.
— Таинство-то есть, поскольку сам ум человека – это частичка ума Божьего, которая этого пока ещё не знает. Просто механизм всех таинств хорошо известен и ведающим людям и видящим движение энергии сознания.
Именно поэтому я тебе и говорил, что таинства важны в основном на первоначальном этапе религиозности в период воцерковления, а позднее по мере развития и совершенствования ума в молитвенной практике, когда человек овладеет умом и научится его останавливать и направлять в сердце усилием воли, таинства в виде обряда и ритуала ему становятся уже не так необходимы.
— Но почему, он ведь в этом случае оставляет свою совесть без очищения и накапливает в душе нераскаянную на исповеди грязь?
— Грязь он уже не накапливает, как умственно и душевно зрячий, поскольку тот, кто овладевает своим умом через молитвенное делание в каждой молитве, обращённой к сердцу, осуществляет сразу все церковные таинства. Так работает ум в умно-внимательной и умной молитве.
Просто раньше человеку нужен был обряд и ритуал в виде церковного таинства, чтобы остановить ум и повернуть к сердцу, а после того, как он научился сам останавливать свой ум и направлять в сердце, ритуал и обряд стал ему уже не нужен, как и посредник в лице священнослужителя.
— Значит, по-твоему человек может осуществлять таинства в душе и сердце без священника? Я не могу в это поверить, — удивился молодой монах.
— Можешь не верить, но ты не забывай, что речь идёт не о простом человеке, а о том, кто достиг умно-внимательной и умной молитвы, а это как минимум опытный монах или инок, а не мирянин или обычный верующий.
Я же тебе уже говорил, что отцам пустынникам первых веков в те времена когда ещё не было самого института церкви в современном её виде и всего перечня церковных таинств, именно молитва и заменяла все таинства вместе взятые и никакой священник им был попросту не нужен, поскольку сама молитва и её дух учили инока всему, а духовное сердце было и святилищем и храмом.
Сегодня такое подвизание и делание уже вряд ли возможно, поскольку знание о молитвенном делании по древнему учению полностью утрачено, но мы говорим с тобой о самой возможности обхождения без таинств, так вот такая возможность у отцов была.
— Ты извини, отче, но твои слова как-то исподволь разрушают мои убеждения и представления о вере православной. Я не думаю, что это идёт мне на пользу.
— И не думай, в действительности разрушаются сейчас не твои представления о вере, а твои благостные иллюзии обрядоверия, основанные на невежестве незнании учения отцов.
Чтобы ты знал, ничто так не вредило церкви, как духовное невежество людей её исповедующих. Даже бесы меньше нанесли вреда церкви, чем сами люди. Именно духовное невежество сути филиокве стало причиной первого церковного раскола на Восточную и Западную церковь, именно невежество стало причиной второго никоновского раскола русского православия и именно невежество вкупе со схоластикой стало причиной крушения самого института церкви после революции.
Сейчас ситуация повторяется почти зеркально и церковь стоит на пороге очередного крушения, поэтому вникай в мои слова, ведь это практическое знание отцов, которого нет ни в одной церковной книжке. Ведь не исключено, что тебе самому в случае гонений на церковь придётся вспоминать практику отцов и именно через молитву практиковать все таинства, когда невозможно будет пойти в храм или монастырь.
— Ты думаешь церковь может в будущем оказаться под запретом? – несколько растерянно спросил монах.
— Я этого не знаю, я говорю об истинной Церкви Христовой небесной, а не социальном учреждении, именуемом церковью, и функционирующем под эгидой государства и действующей власти. Отличие Церкви Христовой небесной состоит в том, что она всегда есть в сердце каждого человека и всегда открыта и служит в ней не священник с богословским образованием, а Сам Христос, Святой Дух и Бог Отец.
Проблема ума только добраться до этого внутреннего храма и войти в него, а когда вход осуществлён, то все проблемы уже позади. Вот для чего я это тебе говорю, понимаешь?
Монах на ответил и молча опустил голову.
— Отче, ты говорил что ощущение верующими и скорби и благодати – это действие духовного закона, а не личной Воли Божьей, а как можно отличить Волю Божью от духовного закона?
— Для того, кто не владеет духовным созерцанием и видением нетварных энергий отличить их невозможно, поскольку это одно. Различие можно определить только по характеру действий. Высший духовный закон действует автоматически, как любой другой естественный закон – математики, физики, химии и т.д. Если есть причина, будет и следствие, только духовный закон касается не вещества, а человеческого духа, т.е. сознания и чувства.
Этот закон можно определить как закон функционирования ума, чувства и воли человека. Этот закон проявляется в характере течения и восприятия человеком нетварных божественных энергий, подобных току или божественному электричеству.
Нарушение этого божественного закона вызывает сбои, разрывы и замыкания в системе проводников сознания, что и именуется грехом и приводит ум, чувство и волю человека в смятённое состояние, которое и ощущается страданием и скорбью и наоборот.
Соблюдение и правильное исполнение божественного закона вызывает правильное течение божественного электричества в душе и сознании, что и приводит ум, чувство и волю человека в противоположное состояние благости, радости и счастья.
Знание всех принципов движения нетварных энергий, как тока божественного электричества в человеческой душе, и есть знание высшего духовного закона и святые отцы первых веков знали этот закон досконально, а потому и могли свободно управлять душой.
Божья Воля, в отличие от высшего духовного закона, — это влияние на те или иные процессы в человеческой душе божественных сил и сущностей, которых очень много в духовной иерархии и которые подобны исполнительной власти. Видеть это влияние и различать небесные силы могут только духовно зрячие.
— А разве не Божья Воля – это воля не самого Бога? – переспросил монах.
— Ну конечно это воля самого Бога, только это неизменная ни от чего и безстрастная воля, поскольку Бог нелицеприятен и неизменен и у Него не может быть любимчиков или презираемых, а потому Воля его для всех неизменна и выражена в едином и совершенном Законе движения божественной энергии.
Простые верующие не могут осознавать высшего божественного Закона и его отличия от сущности Бога, а потому они все духовные проявления именуют Богом и Божьей Волей вне зависимости от того Закон ли это, действующий автоматически или действие Божественной сущности или просто стечение обстоятельств.
— Значит, в духовном мире тоже есть целая система управления душами всех земны тварей?
— Ну, конечно, и не только земных. Ты сам подумай – только в нашем мире у Бога триллионы одушевлённых созданий кроме семи с половиной миллиардов людей, а ведь кроме нашего мира у Бога есть множество других обителей. Как Бог лично мог бы со всем этим справиться без единой системы исполнительной божественной власти и единого для всех Божественного Закона?
Вот ты, например, знаешь хоть одного царя на земле, который бы лично управлял судьбой каждого отдельно взятого человека в его стране без системы исполнительной власти и закона? – с лукавой улыбкой спросил старец.
— Нет, не знаю. Это же невозможно, — ответил монах.
— Вот и я не знаю такого царя, а верующие почему-то наивно полагают, что Бог лично и персонально управляет каждой душой как ему захочется по его милости или строгости, которую и именуют Божьей Волей. Это и есть наивное и неразумное обрядоверие или религиозная иллюзия в которой пребывает огромное число верующих, поскольку эта иллюзия им очень близка и грет душу, как добрая сказка о Боженьке.
К счастью зрячие духовно иноки давно уже разобрались в этой сказке и потому не питают иллюзий о том как устроено Царство Божье и какие законы в нём работают.
— Ну как понял ли ты отличия высшего духовного закона от Божьей Воли?
— Понял.
— Ну вот и слава Богу, на сим закончим, дорогой мой, на сегодня для твоего ума хватит знания.
— Спасибо, отче, за нставление и вразумление, благословите…
— Бог благословит…
7. Разговор монаха со старцем о спасении души. Часть 1
…продолжение…
– Отче, я давно хотел спросить тебя о том что есть спасение души по учению отцов?
– Мы же с тобой уже касались этой темы, когда говорили о молитве и умном делании? – ответил старец. – Что именно тебя интересует в спасении души?
– Меня интересует что есть спасение по существу и как оно осуществляется?
Старец задумался и после небольшой паузы ответил:
– Спасение души – это достижение ей богоподобия по чистоте, утончённости и светозарности ума человека, который становится подобным Божьему. Спасение души – это единение духа человека и всех энергий души с Духом Божьим. Спасение души – это сохранение человеком после смерти плоти всей полноты личности, которая в трезвой памяти и свете брачных одежд души переходит в лучший горний мир одной из обителей света в Царстве Божьем. Вот что такое спасение души.
– Это на церковным языке. Отче, а ты мог бы найти подходящие примеры и аналогии спасению души из повседневной жизни, чтобы было яснее, что такое спасение?
Старец задумался и ответил:
– Спасение души можно сравнить с возвращением в родной и отчий дом после длительного путешествия за границу или в некую экзотическую страну, бесконечно удалённую от родного дома. Спасение можно сравнить с выходом и освобождением из темницы после очень длительного заточения и всех тягот тюремной жизни. Спасение можно сравнить с избавлением души от тягостных и изнурительных кандалов и вериг человеческой плоти, в которую была заключена душа, а потом подобно птице освободилась и вырвалась из тесной клетки на волю духа. Сравнений много.
– Отче, а спасение это дар Бога человеку или заслуженная сами человеком награда за его труды? – переспросил монах.
– И то и другое одновременно. Бог открыл человеку путь спасения и послал Сына Своего, который прошёл по этому пути от начала до конца, показав всем людям как он работает, а идти по этому пути или не идти – это дело личного выбора каждого конкретного человека. Господь никого не принуждает и говорит о добровольности этого выбора.
– Значит, выбор делает только сам человек?
– Только сам человек, своим сердцем, умом, чувством и волей.
– А на что бывает похож этот выбор, ну или с чем его можно сравнить?
– Выбор спасения души можно сравнить с озарением, когда внезапно нахлынувший откуда-то свет, вдруг, освещает ум и пространство души и человек, сам того не зная как, внезапно понимает Божий замысел о душе. Говоря другими словами, в момент просветления души человек вдруг осознаёт наличие Бога и замысла о душе. В этот момент он и понимает умом и чувствует сердцем, что смысл жизни – это возвращение души обратно в мир Духа после всех земных игр. Это осознание и даёт человеку все основания поверить в Бога и спасение души.
– А можно узнать – это осознание о спасении рождается в душе самостоятельно или его даёт человеку Бог?
– Видящие нетварные энергии люди говорят, что это осознание рождается обоюдными усилиями Бога изнутри, а человека снаружи. Такое озарение возникает в каждом чистом человеческом сердце, к которому обращается такой же чистый ум, и в момент обращения к сердцу и возникает озарение, поскольку в сердце человека в первый раз встречаются дух человека и Дух Божий. Момент этой встречи и есть момент озарения и осознания человеком замысла Божьего.
– И что обычно бывает потом после этого озарения, отче? – переспросил монах.
– Потом человек принимает мысль о Боге и обращается к вере и религии, как пути к Богу для спасения души. В каждой религии и вероучении свой обряд и ритуал посвящения в духовное знание и делание. В христианстве и православии это таинство крещения, как ты уже знаешь.
В момент крещения обычно и происходит закрепление того внутреннего прозрения и озарения души внешним ритуалом и обрядом, после чего человек осознанно принимает веру и становится на путь спасения души, который в каждой религии свой.
– Отче, а если человек не чувствовал в своей душе озарения или крестят ребёнка, который не понимает смысла происходящего с ним, что тогда?
– Тогда это имитация обряда и насилие над душой, а точнее пустой ритуал, который не даст душе ничего, поскольку духовное семя не будет принято ни умом ни сердцем. Если человек не чувствовал трепета и озарения, значит, он обращается к вере сугубо рационально как бы по расчёту – за компанию, ради выгоды или потому что так положено. Это неблагодатный способ посева, поскольку посев осуществляется не в чистый ум и не в сердце.
– А если крестят младенца?
– Если крестят маленького ребёнка, то ситуация аналогичная, поскольку ребёнок не осознаёт и не понимает ни смысла крещения, ни его цели, а значит, посев также неблагодатный, а просто по некому общему правилу и принятому обычаю. Когда крестят младенцев, крещение имеет большее отношение даже не к детям, а к их родителям, которые лучше понимают смысл крещения.
– Отче, а почему так важно осознавать смысл таинства крещения? – поинтересовался молодой монах.
– Потому что цель спасения души – это самое глубокое изменение и преображение ума, как высшей силы души. Именно поэтому крещение – это первичное действие по изменению самого ума, которое и осуществляется только умом, чувством и волей в момент крещения.
– А что это за момент, можно узнать?
– Я тебе уже говорил об этом в нашей беседе об умном делании. Это момент укоренения глубоко в почве сознания человека того самого семечка духовного знания, которое впоследствии даст рост большому древу духовного ума, которой и есть тонкая и световая материя души. Эту материю души прядут ум, чувство и воля, как три пряхи по древнему преданию.
– Отче, а от чего зависит рост этого древа духовного ума или световой ткани души?
– Он зависит от силы и наполненности смыслом и энергией самой жизни человека. Спасение души – это и есть процесс развития внутреннего душевно-духовного человека, как нового человека, который в определённый момент и принимает эстафету жизни у человека ветхого и телесного, когда заканчивается его время жизни на земле.
Именно поэтому, чем более сильно, ярко и осмысленно проживает свою жизнь человек, тем лучше укрепляется и совершенствуется его душа, как внутренний человек, тем крепче и мощнее становится древо ума и тем тоньше, чище и плотнее становится световая ткань души, которая закаляется и тренируется только через испытания и прохождение искушений.
Говоря другими словами, по учению отцов совершенство души и духа человека напрямую зависит вовсе не от комфорта в жизни, а в точности наоборот – от прохождения душой самых разных испытаний, искушений и трудностей. Вот почему Господь и говорил «любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас».
Не любящие нас и хвалящие, а именно ненавидящие нас и наши враги по учению отцов и православной аскетике являются нашими лучшими тренерами в жизни, которые и помогают нам вырабатывать непадательность, силу и несгибаемость духа, повышая совершенство души и силу любви.
– Значит сила любви тренируется в действительности не самой любовью? – удивился монах.
– Это, действительно, так. Сила любви тренируется и укрепляется в большей степени не любовью, а умением человека хранить любовь в сердце и не отвечать злом на зло и ненавистью на ненависть. Чем большую ненависть к себе и злобу способен вынести человек, не потеряв мира и любви, тем сильнее в нём дух любви, – так учат отцы и так учил Христос, с креста говоря – «Отче! прости им, ибо не ведают, что творят».
– Значит, сила преодоления трудностей – это и есть та сила, которая укрепляет совершенство души и духа?
– Именно. Отцы именовали эту силу несгибаемым духовным намерением ко спасению. Вот почему все аскеты во все времена любили своих гонителей и тиранов и даже сами искали их себе, как лучшие тренажёры для испытания страстей и выработки устойчивости. Современные верующие и священство поступают в точности наоборот. Теперь ты понимаешь, какой подлинный духовный смысл преследовало странничество и юродство?
– Да, понимаю. Юродивые намеренно испытывали свой дух и силу любви через презрение к ним всего мира, – ответил монах.
– Именно так они испытывали силу любви и одновременно прятали от мира бесценное духовное сокровище – священнобезумие духовного ума, как световую ткань своей души. Будучи одеты в лохмотья и рвань, они имели светозарные души, которые были видны только духовно зрячим и видящим. Остальные видели только странных безумцев.
– Притча Христа о брачных одеждах об этом, отче? – неожиданно переспросил монах.
– Да, именно об этом, – как ты догадался?
– Просто мысль пришла в голову.
– Это очень точная и светлая мысль, поскольку в этой притче брачные одежды, как символ чистоты и яркости, – это и есть нитевидная и светящаяся структура души, наполненной духовным умом, достигшим чистоты Духа Божьего для соединения с Ним. В этом и состоит смысл спасения, понимаешь?
– Отчасти понимаю, отче. Смысл спасения в уподоблении ума человека уму Божьему, так?
– В значительной мере так. Вхождение души в обители Царства Божьего – это соединение подобного с подобным. Ничто содержащее энергии эгоизма и страстей не может войти в мир света, поскольку энергии эгоизма и страстей на фоне Божественных энергий выглядят темнотой человеческого зверства. Поэтому Господь и сравнил их с грязными и не брачными одеждами души.
– А как это созерцается в нетварном свете, отче, можно узнать?
– Так и созерцается, как яркость свечения светящегося яйца тонкой формы души. У просветлённых святых, имеющих духовный ум, всё светящееся яйцо души напоминает солнце, наполненное ярким светом и не имеющее пустот и пробелов.
У душевных и нравственных людей свечение души менее яркое и в нём очень много внутренних пустот и темных участков, но тем не менее, отчётлива видна внутренняя нитевидная структура и светящееся ядро духовного сердца.
У телесных людей внутренней структуры почти нет, они подобны пустой оболочке, которая имеет только внешнее и периферическое свечение, подобное скорлупе. Самое яркое место у них в душе – это духовное сердце с которым они так и не установили связи.
Бесы имет также только периферическое свечение души, поэтому телесные люди по энергии души очень подобны бесам.
– Очень захватывающая картина получается, отче, – с удивлением заметил монах.
– Ещё бы, – с улыбкой ответил старец. – Созерцание открывает все тайны души и духовного мира и всё мистическое и таинственное ранее становится понятным и даже естественным в своём световом виде. Чтобы ты знал, вся духовная сторона Евангелия, о которой не имеет представления абсолютное большинство верующих, посвящена именно этой световой и энергийной стороне.
– А ты мог бы привести ещё примеры понимания спасения души через свет и энергии?
Старец опять задумался, закрыл глаза и через несколько секунд сказал:
– Да вот хотя бы притча о десяти девах. В этой притче как раз и говорится о свечении энергий души, подобно горящей лампаде с маслом. Нельзя от горящей лампады зажечь другую лампаду, если в той нет масла для горения, понимаешь? – спросил старец.
– Понимаю, но ведь можно из одной лампады отлить масла в другую, – ответил монах.
Старец улыбнулся и продолжил:
– Земного масла в земную лампаду отлить, действительно, можно, а духовного масла из духовной лампады души отлить нельзя, поскольку это масло чистой энергии благодати святого духа, которое накапливается и стяжается каждой душой всю жизнь. Поэтому разумные девы с горящими лампадами души и не одолжили масла неразумным, а послали тех на базар покупать себе своё масло. Покупка масла – это и есть символ обретения энергии благодати для горящего духовного ума.
Тот же смысл и в притче о талантах, которые символизируют вовсе не заслуги человека в жизни перед обществом и людьми, а прирощенный и приумноженный духовный ум, плодоносящий дарами духа, угодными Богу.
– Отче, ты хочешь сказать что все притчи Евангелия говорят только о совершенствовании духовного ума? – удивлённо переспросил монах.
– Все до единой, хотя и по разному, в разной степени и разными словами. Часть притч говорит о посеве духовного ума, часть о процессе взращивания и развития древа душевного ума и нравственного разума, а некоторые, включая притчу о брачных одеждах, о десяти девах и другие именно о развитии высшего духовного ума, который по светозарности подобен Божьему.
Как ты думаешь, о чём в действительности говорит притча о закваске «Царство Небесное подобно закваске, которую женщина, взяв, положила в три меры муки, доколе не вскисло все»? – с улыбкой переспросил старец.
Монах задумался и ответил:
– Может быть закваска – это учение Христово, которое через 12 апостолов, как малую меру, меняет целый мир? – неуверенно ответил монах.
– Это правильное толкование притчи, но только душевное или нравственное, которое даётся простым верующим, не имеющим представления о подлинной природе души и ума. С духовной точки зрения данная притча именно о почве для всходов духовного ума и сознания, подобной муке, в которую помещена закваска семени высшего духовного знания.
Именно эта закваска духовного знания о спасении и меняет весь ум человека, который буквально, как тесто, перебраживает внутренней бранью двух умов – головы и сердца и начинает подниматься и расти, как вскисшее тесто, в виде древа духовного сознания нового человека. Именно из этого, поднятого духом теста, и пекут хлеб вечной жизни.
В действительности Господь вложил в эту притчу много смыслов одновременно – и телесный и душевный и духовный, но духовный смысл этой притчи, связанный с ростом древа духовного ума, как и в притче о зерне горчичном, понимает мизерная часть верующих.
Так что Евангелие – это не набор мифов и притч, как думают некоторые, а источник математически точного духовного знания, которое зашифровано и облечено в образы, которые и нужно расшифровать уму в процессе роста и развития.
– Как же всё премудро устроено и организовано Богом, я просто потрясён, отче.
Старец засмеялся и продолжил. – Ты только не потеряй дара речи, но в притчах Христа об уме есть знание практически обо всём, даже упоминание на современное знание и столь популярные сегодня в миру сети – интернет, социальные и другие.
– Ты имеешь в виду притчу о неводе? – переспросил монах.
– Да, и о неводе и 153 крупных рыбах, ведь невод – это ведь та же сеть и образ способа улавливания душ. Созерцающие нетварные энергии Божественной благодати созерцают их именно как Божественную сеть ослепительного яркого света, которая тянется от Бога до самого духовного сердца человека.
Вот почему суть спасения души – это развитие ума, который также подобно сети растёт и развивается в душе от центра головного мозга до центра духовного сердца, а потом из духовного сердца находит вход в Божественную сеть, уподобляясь 153 крупным рыбам, пойманным в невод по научению Господа.
– Это же просто уму непостижимо всё то, что ты мне открыл, отче, сказал монах.
– Так оно и есть, ведь это премудрость большого ума Божего, которая беспредельна и в свете которого всё земное человеческое знание, включая и научное, – это глупые детские забавы, ибо «ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом…», а «слово о кресте для погибающих юродство есть».
Я могу только сокрушаться о том, что в современном христианстве и православии уже нет согласного учения отцов о душе, а всё духовное знание о душе сведено к голой морали и формальному обряду. С таким скудным багажом духовных знаний трудно говорить о стяжании благодати и спасении души по учению отцов.
– Ты хочешь сказать, что сегодня уже очень мало спасающихся?
– Я сомневаюсь в том, что они вообще есть сегодня, – ответил старец, пристально посмотрев в глаза монаху.
Монах отвёл взгляд в сторону, так как почувствовал некое незримое давление на грудь, исходящее от глаз старца, которому он не мог противостоять и сопротивляться.
– А что даёт тебе основания так думать, отче? – спросил монах, желая уйти ль этого чувства и заполнить как-то возникшую пустоту.
– Так говорит моё видение душ современных верующих и самого священства, которое не имеет и четверти того света, что отцы считали главным условием спасения души. Речь именно о духовном уме, который сегодня в церкви уже фактически запрещён, а нравственный разум и душевный ум считается олицетворением духовности.
Старец Кирилл Павлов на вопрос братии о том сколько сегодня спасается, привёл образ ведра воды и трёх последних капель, стекающих с него, а я бы привёл образ одной капли, которая долго висит.
– Но почему так всё плохо, отче?
– Как есть, так и есть. Я тебе уже говорил, что спасается в полном смысле слова по учению отцов только та душа, которая имеет духовный ум, как сродный и максимально подобный уму Божьему. Телесный рассудок и нравственный разум не спасаются, поскольку содержат в себе чуждые Богу энергии страстей и эгоизма, как основу тьмы и дьявольского ума, которые сгорают в Божественном огне.
Если ты думаешь, что смерти для души не существует, то ошибаешься. Душа смертна и умирает, теряя связь с Богом, ибо нет смысла в существовании вне Божественных энергий, а их способен воспринять только самый утончённый и очищенный безстрастный духовный ум. Это закон и аксиома Духа и это знают все видящие.
– Значит, когда простым верующим говорят, что все принявшие Христа спасутся, – это обман? Протестанты говорят, что все уже спасены самим Христом.
Старец засмеялся и успокоившись ответил:
– Это не обман, а религиозная игра, которая мало чем отличается от любых других человеческих игр. Просто существует негласное правило о том, что играющим в эту игру, нельзя говорить сразу всей правды о сложности спасения души, чтобы не испугать их и не отвернуть от пути веры в самом начале.
Это делается намеренно и с любовью к верующим, поскольку если сразу сказать всю правду о сложности спасения, то никто даже не станет на путь веры, понимая насколько сложен, узок, тернист и искусителен путь спасения, требующий полной самоотдачи всех сил души на протяжении всей жизни, поскольку иначе человек просто не меняет своей природы.
Но есть и другая более веская причина, связанная с неразглашением правды о спасении, и она связана с тем, что никто не знает реального потенциала своих сил на этом пути, пока не станет на путь. Ведь святыми и спасёнными не рождаются, а становятся самые трудолюбивые и упорные из простых верующих и их всегда единицы на фоне общей массы расчётливых прагматиков.
Именно эти единицы, не ведающие изначально обо всей трудности пути, а просто трудящиеся над собой всю жизнь, в один прекрасный момент и обнаруживают в себе очень глубокие изменения, связанные с появлением духовного ума, о чём они и не помышляли. Видишь как в духовном законе всё и сложно и просто одновременно.
– Отче, меня интересует вопрос о том а существует ли какой-то верный признак по которому можно определить спасся человек или нет?
Старец задумался и с загадочной улыбкой посмотрев в глаза монаху ответил:
– Да, такой признак существует и он относится к самой большой тайне отношений между душой и телом человека. Отцы древности по останкам человека и их состоянию могли точно определять то, какова загробная участь души и достигла ли душа в своём окончательном путешествии другого полноценного мира на светлой части слоёв великой луковицы, именуемых райскими мирами.
– А в чём это выражалось и как это происходило, можно узнать?
– Можно. Это выражалось в исследовании останков и костей усопшего, которые изымались из земли для исследования и перезахоронения через некоторое время. По состоянию костей и их цвету и определялась посмертная участь души.
Чёрный или тёмно серый цвет костей и черепа свидетельствовал о не спасении души и возможной гибели. Более светлый цвет костей говорил о попадании души в миры нижнего спектра. Жёлтый и янтарный цвет костей с мироточением говорил о попадании души в миры верхнего спектра, а нетление останков говорило о попадании души в верхние обители Царства Божьего.
– А ты же говорил мне как-то, что было возможно и полное исчезновение останков?
– Говорил. Это и есть самая большая тайна о полноте спасения души по учению отцов через достижение полноты духовной свободы и уподобление самой Божественности и самому Христу.
– А есть способ понять, как это возможно?
– Нет способа это понять, поскольку это очень высокая божественная тайна. У отцов есть общее упоминание о том, что за душой может увлекаеться и всё тело без остатка. Именно такое спасение и было высшей целью духовного подвижничества в первые века.
– А у святых отцов есть об этом упоминания?
– Очень мало. Мне известно высказывание об этом святителя Игнатия Брянчанинова, которого по праву называют золотым умом православия. Вот что он писал что «когда молитва осенится Божественной благодатью, тогда не только откроется сердечное место, но и вся душа повлечется к Богу непостижимою духовною силою, увлекая с собою и тело.»
– Но здесь же говорится о молитве, а не о смерти? – возразил монах.
– Не важно, восхищенная молитва – это то же самое посмертное состояние души разлучения с телом, когда между ними сохраняется устойчивая связь только при жизни тела. После смерти тела его связь с душой также сохраняется, а потому душа может как бы перетягивать постепенно за собой и остатки тела. В наше время феномен исчезновения останков – это уже очень большая редкость.
– А в наше время вообще возможно спасение?
– Оно в любое время возможно, но не для всех, а лишь для имеющих очень здравый ум, стремящийся к высшему познанию. Во времена первых отцов подвижники достигали такой силы и чистоты духа, что в нужный момент просто возносились столбом света в горние обители, как Господь и святой Аммон, исчезая с лица земли.
Современным инокам для спасения нужно всю жизнь подвизаться в монашеском делании даже не духовного, а только душевно-духовного ума, а потом проходить испытания воздухом бесов. О современном священстве я ничего не говорю, поскольку оно олицетворение нравственного разума, которое презирает духовное священнобезумие и самих иноков. Это давнее противостояние монашества и священства, берущее начало ещё в первых веках христианства.
– Отче, а с чем было связано это противостояние?
– Известно с чем, с подвигом, трудничеством и аскезой. Монахи и иноки всегда считали и считают белое духовенство, клир и особенно сященноначалие жирными ленивыми котами, прости Господи, нагуливающими окорочный жир мирского благочестия и праздности, избирая наиболее комфортный путь спасения между миром и Богом на лоне социальной работы.
Монахам же всегда приходилось и приходится сполна вкушать солёного пота трудничества и послушания и чаще не духоносным учителям, а деспотичным настоятелям из числа бывших силовиков и чекистов, которых охотно брали на руководящие должности в церкви. Именно поэтому не священство, а монашество всегда несло самую тяжкую ношу духовного труда, потому эта ступень и носит символ Вола.
– А можно ли изменить эту ситуацию?
– Боюсь, уже нельзя. Для возрождения монашества нужны духоносные учителя, а их сегодня в церкви уже нет. Священноначалие основательно стало на курс экуменизма и превращения религии в мировую социальную идеологию добропорядочности, поэтому я не вижу путей возрождения монашества в его подлинном духовном виде. Об этом ещё 150 лет назад писал святитель Игнатий Брянчанинов – золотой и ангельский ум православия.
– Отче, а почему святитель Игнатий считается золотым и ангельским умом?
– Ты не поверишь, – с улыбкой ответил старец. – Потому, что он не имел официального богословского образования, а изучал православие только по трудам святых отцов – подвижников в оригинале, имея блестящее научное образование. Это и есть плод высокого ума, обращённого к познанию Бога через согласное учение отцов о душе.
– А разве можно обойтись без богословского образования?
– Конечно, можно. Вся традиция духовно-аскетического подвижничества зиждилась на согласном учении отцов о душе и спасении души, а не синодальном богословии, а тем более схоластическом и нравственном, которое пришло в православие из Западной Церкви только после раскола и петровских реформ, когда святоотеческая традиция была практически полностью уничтожена, хотя кое где всё же осталась. Но это уже другая тема, мой дорогой друг. На сегодня же духовного знания для твоего ума уже достаточно, а мне нужно доделать некоторые дела.
Старец встал с лавки и перекрестил монаха со словами:
– Ступай, чадо, да пребудет с тобой сила Божья.
– Спаси Господи, отче, – ответил монах с поклоном и направился к монастырю.
8. Разговор монаха со старцем о спасении души. Часть 2
…продолжение…
– Отче, в прошлый раз ты говорил что богопознание возможно без богословского образования. Я хотел бы в этом разобраться подробней. Как и почему это возможно?
– Это возможно потому, что Дух может сам учить человека через молитву, озаряя его ум и сердце напрямую как бы минуя процесс усвоения знания через логическое понимание и умозаключение. Человек при этом просто начинает знать своим сердцем изнутри что-то наверняка, хотя и не может объяснить и понять как, почему и откуда он это знает.
Именно так получали духовное знание первые отцы – подвижники в те времена, когда ещё не было ни богословия, ни душепопечения, ни церковных канонов и таинств, а была только древняя аскетическая традиция подвижничества и её духоносные учителя.
– Мне хочется понять, отче, как вообще возможно получать знание сердцем без обучения и образования?
– Это возможно потому, что духовное сердце – это такой же центр знания и восприятия, как и ум. Просто ум отвечает за внешнее знание о вещественном мире, а сердце отвечает за внутренне знание о мире невещественном и духовном. В их согласованности и заключается весь секрет целостности человека.
Если человек уделяет больше сил и времени пониманию внешнего материального мира, у него больше развивается центр головного мозга и ум головы, которому нужно образование и понимание, а если человек больше сил и времени уделяет пониманию невидимого внутреннего мира, у него больше развивается центр духовного сердца и ум сердца, как прямого знания. В этом предпочтении ума головы или ума сердца и состоит вся проблема личного выбора человеком мира или Бога.
– А как работает без образования ум сердца, можно знать?
– Можно, я же уже говорил тебе об этом, когда мы касались темы созерцания. Ты наверно просто не был внимателен. Ум сердца получает прямое знание от Бога через созерцание. Когда инок созерцает нетварные божественные энергии в виде света, в этот момент он знает о созерцаемом наверняка и без слов, а напрямую, поскольку видение – это ведение. Слово ведение, т.е. точное знание и происходит от видения и созерцания энергий.
– А созерцать и видеть можно всё? – переспросил монах.
– Созерцается всё, но главное созерцание касается одушевлённых существ, имеющих свечение души и духовного сердца. Это созерцание даёт самую полную и исчерпывающую информацию о живом существе с точки зрения его подлинной природы страстной и зверской или благой и человечной.
– А как и почему это происходит, отче, в смысле как работает такое познание?
– Это сложно объяснить. Я думаю это происходит само собой по божественному закону, потому что в момент созерцания и видения сердце напрямую чувствует энергию того, что созерцается, а энергия – это первичная основа всего сущего. По этой энергии в сердце и передаётся прямое знание о созерцаемом.
– Значит, можно реально овладевать духовным знанием без духовного образования?
– Конечно, это и есть суть древней практики богопознания через молитву и созерцание. Но только ты особо не обольщайся, поскольку прямое богопознание – это удел не всех, а очень ограниченной части иноков, имеющих чистое сердце и светлый ум, а вдобавок и зрячих учителей, таких иноков во все времена было катастрофически мало.
– Отче, а почему тогда появилось богословие? – поинтересовался монах.
– Теология появилась тогда, когда прекратилось гонение на церковь и она стала официальным религиозным институтом, а духоносных подвижников и учителей было крайне мало и не было другого способа передачи духовного знания другим, а желающих получить это знание в церкви было очень много.
Вот тогда и встал вопрос создания богословия и изложения духовного знания в виде единого вероучения. Таким вот образом древнее духовно-аскетическое знание и согласное учение отцов о душе и трансформировалось в православное вероучение и богословие, основные догматы и каноны которого принимались на Вселенских Соборах.
– Так и было создано православие?
– Да, так и было. Когда обратившихся в то время к вере и религии людей стало очень много, а зрячих духовно были считанные единицы, тогда как снег зимой стали плодиться ереси из-за искажения и разного понимания разными учителями учения Христа. Это и подвигло плеяду отцов создать наиболее точное изложение учения Христа, знания о Боге и спасении души, которое и было названо православие или православное вероучение как самое правое славление Бога. Это было как раз в период окончания золотого века святоотеческой письменности.
– А известно кто именно из отцов создавал православие?
– Конечно, известно. Это целая плеяда отцов – подвижников конца III и середины IV веков – Афанасий Александрийский, Василий Великий, Григорий Нисский, Григорий Назианзин, Иоанн Златоуст, Амфилохий Иконийский, Иероним Стридонский, Антоний Великий, Макарий Великий, Евагрий Понтийский, Ефрем Сирин, Иоанн Дамаскин и многие другие.
– Отче, а как богословие соотносится с древним учением отцов и духовно-аскетическим знанием?
– Плохо соотносится, особенно сегодня. Дело в том, что духовное знание о нетварных божественных энергиях практически невыразимо с помощью слов. Именно поэтому любые попытки его выражения через слова пусть даже в виде догматов и канонов – это заведомое его упрощение и ограничение от того беспредельного, что созерцается и имеет место в действительности.
Вторая проблема в том, что в создании богословия больше преуспела не Восточная, а Западная Церковь, которая пошла по пути законничества, социальной морали и нравственности. Восточная Церковь дольше всего держалась предания древних отцов – подвижников, но в итоге и она стала на курс схоластики и нравственного богословия после никоновского раскола и петровских реформ.
– Значит, от древнего духовно-аскетического знания сегодня уже почти ничего не осталось? – с разочарованием переспросил монах.
– Да, крупицы древнего духовного знания из учения Христа о душе и её спасении остались только у святых отцов – подвижников первых веков. В современном богословии этого знания уже практически нет, особенно, касающегося нетварных божественных энергий и энергийного устройства души.
– А чем же тогда является современное богословие?
– Современное христианское богословие – это уже в основном рациональное изложение вероучения сугубо для ума головы, которое практически не рассчитано на духовное сердце человека и связь ума с сердцем, а больше носит характер религиозной идеологии, философии и морали, а также истории церкви.
– А в чём на твой взгляд самое главное отличие современного богословия от древнего учения отцов?
– Главное отличие в морально-нравственной или сугубо душевной ориентации современного богословия и отсутствии в нём духовного знания о высшем совершенстве и высших ступенях духовного подвизания и делания по древнему учению – Льва и Орла.
Отчасти это знание есть в аскетическом и мистическом богословиях, но даже там нет всей полноты знания об исихии, умной молитве, умном делании и созерцании. Это знание церковью утрачено. Современное богословие – это практически голая теория и мораль, которая рождена душевным умом, и рассчитана сугубо на рациональное и нравственное мышление.
– А что в этом плохого? – переспросил монах.
– Плохого в этом ничего нет, если смотреть на эту проблему с позиции общества и общественной морали. Плохо если смотреть на эту проблему с точки зрения учения Христа и согласного учения отцов, как практического духовного знания.
Плохо тут то, что и современное богословие, миссионерство и душепопечение не выводят ум человека из мiра лжи к миру Духа и не ведут к духовному сознанию, а наоборот втягивают в мiр и привязывают к мiру через морализм, законничество и человекоугодие.
Как говорил апостол – «освободившись же от греха, вы стали рабами праведности». Это и есть торжество слепой нравственности и морали, которая едва освободившись от слепоты эгоизма, оказалась в такой же слепоте своей моральной лжеправедности, которую она и считает христианством и православием. Но это лишь её моральное заблуждение.
– Но почему это заблуждение, отче?
– Потому, что я тебе уже говорил – нельзя от телесного состояния сразу перейти к духовному, минуя душевное, как промежуточное, которое и есть то само моральное окаянство и торжество лжеправедности, о которой говорит апостол и которая искренне считает духовностью свою голую мораль и нравственность, будучи при этом духовно слепой.
– Это порок всего современного богословия?
– Это скорее результат его схоластики и морализации за последние 500 лет. И ещё это результат не извлечения церковью никаких уроков из трагедии 1917 г. и движения на поводу у государства и власти. Это всё от незнания согласного учения отцов и святоотеческого духовного наследия, которое прямым текстом говорит об отречении от мира и о том, что крайне опасно застревать в голом морализме человеческой душевности, заигрывая с государством и властью.
Отцы считали мiр полным собранием человеческих страстей и исчадием зла, которое неисцелимо разрушает любую душу и от которого нужно держаться подальше, а современная церковь ведёт человека в этот мир и создаёт иллюзию его улучшения и преображения, что является полнейшей утопией и использованием веры в интересах государства.
– Как это понимать, отче?
– Это следует понимать так, что любому человеку, стновящемуся на путь совершенной веры, однажды необходимо пройти через полное отречение от мира. Не важно когда будет это отречение – сразу в момент метанойи или потом в процессе воцерковления, но отречение должно быть, поскольку без него не может быть выхода на ступень совершенства, это закон.
– А с чем это связаено, отче? – поинтересовался мона.
– Это связано с изменением ума, который должен отречься от мiра для того, чтобы как можно быстрее пересечь гибельное поле человеческой телесности и душевности, чтобы достичь того блаженного и заветного поля духовности, которое и есть поле подлинной разумности. Без отречения от мира поля духовного ума не достичь, вот в чём дело.
Именно поэтому духовную цель иночества отцы видели в том, чтобы как можно быстрее перелететь на крыльях духовного познания обе ступени – рациональной телесности и нравственной душевности, чтобы достичь уровня духовного безстрастия с которого только и открывается мудрость и полнота Истины Христовой.
Вот как сказал об этом преподобный Никита Стифат «духовное же устроение – то, когда не изволяют иметь ничего из первых двух – телесного и душевного и не допускают худа, отличающего каждое из них, но, будучи свободны от того и другого, на посребренных крылах любви и бесстрастия, перелетают чрез оба состояния, не позволяя себе делать ничего из запрещенного».
– А как понимать этот перелёт через оба состояния, отче, объясни?
– Понимать как изменение качества ума, как же ещё. Дело в том, что и телесный ум человека, ведомый эгоизмом и душевный разум, ведомый голой моралью, – это два несовершенных и даже слепых ума, которым закрыты и не ведомы высшие духовные законы и тайны устройства души, Бога и Царства Божьего.
Вот почему даже нравственно-религиозный разум, обращённый к вере и Богу, имеющий богословское образование и считающий себя истинно христианским и православным, – это ещё духовно слепой и несовершенный разум, который не посвящён в высшие божественные тайны и который не знает реалий мира энергий. Как ты думаешь, с чем это может быть связано?
Монах задумался и через мгновение ответил:
– Может быть с отсутствием духовно-аскетической практики? – не очень уверенно ответил монах.
– Очень тепло, почти горячо, – с улыбкой ответил старец. – Дело здесь именно в отсутствии реального духовного знания о энергийном устойстве мира, а также знания о молитве и самой молитвенной практике у современного духовенства и верующих.
– Но ведь духовенство почти всё время проводит за богослужениями и проведением таинств? – удивился монах.
– В том-то и ловушка для ума, что современные молитвенные богослужения при всей их помпезности и вычурности – это форма не умно-внимательной или умной, а только гласной и рассеянной молитвы , которая есть то же вычитывание и славословие. Такая молитва не развивает духовный ум, поскольку всё внимание молящихся при этом обращено во вне, т.е сугубо на внешнюю сторону обряда, ритуала и богослужения.
– Ты хочешь сказать, что церковных служб и обычных храмовых молитв недостаточно для изменения ума и мышления верующего человека?
– Ну, конечно, ведь это только внешние обряды и ритуалы, призванные успокоить ум головы и создать благоговейную атмосферу на душе. Для глубокого изменения ума нужна внутренняя работа над собой и каждодневная личная молитвенная практика, причём, практика внимательной и внимательно-умной молитвы, которая и позволяет собирать ум и направлять его в сердце.
Без этой личной практики и работы над собой ты можешь хоть 24 часа в сутки находиться в церкви и быть на каждой службе, только ум твой от этого не изменится ни на йоту, вот в чём дело. Он может измениться только тогда, когда ты начнёшь его напрягать и давать ему реальные нагрузки, а для этого нужно читать отцов и согласное учение о и усиленно думать над каждым словом из прочитанного, понимаешь?
– Да, понимаю, – ответил монах. – А в современном богословии или церковном учении где-то есть знание о развитии духовного ума?
– В том-то и дело, что раньше было, а сегодня его уже нет. Это знание есть только у древних отцов в учении об очищении ума. Это знание и есть подлинная святоотеческая психология, которой нет у современного духовенства и монашества, надеющегося только на богословие.
– А ты мог бы рассказать мне об этом знании и учении?
– Мог бы, тайны в этом нет. Дело в том, что ум человека, как древо познания, в своём вертикальном росте и развитии проходит три неизменных ступени – ступень телесного ума, ступень душевного ума и ступень ума духовного. Это три поля бытия сознания и три совершенно разных взгляда на мир – взляд эгоизма, взгляд жертвенности и взгляд духовного совершенства.
Об этом хорошо сказал тот же преподобный Никита – «три состояния жизни признал разум: плотское, душевное и духовное. Каждое из них имеет свой собственный строй жизни, отличный сам по себе и другим неподобный». Так вот каждая из трёх ступеней развития ума имеет свой чёткой временной интервал и чёткую привязку к возрасту человека.
– Как это понять и с чем это связано?
– Это связано с тем, что ум человека, как тончайшая световая ткань души, растёт очень медленно, особенно с возрастом, постепенно проходя уровень за уровнем, начиная с телесного ума человека, как наиболее зверского и эгоистичного, который развивается в среднем до 30 лет, пока у человека формируется само тело и рациональное мышление.
Затем, после возраста Христа, ум вступает в следующую стадию уже душевного или нравственно-религиозного развития, которая не связана с ростом тела, а связана только с ростом души после обращения к вере и религии. Эта стадия также длится в среднем около 25 – 30 лет.
И только после стадии душевного ума годам к 60-и у человека начинает развиваться высший ум духовный, который и есть высшее и практическое богопознание зрелым и развитым умом, который прошёл две низших ступени очищения, как ступени эгоизма и жертвенности.
Вот почему возраст духовной мудрости старчества – это возраст за 60 лет, а никак не 30, понимаешь?
– Не совсем, – робко ответил монах.
– Ты сам подумай, ну как может всерьёз быть миссионером и проповедовать Христа человек в возрасте 25 или 30 лет, если он имеет только несовершенный телесный рассудок, которым пока ещё управляет рациональное мышление, страсти и скрытый эгоизм?
Для такого рассудка и ума пока ещё закрыты все духовные тайны и знания, а открыты только самые поверхностные и те только в моральном свете, а не духовном. Именно поэтому такое миссионерство и проповедь – это абсолютная профанация.
Чтобы ты знал, отцы выходили на проповедь Евангелия и слова Божьего после десятилетий пустынничества, странничества и аскезы, подобно Иоанну Крестителю, уже имея глубоко очищенный и преображённый духом ум, которым двигала благодать из духовного сердца.
Вот почему каждое их слово о Господе было словом Духа, которое отзывалось в сердцах других людей, а современное миссионерство – это даже не пародия, а пропаганда, которая сеет сплошные плевлы и ереси.
– Отче, но ведь проповедовать люди могут и в 40 и в 45 лет. По-твоему это тоже не зрелый духовно возраст?
– Тоже. В 45 лет человек по учению отцов достигает полноты только душевного ума или нравственно-религиозного разума, но это всё равно не духовный ум старчества. Это самый что ни на есть нравственный разум, крепко стоящий на устоях религии, но также совершенно слепой для высших духовных тайн и высшего делания, ибо не имеющий практики прямого взаимодействия с духовным миром через духовное сердце.
Вот почему духовная практика бесценнее любой духовной теории и год хорошей духовно-аскетической практики под руководством опытного и духовно зрячего наставника идёт за три года любой теории. Вот и делай выводы.
– Но почему ты так уверенно об этом говоришь, отче, точно лично знаешь каждый человеческий ум? – с некоторым недоумением переспросил монах.
– Чтобы сказать то, что я тебе говорю, лично знать каждый человеческий ум совсем не обязательно, вполне достаточно знать учение отцов об очищении ума и обладать духовным зрением и созерцанием. Ум каждого человека подчиняется единому закону роста, развития и очищения и это высший Божественный Закон, как ты понимаешь.
По этому Закону ум человека развивается Богом с вполне определённой целью и задачей, которая превышает возможности понимания и осознания обычного человека, но доступна для понимания созерцающим и видящим людям.
– Отче, а ты мог бы сказать мне какова эта цель и задача?
Старец внимательно посмотрел на монаха и тот заметил в его левом глазу уже знакомый ему проблеск света.
– Мог бы, – ответил старец, – Разве такому благоговейному вниманию можно отказать. Для видящих, ум человека – это божественный инструмент, который Бог целенаправленно развивает в людях как высшее творческое начало, которое способно на духовном уровне творить новую реальность силой мысли, воображения и духовного намерения.
– Это действительно, так, отче? – удивлённо переспросил монах.
– Действительно, а что тебя так смущает в этом?
– Смущает какая-то простота замысла Божьего.
– Всё гениальное предельно просто, но именно эта простота гениальности и является самым сложным для понимания умом, поскольку эта простота самый высокой абстракции.
С позиции духовного видения Бог целенаправленно взращивает в душе человека самый совершенный и чистый ум, который может не только беспрепятственно войти в Царство Божье, но и вместе с Богом творить новые миры, расширяя вселенную Духа.
Это и есть та блаженная свобода, как высший смысл спасения души – это и есть сидеть одесную Отца. Так спасаются самые совершенные о Господе и так понимали смысл спасения души отцы – подвижники первых веков. Понимаешь для чего Богу нужен такой чистый ум? – переспросил старец.
– Нет.
– Для сотворчества Богу нужен самый совершенный ум, владеющий не просто жертвенностью и человеческой нравственностью, а высшей мудростью, т.е. рассудительностью, соразмерностью и абсолютным безстрастием.
– И как это достигается, можно узнать, отче?
– Можно, – с неизменной улыбкой ответил старец. – Эта высшая мудрость, соразмерность и рассудительность духовного ума и достигается его постепенной очисткой на всех трёх ступенях роста и развития.
Говоря другими словами, на пути к высшей духовной осознанности ум проходит три стадии искушения и очистки – эгоизмом, жертвенностью и духовной силой.
На ступени эгоизма телесный ум вырабатывает умение создавать на земле разные формы через умение захватывать и присваивать всё, что оказывается в поле зрения эго ума. Это стадия выработки рационального мышления и интеллекта с приставкой эго. Это программа Люцифера и весь бизнес помогает человеку решать эту задачу.
На ступени жертвенности уже не телесный, а обращённый к Богу душевный ум учится прямо противоположному – умению отрекаться, жертвовать и отдавать обратно миру и людям то, что ранее только захватывалось эго умом. Это программа Христа и распятия эгоизма и страстей.
На этой ступени рациональный эго интеллект постигает более высокие основы человеческой морали и нравственности и после того, как он полностью искореняет эгоизм, он готов к вхождению в высшую программу – духовности и силы.
Программа духовности – это и есть программа обретения благодати и духовной силы для выработки высшего умения – творческой рассудительности, соразмерности и гармонии использования благодати и даров Духа во благо миру, людям и Богу.
Это и есть искусство божественного сотворчества и соработничества, когда человек, подобно Богу, может проявлять себя и ангелом созидания и ангелом разрушения одновременно. Вот почему практическое боговедение и духовный ум – это удел не рациональной телесности и не душевной нравственности, а только безстрастной духовности.
– Отче, значит, все верующие идут только до второй ступени нравственной душевности, не переходя к высшей ступени духовности и силы?
– Ну, конечно, я тебе это уже который день толкую, а ты всё не можешь понять, что почти всё современное христианство – это уровень не духовности, а только душевности для перехода от эгоизма к нравственности.
Ступень обретения духовной силы Льва и высшего богопознания Орла в современном христианстве и православии уже полностью отсутствует и является уделом считанных одиночек и отшельников, пользующихся не синодальным богословием, а древним святоотеческим знанием и согласным учением отцов.
– Теперь мне всё стало понятно? – сказал монах и разочарованно опустил голову.
– Что тебя так огорчило? – поинтересовался старец.
– Я искренне думал, отче, что христианство и православие – олицетворение самой Истины Христовой и высшего духовного знания, а оказывается это только нравственная школа, где вообще не даётся высшего духовного знания, – раздосадованно заключил монах.
– Ты глубоко ошибаешься, дорогой мой, – сказал старец. – Ведь святоотеческое духовное знание и согласное учение о душе, с позиций которого я с тобой сейчас говорю, – это неотъемлемая часть христианства и православия, причём, высшая часть, которая просто утрачена сегодня официальной религией и церковью.
Но это православное знание по-прежнему существует, как оно существовало во времена Христа и первых отцов – подвижников, когда Дух был предельно близок миру и человеку. Никто не мешает снова сделать его достоянием православия взамен той схоластике и моральной демагогии, которая сегодня именуется христианством.
Поверь мне, все дары Духа и духовной силы нового человека, как ждали, так и ждут своих избранников и подвижников, только развивай, утончай, очищай и совершенствуй свой ум до состояния безстрастия духа и священнобезумия духовного сознания. Лень? Это другой вопрос, так и скажи и я могу это понять.
– Ты же сам говорил, отче, что институт монашества был утрачен ещё 150 лет назад и возможности восстановить его уже нет?
– Да, говорил, но я говорил об институте, церковном институте, но ведь любой институт состоит из отдельных людей, простых людей, которые благодаря силе воли, упорства и духовного намерения и становятся аскетами и духовными подвижниками. Им же никто не запрещает знакомиться с духовным наследием отцов и постигать древнее знание.
Да, это трудно для современного ума, но это возможно в принципе. Вот что главное, а если это возможно, значит, обязательно, найдётся тот, кто этой возможностью воспользуется. На сегодня знания для тебя достаточно, подсказывает мне что-то, так что продолжим разговор в другой раз, а на сегодня всё.
– Спаси Господи, отче, за наставление и вразумление, благословите…
– Бог благословит, ступай с Богом…
9. Разговор монаха со старцем о спасении души. Часть 3
…продолжение…
— Отче, последний наш разговор просто перевернул моё сознание. Я долго думал над твоими словами и понял, что всё равно почти ничего не знаю о спасении души.
— И в чём твоя проблема, что ты ещё хочешь от меня узнать о спасении? – с неизменной улыбкой переспросил старец.
— Я хочу понять всю методологию спасения души по согласному учению святых отцов.
Старец несколько удивился вопросу монаха и с некоторой ухмылкой ответил:
— Для этого тебе нужно понять само учение отцов о душе и его практические аспекты, а этого знания сегодня нет нигде, даже в церкви, хотя есть один источник, но путь к нему рациональному уму и душевному разуму надёжно закрыт.
— О каком источнике ты говоришь, отче?
— О духовном сердце, разумеется, именно там хранится почти вся духовная информация, а точнее именно из духовного сердца открывается доступ к хранилищу этой информации, среди которой есть и учение о душе святых отцов Восточной Церкви.
— А у тебя есть доступ к этому источнику? – робко и нерешительно спросил монах.
— А как ты сам думаешь? – с улыбкой переспросил старец.
— Думаю, есть, судя по тому, что ты мне уже открыл и чего я не слышал кроме тебя ни от кого.
— Частично есть, — ответил старец и засмеялся. – Мне нравится твоя любознательность и смелость, если честно, и ты сам мне чем-то напоминаешь меня самого только много лет назад, когда я сам наивным и молодым чадом пришёл в православную церковь с чистым сердцем за поисками Бога – любви и света, а нашёл там…
Старец замолчал и с улыбкой посмотрел на монаха.
Возникла неловкая пауза, которую должен был кто-то разорвать.
— Так что ты нашёл там, отче?
— Я нашёл там сумасшедший дом и толпы страждущих, безумных и болящих людей, которым совсем не нужно было духовное знание и духовность, а нужно было только утешение, социальная защита и решение насущных бытовых проблем.
Это всё, что им действительно было нужно от церкви и Бога и ещё им всем нужна была любовь в безграничных количествах и они искали эту любовь там своим помутнённым от проблем рассудком и наполненным одними страданиями сердцем, не зная, что поделиться с другим можно лишь тем, чем ты сам наполнен.
Право, это уже другая тема, о которой мы поговорим как-нибудь в другой раз, — сказал старец, не желая продолжать этот разговор. — Давай вернёмся к основной теме. Так что тебя интересует в согласном учении святых отцов?
— Меня интересует само учение, отче, и что оно собой представляет?
— Старец задумался, закрыл глаза и через мгновение ответил:
— Учение отцов представляет собой знание, а точнее высшее духовное знание об энергетическом устройстве Бога, мира и человека. Это древнее мистическое учение и аскетическое знание, которое в большей степени касается сферы сверхъестественного и в частности обретения человеком своего утраченного духовного, а не морально-нравственного совершенства.
— А как соотносится это учение с богословием и учением церкви?
— Учение отцов можно считать высшим богословием и церковным учением, которое сегодня просто забыто и утрачено в связи с утратой самого института монашества и высшей его ступени анахоретства, т.е. иночества, странничества и отшельничества с целью исихии, умной молитвы и умного делания.
— А что собой представляет само учение отцов, отче?
— Учение представляет собой целостное духовное знание о человеке или своего рода полную антропологию и психологию человека, включающую все ступени духовного роста и совершенствования человека вплоть до самой высшей ступени полного богоподобия и христоподобия, но не в человеческом, а в сверхчеловеческом виде.
Говоря другими словами, если богословие и учение церкви – это учение о подлинной человечности в её морально-нравственном виде, то согласное учение святых отцов – это учение о подлинной сверхчеловечности в её духовном и энергийном виде. Именно эта приставка сверх- и явилась тем камнем преткновения, из-за которого это учение и было предано забвению.
— А с чем это связано?
— Я уже говорил тебе об этом. Это связано с тем, что это сверх- ужасно пугало простых людей, церковноначалие и власть, которые не могли понять духовной природы этих сверх возможностей и потому считали их проявлением демонизма и магии, а не христианской святости и любви.
Для простых людей христианская святость – это сама душевность, нравственность, доброта, культура, признание заслуг, человеколюбие и человекоугодие во всех его видах и формах, которое обычные люди и считают христианской любовью. Иной любви и иного совершенства простой человек понять просто не в состоянии. Вот в чём дело.
А аскеты и подвижники всегда были олицетворением не душевности, а духовности и носителями безусловной любви не человеческих, а высших божественных добродетелей – мудрости, мужества, целомудрия и правды.
— А почему эти добродетели так пугали и настораживали людей?
— Потому, что эти высшие добродетели не соответствовали образу любвеобильной душевности и обычному человекоугодию, а создавали образ строгого, безупречного и бескомпромиссного духовного воина, наделённого несгибаемой силой духа.
Перед этой силой всё несовершенное трепетало в страхе и ужасе, поскольку эта сила обличала любую ложь и несправедливость, заставляя мучительно страдать и даже умирать, как Ананию и Сапфиру перед апостолом Петром. Такая воинственная духовность и сверхчеловечность простым людям, церкви и власти была попросту и не нужна и опасна и путь к ней был надёжно закрыт.
— Отче, а учение отцов — это ёмкое знание в сравнении с тем же богословием?
— Учение отцов по объёму – это сто Библий вместе взятых, которые также не отразят всей полноты и глубины этого учения и знания, а только обозначат его контуры, как безграничного духовного знания, подобного самой бездне.
Учение отцов имеет и теоретическую и практическую основы и состоит из множества отдельных разделов и учений, каждое из которых подобно одной Библии.
— А ты мог бы назвать мне наиболее важные разделы учения отцов? – переспросил монах.
— Мог бы, — ответил старец. – Основными разделами самого учения отцов являются учение о первозданном состоянии человека, учение о грехопадении и учение об исцелении во Христе. Эти три раздела учения и есть представление о естественном, противоестественном и сверхъестественном состояниях человека.
— Отцы так и называют эти три раздела?
— Да, так и называют. Преподобный Исаак Сирин так и пишет – «сии же меры у отцов называются: естественное, противоестественное и сверхъестественное».
Кроме этих основных трёх разделов учения существуют частные: учение о душе, её природе и силах, учение о страстях и добродетелях, учение о духовном сердце, учение о соединении ума и сердца, учение о грехе и видах греха, учение о метанойе, учение о трёх видах бытия, учение о ветхом и новом человеке, учение о молитве, учение о прелести, учение о совершенстве, учение о смерти, учение о воскресении, учение об умном делании и другие.
— Отче, я просто потрясён глубиной и величием святоотеческого знания, — робким голосом произнёс монах.
— Я же тебе сразу сказал, что это духовная бездна и высоченная глыба духовного знания, освоить которую может только совершенный духовный ум и никакое современное богословие не может даже и близко сравниться с этим знанием, которое увы уже забыто и рассредоточено по всему наследию отцов в тысячах книг, но нет единой, которая бы всё это знание снова свела в одно стройное учение.
— А у отцов такая книга была? – поинтересовался монах.
Старец засмеялся раскатистым хохотом и едва смог успокоиться. – Твой вопрос говорит о том, что ты меня опять не понял, дорогой мой. Нет и никогда не было такой книги ни в каком виде, поскольку её в принципе не может быть.
Знание, о котором я тебе говорю, содержится и всегда содержалось только в одном первоисточнике — в духовном сердце человека, как месте Бога в душе. Именно в сердце всегда и хранилось это знание и от сердца к сердцу оно передавалось от учителя к ученику.
Записать его или перенести на бумажные носители не было никакой возможности, поскольку для этого потребовалось бы написать сотни книг, а ум сердца без труда вмещает всё это знание и надёжно хранит.
Вот почему каждый, кто достигал духовного сердца, автоматически прикасался к этому знанию и оно ему открывалось ему во всей полноте, как это и было во времена отцов, — сказал старец внимательно глядя в глаза монаха.
Тот был обескуражен ответом старца и только молча моргал. Наконец монах не выдержал и спросил:
— А как всё это знание могло храниться в духовном сердце без искажений, ведь ум человека может стареть и помутняться в результате разных болезней? Как в этом случае сохранится это знание и может быть верно передано другим?
— Это вопрос рационально мыслящего человека, пребывающего в телесном состоянии, а не вопрос духовного воина, — с улыбкой ответил старец. – Дело в том, что духовный ум в принципе не подвержен ни старению, ни болезни, ни смерти, поскольку это практически уже ум божественный, который лишь использует человек. Это и есть одна из тайн духовного совершенства.
Стареет, подвергается болезням, разрушению и смерти только телесный ум и душевный разум, который имеет прочную привязку к такой же стареющей и разрушающейся со временем ветхой человеческой основе — к плоти.
Духовный ум такой привязки к плоти и материи уже не имеет, поскольку он совлёк с себя ветхую форму и облёкся в новую — бестелесную и божественную, которая уже не стареет, не болеет и не умирает. Это секрет нового человека, вот чём дело.
— Но почему духовный ум не имеет такой привязки, он же используется человеком и при жизни в теле?
— Да, при жизни в теле духовный ум вполне себе используется. Но этот ум уже не принадлежит самому телу, хотя и может использоваться телом, поскольку это ум чистой энергии души, как духовного двойника, который может существовать автономно от тела, понимаешь? – переспросил старец.
— Нет, объясни.
— Ну как тебе объяснить, Господи, — если телесный ум и душевный разум ещё не могут существовать отдельно от тела, поскольку являются частью тела и нервной системы, то духовный ум, как самый утончённый и божественно чистый, уже может существовать отдельно от тела в мире духа.
— Это я понял, но что уму позволяет быть независимым от тела человека?
— Как что, страсти, конечно же, как те низшие энергии души, которые и не позволяют уму беспрепятственно войти в божественный свет и сеть духовного сознания.
— Отче, а как страсти этому препятствуют, ты мог бы прояснить?
— Геенским огнём страсти этому препятствуют, как же ещё, — с усмешкой ответил старец.
— Но как и почему это происходит?
— Это происходит потому, что качества и энергии души человека ещё не синергийны и не тождественны божественным энергиям и высшим божественным добродетелям – мудрости, мужеству, целомудрию и правде.
Апостол потому и назвал Бога «огонь поядающий», что в свете чистоты энергии этих добродетелей человеческие страсти буквально горят огнём. Этот огонь и называется геенским.
— Это связано с тем, что энергии страстей не совпадают с энергиями добродетелей? – спросил монах.
— Да, потому что энергии страстей и добродетелей имеют разную проводимость для благодати и когда благодать касается энергий страстей, те буквально не могут выдержать силы божественных добродетелей и нагреваются и буквально горят, как резисторы, что душа испытывает буквально как огонь.
— Ты говоришь об этом так уверенно, точно видишь это собственным глазами, отче.
— Все видящие видят это совершенно одинаково, — невозмутимо ответил старец. – Принцип геенского огня – это испытание каждой души на тождественность и родственность её энергий божественным, поскольку подобное может соединиться только с подобным, таков закон для всех.
Вот почему свет безусловной божественной любви для совершенных душ, для несовершенных и порочных душ и умов из света любви становится огнём геенским, поскольку у них страсти преобладают над добродетелями. Вот как об этом сказал святой Григорий Богослов:
«Как солнце обличает слабость глаза, так Бог пришествием Своим — немощь души; и для одних Он свет, а для других огонь, смотря по тому, какое вещество и какого качества встречает в каждом».
— Отче, а есть способ избежать этого огня?
— Избежать испытания божественным огнём невозможно никому из смертных, таков закон божественного света и испытания светом Истины. Всё, что в силах человека, — это самому стать светом и беспрепятственно войти свет Божий и пройти сквозь него. Этому и служит учение отцов о страстях и противостоящих им добродетелях души, как энергиях, которыми наполнена душа.
— А как это работает это учение, ты мог бы мне рассказать, хотя бы кратко?
— Мог бы, в этом нет тайны. По учению отцов душа – это буквально сосуд или ёмкость, как тот же аккумулятор, наполненная самыми разными энергиями, как благими, именуемыми добродетелями, так и не очень благими, именуемыми страстями. Преобладание энергий и определяет тип человечности по учению отцов.
— О каких типах идёт речь? – поинтересовался монах.
— Обо всех трёх типах – телесной, душевной и духовной человечности. Телесная – это самая низкая и несовершенная человечность, к которой принадлежит большинство человечества. Душевная или религиозная – это переходный тип человечности, к которой принадлежат все верующие всех религий и конфессий, а духовная – это самый редкий тип совершенной человечности, таких людей катастрофическое меньшинство.
— А как это связано с разными страстями и добродетелями?
— Напрямую связано, поскольку энергии страстей тела, души и духа ответственны за низшую животную или инстинктивную человечность, управляемую эгоизмом, стяжательством и захватом всего и вся.
Человеческие добродетели ответственны за более высокую религиозную и нравственную человечность, управляемую жертвенностью и альтруизмом, которая и именуется душевной.
А названные четыре божественные добродетели ответственны за высшую совершенную и безстрастную человечность, а точнее богочеловечность.
Изменяя соотношение в душе энергий страстей и добродетелей, можно менять характер, тип и направленность личности человека. Отцы первыми открыли этот принцип работы с разными энергиями и качествами души и назвали его учением о страстях и добродетелях.
— А что даёт человеку знание этого принципа, отче? – спросил монах.
— Очень многое даёт, — ответил старец, — В первую очередь это даёт знание о том, как меняется вся внутренняя природа человека через изменение отдельных энергий и качеств страстей на добродетели.
— А самих этих качеств и энергий страстей и добродетелей много?
— Много, отцы насчитывали около 300 страстей, включая главные корневые, которых восемь – чревоугодие, похоть, сребролюбие, гнев, печаль, уныние, тщеславие и гордость. Энергии именно этих страстей и ответственны за ветхую форму человека, как основу страстности, тленности, смертности и вообще всех пороков и страданий тела и души.
Из практики отцы увидели, что изменение страстей на противоположные им качества добродетели, которых также около 300, включая восемь главных — аскетизм, целомудрие, нестяжание, кротость, радость, бодрость, смирение и самоотвержение, можно полностью изменить природу и энергетику человека.
— А что понимается под изменением природы человека?
— Понимается изменение всех энергий человеческого тела, души и духа, что и выливается в измение нрава, т.е. характера и расположенности личности.
— А существует ли какая-либо связь между отдельными страстями и отдельными добродетелями?
— Несомненно, и страсти и добродетели связаны между собой точно звенья незримой цепи и начиная работать с одной страстью, приходишь к другой, потом третьей и так далее. Отцы говорят, что страсти подобно уму, также имеют древовидную структуру — корни, крупные отростки и более мелкие дочерние. Корневые страсти — это чревоугодие, сребролюбие и тщеславие. От них рождаются восемь главных страстей, а те распадаются на ещё более мелкие, а те ещё и в итоге всех получается почти 300.
— А добродетели?
— То же самое и с добродетелями. Есть три корневые — аскетизм или воздержание, нестяжание или бескорыстие и смирение или видение своей порочности. ОТ этих трёх добродетелей рождается основных восемь, от них другие дочерние, а от тех ещё и так до 300 добродетелей.
— Отче, а что бывает с душой, когда в ней все страсти будут заменены на противоположные им добродетели?
— Душа входит в своё естественное нравственное и пока ещё человеческое состояние, которое можно определить как состояние самой благой человечности, которая и считается эталоном христианского совершенства, но по учению отцов — это только человеческое совершенство. Выше него есть ещё одна ступень богочеловеческого совершенства.
— А как достигается это совершенство?
— Это подлинно духовное совершенство и оно достигается изменением всех человеческих добродетелей на высшие божественные добродетели — мудрость, мужество, целомудрие и правду, как совершенство трёх сил души — ума, чувства и воли, объединённых правдой и чистотой совести. ЭТо уже уровень благодатной человечности в духовной славе силы и даров Духа. В этот состоянии человек уподобляется самому Богу.
— А как это проявляется конкретно на уровне человека и его души?
— Это проявляется прежде всего на уровне светимости энергий души. Созерцая этот процесс изменения энергий отцы увидели, что меняя страсти на добродетели, человек внутренне как бы просветляется, все его энергии начинают течь ровнее и правильнее, сам он упорядочивается во всём и свечение его души постепенно повышается.
— А на уровне светящегося яйца его души это выглядит как?
— Это выглядит так, что если раньше у человека светилась только периферическая часть кокона души, как оболочка, то после изменения страстей на добродетели, светиться начинает и внутрення сфера кокона души впоть до духовного сердца. Иными словами, душа при этом начинает как бы наполняться светом изнутри.
— А известно почему это прроисходит?
— Конечно, известно. Это происходит потому, что под действием энергий добродетелей ум начинает очищаться и двигаться вовнутрь в сторону духовного сердца, как ядра души. При этом и происходит как бы заполнение пространства души внутренним светом и душа повышает интенсивность свечения. Так это видят все созерцающие энергии души.
— Это просто невероятно, Отче. И что это всё значит для человека?
— Это означит то, что по мере повышения уровня добродетелей из высшего хищника человек постепенно трансформируется вначале в нравственно-религиозную личность, а потом и в духовную, которая соответствует подлинному человеческому образу и самому Христу.
Таким образом отцы и поняли, что изменение соотношения энергий страстей и добродетелей в душе меняет саму человеческую форму, как основу управления личностью и её внутренний шаблон или программу, говоря современным языком.
— А что такое форма человечности и с чем её можно сравнить? — спросил монах.
— Отцы сравнивали форму человечности с тем устойчивым образом жизни и поведения, которому следует человек в жизни, как телесно-душевное существо. Рациональная или повседневная человечность телесного уровня, управляемая эгоизмом и страстями, тяготеющая только к телу, — это и есть ветхая человеческая форма.
Нравственно-религиозная человечность, тяготеющая к религии, нравственности и морали – это переходная или душевная форма, в которой идёт внутренняя борьба энергий страстей с энергиями добродетелей. Это форма духовенства и всех верующих людей.
А новая форма – это форма совершенной, исцелённой и восстановленной во Христе человечности по изначальному образу и подобию. Это форма совершенного человека, который вернул себе утраченную при грехопадении духовную часть себя, снова став целостным и духовным, как Адам.
— А ты в своей жизни хоть раз сталкивался с такими людьми? – осторожно спросил монах.
— Нет, ни разу. Новая форма – это подлинное свершенство и образ первозданного телесно-духовного человека, каким он и был изначально создан Богом. К этой форме даже среди отцов приходили считанные единицы, а в наше время — это запредельная высота.
Для современного человека даже половину страстей поменять на добродетели — это едва решаемая задача, не говоря уже обо всех страстях, а поменять ещё и все человеческие добродетели на высшие божественные — это вообще практически нереальная задача в наше время.
Вот что такое учение отцов о страстях и добродетелях в кратце, как способ перехода от ветхого человека к новому. Как сказал преподобный Макарий Великий «Господь пришел верующих в Него сделать новым умом, новой душой, новыми очами, новым слухом, новым языком духовным, одним словом – новыми людьми».
Ты же понимаешь, что речь при этом идёт не о нравственном и душевном, а о совершенном и духовном человеке.
— Да, понимаю, отче.
— Ну на сим и завершим на сегодня наш разговор.
— Благословите, отче.
— Бог благословит…
10. Разговор монаха со старцем о духовном сердце
…продолжение…
— Ну здравствуй, чадо, мир тебе.
— Здравствуйте, отче, благословите.
— Что ты каждый раз всё просишь меня — благословите, благословите. Я же не поп, Бог всех благословляет в равной мере, только сумей принять его благословение своим сердцем, а мне не нужно этих поповских формальностей и атрибутов.
— Но почему же, отче, — с некоторой досадой спросил монах.
— Я тебя уже благословил и не раз и это достаточно, поэтому давай будем проще и без этой сановности, которая нужна только новообращённым для поддержания у них благоговения и послушания перед духовенством, а мы с тобой общаемся как друзья. Ты же помнишь, что Христос сказал своим ученикам – «не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего».
Так что тебя интересует и что ты хотел бы узнать сегодня?
— Меня очень заинтересовал наш с тобой последний разговор о высших божественных добродетелях — мудрости, мужестве, целомудрии и правде и я хотел бы узнать об этом чуть подробнее.
— Это очень не простая тема, — ответил старец. — Дело в том, что знание о высших божественных добродетелях и их природе полностью отсутствует в современной православной аскетике и богословии, а есть только у некоторых отцов Добротолюбия.
— С чем это связано?
— Это связано с тем, что данные добродетели являются олицетворением духовной силы Льва, а эта ступень в массовой религии была табуирована ещё в первом тысячелетии христианства. Поэтому у тебя не будет возможности найти подтверждения моим словам в церковном учении и придётся верить мне на слово. Ты к этому готов?
— Готов, — ответил монах.
Тогда слушай — об этих добродетелях упоминают лишь некоторые духоносные отцы и в частности Григорий Синаит — «четыре есть начальных добродетели: мудрость, мужество, целомудрие, правда и восемь есть других нравственных качеств, происходящих от излишества или недостаточности их и по сторонам их близко следующих, которые у нас именуются и почитаются пороками, а в мiре добродетелями».
Смысл сказанного в том, что речь идёт не о человеческих, а о божественных добродетелях, и потому они выше восьми всех известных христианских добродетелей по слову того же Григория Синаита:
«Добродетели, хотя одни из других рождаются, но бытие свое имеют из трех сил душевных (ума, чувства, воли), – все, кроме божественных. Ибо причина и начало четырех родовых божественных добродетелей, из коих и в коих состоят все прочие, именно – мудрости, мужества, целомудрия и правды, есть божественная духодвижная премудрость, в уме четверояко движимая».
— А что символизируют эти четыре божественных добродетели?
— Эти четыре добродетели символизируют обретение душой духовной силы и совершенства через воссоединение разрозненных после грехопадения трёх сил души – ума, чувства и воли, которые снова собираются вместе и становятся триединой духовной силой, наделяющей человека рядом уникальных качеств и возможностей, которых нет у простых смертных людей.
— А в чём заключаются эти качества и возможности?
— В духовной силе, конечно. Достигающий триединства сил души становится как бы сверхчеловеком, поскольку все три силы души — ум, чувство и воля человека приходят в своё высшее состояние. Низший телесный ум становится умом духовным, низшие эмоции и чувства становятся возвышенными духовными переживаниями, а низшие эго желания становятся высоким духовным намерением.
При этом весь человек преображается и из расхлябанного разгильдяя превращается в духовного воина, исполненного внутренней силы и совершенства. Это и есть возвращение к целостности и этот принцип используют все религии мира и духовные учения. Есть этот подход и в христианстве, но он намеренно закрыт, дабы не искушать умы простых верующих дарами духовной силы.
— А что лежит в основе этого триединства сил души, можно понять, отче?
— Это сложно объяснить словами. Достижение триединства сил души можно понять как процесс заплетения трёх отдельных пучков волос в одну косу. Отцы созерцают энергии души, как светящиеся нити, которые можно группировать. Три силы души можно условно сравнить с темя отдельными пучками волос, которые можно сгрупировать или заплести в ещё один более мощный пучок, подобный косе.
— А в чём принципиальное отличие этого триединого пучка сплетённых сил души от их обычного и разрозненного состояния?
— Во многом. Когда три силы души разрозненны, как у обычного человека, они постоянно пребывают во внутреннем хаосе и беспорядке, поскольку ум думает об одном, чувство ощущает другое, а воля желает третьего и человеку нужно постоянно все их собирать, чтобы быть в гармонии и ладах с самим собой. Это как в басне о лебеде, раке и щуке.
А в триедином состоянии все три силы души собраны в одно и уже не распадаются, что даёт человеку ощущение силы и свободы и что делает человкека воином, поскольку у него всегда бывает избыток сил и ему не нужно тратить энергию на собирание сил души. Этот изыток сил в состоянии триединства и переживается ощущением счастья и свободы и нет ничего, что могло бы сравниться с этим переживанием счастья, силы и свободы духа.
— А как это связано с четырьмя высшими божественными добродетелями?
— Напрямую связано. Четыре божественные добродетели — это и есть сами силы души в их высшем состоянии и качестве. Мудрость символизирует высшую познавательную силу души — ум; мужество – раздражительную силу — чувство; целомудрие – вожделевательную силу – волю, а правда все их объединяет и сплетает в одно чистотой сердца и совести.
В этом триединстве сил души – «что думаю, то чувствую и того желаю» и состоит секрет духовной силы человека, которого нет в современной аскетике и богословии, к сожалению. О чём тебе это говорит, мой друг?
Монах задумался и, посмотрев в глаза старца, неуверенным голосом ответил:
— Это наверно попущение Божие или чей-то злой умысел.
Возникла неловкая пауза после которой старец чеканным голосом произнёс:
— Это не попущение, а скрытый топор под компасом церковного корабля, положенный туда самим сатаной, чтобы отклонить путь ума от духовного сердца и не пускать умы спасающихся к духовному знанию о совершенстве и духовной силе, а держать их постоянно, как слепых и немощных овец, только на уровне голой морали церковного благочестия. Вот что это.
— А это можно как-то исправить, отче? — поинтересовался монах.
— Только возвращением знания о духовной силе человека, а это и есть знание о божественных добродетелях, духовном сердце и его удивительных возможностях. Это самое тайное и запретное знание в массовой религии, поскольку оно открывает доступ к духовной силе и всем энергиям души, которые и сосредоточены в духовном сердце.
— Я очень много раз слышал о духовном сердце, отче, но до сих пор так и не знаю, что представляет собой духовное сердце.
— О духовном сердце уже нет знания в современной православной аскетике, богословии и церковном учении, поскольку это самое таинственное и мистическое знание из всех, которое открыто только совершенным о Господе и духовно зрячим, способным созерцать душу и её устроение, а таких в церкви нет уже давно.
Духовное сердце – это энергетический центр или узел души, отвественный за восприятие энергии, к которому ведут все связи ума, чувства и воли. Духовное сердце — это полноценный центр восприятия души, который отвественен за всё, включая самое тонкое душевно-духовное восприятие энергии. Отцы называют духовное сердце центром духовного ведения посредством советсти.
— А у отцов есть какие-либо ассоциации с чем можно было соотнести духовное сердце?
— Из известных мне ассоциаций наиболее точной является сравнение духовного сердца с центральной осью любых часов, которая определяет самое главное в любом часовом механизме. Об этом хорошо сказал Феофан Затворник — «связь сердца не может утверждаться в ином месте, как в центре существа души, подобно тому как связь в часах утверждена на соотношении центров всех колес их».
— А известно где расположено духовное сердце в теле человека? – спросил монах.
— Известно, но духовное сердце не имеет отношения к телу физическому, а имеет к телу душевно-духовному, потому оно и называется духовным. Вместе с тем с у духовного сердца есть связь с физическим телом через физическое сердце, поскольку именно через сердце человека проходит самый мощный канал связи с духовным телом. Вот почему умная молитва и умное делание начинается с поиска сердечного места.
Связь сердца физического с сердцем духовным объясняет большинство сердечных проблем у современного человека. Тебе это ни о чём не говорит? – с лукавой улыбкой спросил старец.
— Нет, не говорит, — ответил монах. – А о чём мне это должно говорить?
— Тебе это должно дать подсказку на то, почему именно своим физическим сердцем все люди чувствуют самые большие потрясения в жизни, как хорошие, так и плохие. Это происходит именно потому, что эти потрясения первым воспринимает духовное сердце, как орган восприятия, а отражаются они уже на физическом сердце, которое и приходит в возбуждение.
— Ты хочешь сказать, что большинство сердечных проблем человека связано не с физическим, а с духовным сердцем?
— Ну, конечно. На физическом сердце отражается всё то, что в действительности происходит в сердце духовном, как центре всех сил и энергий души, вот почему так важно знать о своём духовном сердце и уметь его контролировать.
Большинство спонтанных смертей от сердечных приступов у мужчин после 45 лет бывает напрямую связано с процессами, протекающими в духовном сердце, которое живёт своей жизнью и имеет свои этапы роста и развития, переходы к которым и чувствуются спонтанными сердечными приступами часто заканчивающимися потерей сознания или даже смертью без видимых причин.
— А где именно находится духовное сердце, если не в теле человека?
— Духовное сердце находится в теле духовном или в самой душе, как тонком теле энергии. Созерцающие и видящие люди созерцают духовное сердце как точку особо яркого свечения на светящемся яйце души к которой сходятся все светящиеся нити. Это говорит о том, что духовное сердце определяет всё, что думает, чувствует и желает человек. Проще говоря, именно духовное сердце и отвечает за восприятие мира, а не головной мозг и ум.
— Эта точка расположена в самом центре светящегося яйца, как и часовая ось? – переспросил монах.
— Нет, как ни странно. Она расположена на самой задней стенке поверхности светящегося яйца, как ба на самом дне светящейся сферы души. Если исходить из того, что ум человека — это самая передняя часть оболочки души, то для достижения духовного сердца уму нужно пересечь всё пространство светящегося яйца души от одной стороны до другой, понятно?
— Не совсем. А ты мог бы привести какой-нибудь более понятный аналог всему этому из повседневной жизни?
Старец задумался и через мгновение продолжил:
— Ну вот представь себе глаз человека. Представил?
— Представил.
— Так вот переднюю часть глазного яблока, которая обращена вовне, можно сравнить с умом и центром головного мозга, хрусталик глаза можно сравнить с физическим сердцем, а точку фокуса на сетчатке глаза можно сравнить с духовным сердцем.
Чтобы уму обратиться к духовному сердцу, ему нужно подобно глазу диаметрально развернуться, войти в свой хрусталик и достичь самого глазного дна — сетчатки.
То же самое происходит и в душе, когда ум обращается вовнутрь души, исследует всё пространство светящегося яйца и наконец достигает самого дна души — духовного сердца, из которого и открывается выход в духовный космос океана Духа. Этой цели и служит практика молитвенного делания по учению отцов о которой мы с тобой уже говорили. Так понятней?
— Да, так гораздо яснее, но мне всё равно не совсем ясно как духовное сердце соотносится с телом человека.
— Это, действительно, сложно представить. Видящие исходят из того, что духовное сердце обычно расположено за границей физического тела на уровне левой лопатки по линии вехней части сердца ориентировочно на расстоянии локтя от спины. Это и есть объяснение того, почему в умной молитве ум через физическое сердце направляется как бы за спину.
— А как именно созерцается духовное сердце, отче, известно?
— Оно созерцается как и всё прочее, имеющее энергетическую основу. Когда видящий созерцает душу человека как светящееся яйцо, он видит на задней поверхности светящейся сферы область ослепительно яркого свечения и это свечение подобно яркости свечения самого Бога, точнее это два почти одинаковых свечения.
— И что это значит для человека?
— Это значит то, что духовное сердце является местом Бога в душе человека, которое по свечению подобно Самому Богу. Это значит, что именно в духовном сердце живёт человеческая божественность, которую и потерял после грехопадения первозданный человек, пойдя на поводу у своего ума и рассудка, как центра периферического мышления.
— Это действительно так, отче?
— Действительно так. Видение энергии не может врать, я же тебе уже говорил, когда человек что-то видит как энергию, он в это время знает об этом точно и наверняка.
— Значит, получается, что именно через духовное сердце Бог управляет человеком? — спросил монах.
— Да, получается что именно через духовное сердце осуществляется всё управление человеком, поскольку именно в духовном сердце собираются три силы души и живёт чувство, интуиция и совесть человека, как «голос Божий». Совесть — это единственный орган и инструмент в душе, подчиняющийся Богу и не подконтрольный эгоизму. Всё остальное в душе после грехопадения контролирует эгоизм или самость.
— А как именно осуществляется это управление человеком через духовное сердце отцы знали?
— Конечно, знали, поскольку они созерцали и видели это через энергии. Три силы души – ум, чувство и воля, подобно световому потоку непрерывно текут от Бога точно в духовное сердце каждого человека и в нём уже расщепляются эгоизмом на страсти и добродетели и три отдельных силы души – ум, чувство и волю. Это чем-то похоже на расщепление белого света неким поляризующим кристаллом на отдельные цвета.
Энергия ума идёт к центру головного мозга, энергия чувства аккумулируется в физическом сердце, а энергия воли идёт ниже — в центр живота. Так в теле человека образуются три важнейших энергетических центра – центр ума, центр чувства и центр воли. Задача каждого спасающегося — осознать эти центры, обуздать их через работу со страстями и собрать воедино, Это и есть триединство сил души, о котором мы уже говорили и смысл соединения ума с сердцем.
— Но ты мне ничего не говорил про соединение с сердцем чувства и воли. Значит, их тоже нужно вводить в сердце?
— Нет, в сердце входит один только ум, как высшая сила, а чувство и воля, как бы подчиняются уму и потому идут в сердце следом за умом. Работа с чувством и волей происходит на ступени борьбы со страстями тела и души.
— Отче, я просто потрясён твоим откровением об устройстве человека и его управлении, — признался монах.
— Не удивляйся, я открыл тебе только малую толику великого духовного знания о духовном сердце и его удивительных возможностях, а ведь у отцов ещё есть знание об овладении и даже управлении духовным сердцем, что ещё более удивительно, но об этом мы поговорим как-нибудь в другой раз.
— Ты не поверишь, отче, но только теперь мне наконец стало понятно то, почему в практике молитвы нужно держаться линии сердца, а не уходить умом и вниманием вверх или вниз.
Старец одобрительно кивнул головой и продолжил:
— Да, если направлять внимание в момент молитвы вверх, то окажешься в прелести духовного воображения, а если направлять его вниз, то разбудишь в себе зверя. Только середина позволяет сохранить трезвость ума при соединении ума с сердцем и при вхождении в сердце. Это общее правило.
— А на что вообще похожа душа вместе с духовным сердцем? — поинтересовался монах.
— На удивительный духовный плод и похожа, который развивается на световых нитях духовного древа Жизни и питается от Бога, как от солнца, энергий благодати, подобно любому живому растению, питающемуся от корней.
Так что метафора Христа о виноградной лозе – «Я есмь истинная виноградная лоза, а Отец Мой – виноградарь. Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает; и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода» — это не просто красивый образ, а предельно точное выражение сути того, что имеет место в духовной действительности.
Теперь ты понимаешь, что выражает эта притча в духовном и энергийном смысле, а не душевном? – переспросил старец.
— Понимаю, — ответил монах. – Она выражает процесс роста и созревания светящегося яйца души, которая, подобно плоду, наполняется энергиями на древе Жизни вечной и этим древом является Сам Бог, а плодом человек.
— И это верное духовно понимание данной притчи с точки зрения видения движения энергии от Бога к душе. От себя добавлю – что душа может наполняться, как ты уже знаешь, разными энергиями, включая страсти, человеческие добродетели и божественные.
Так вот самыми благодатными для Бога являются энергии, конечно же, не страстей и не человеческих добродетелей, а только добродетелей божественных, как наивысших и подобных Богу, которые имеют яркость свечения Самого Бога.
— Я это не совсем понял, поясни, отче.
— Говоря другими словами, все известные человеческие добродетели – это ещё далеко несовершенные добродетели, которые при всей их благости не закалены в гониле Духа, ибо не прошли испытания духовной силой и божественным огнём.
А высшие божественные добродетели – мудрость, мужество, целомудрие и правда – это совершенные добродетели потому, что благость их, кроме жертвенности и нравственности, ещё прошла закалку и испытание духовной силой и божественным огнём. Вот почему это предельно чистые и совершенно безстрастные добродетели.
— И что это значит, отче?
— Это значит то, что только та душа может сесть одесную Отца и быть соработницей Бога в Его Царстве, которая прошла все испытания и содержит в себе не человеческие, а высшие божественные добродетели. Вот что это значит.
— А что с другими душами?
— Они автоматически идут в те обители, которые подобны и сродны их энергиям. Страстные и тёмные души идут в миры нижнего уровня, именуемые адскими, а добродетельные и светлые — в миры верхнего, именуемые райскими.
Всё очень мудро и совершенно устроено Богом с помощью инструмента духовного сердца, поскольку, Бог никого лично не судит, ибо каждый судит себя сам через собственную совесть, которой он в жизни пренебрегал и к которой не стремился. Вот как работает духовное сердце.
— Это просто что-то невозможное и я не могу в это поверить.
— Не верь. Когда оставишь этот мир и пройдёшь через вторичное воздвижение, сам об этом узнаешь из первых уст, — сказал старец и улыбнулся. – А сейчас думай о своей греховности и очищай ум, чтобы успеть добраться до духовного сердца ещё при жизни.
— Отче, а отцам было известно то, как был повреждён первозданный человек?
— Было. Он был повреждён именно через духовное сердце, в которое сатана и внедрил энергии самости и эгоизма, как чуждого Богу хищного и самостного ума, который управляется эгоизмом и высшими страстями – тщеславием и гордостью.
Это и есть ум головы и центра головного мозга, который развивается через рассудок, рациональный разум и интеллект и совершенно чужд уму сердца, который развивается через нравственный разум в ум духовный. Говоря другими словами, на одном поле сознания и мышления у человека с детства растут и развиваются одновременно два совершенно разных ума, как два растения, — ум падший и благой и только от выбора самого человека зависит то, какой из умов в итоге победит.
— Но почему всегда побеждает падший ум и хищный разум, отче?
— Потому что падший ум, подобно сорняку, растёт сам, где попало и как попало, не давая плода, а за благими умом, как за ценным плодоносным растением, нужен особо тщательный уход на протяжении всей жизни и полная самоотдача. Именно поэтому сорняки в голове и душе всем людям выращивать намного проще и легче, чем формировать древо духовного ума и сознания.
Монах опустил голову, поняв всю глубину метафоры старца.
— Отче, а человек может сам понять и осознать, что взращивает в себе падший и хищный ум демона?
— Пока он не укрепит свой духовный ум и не войдёт умом в собственное духовное сердце, осознать и понять это он не может. Падший ум так хитро устроен, подобно демону, что всегда может найти себе саооправдание и всегда может выкрутиться с помощью лжи, хитрости и лукавства, только бы не быть уязлённым и посрамлённым совестью.
Всё зло на земле и вся несправедливость с момента сотворения мира осуществляется силой падшего и хищного ума человека, который подобен демоническому, но искренне считает себя благим и человечным и нет на земле силы, способной сокрушить силу падшего человеческого ума.
— А как же Господь, почему он не может помочь уму благому вострожествовать? — с некоторой досадой спросил монах.
— Господь дал человеку полную свободу воли самому сделать этот выбор между умами и не может мешать этому выбору, поскольку чтит закон свободы воли и выбора человека. Только в самом конце по итогам сбора урожая и плодов одного и другого ума Господь и отделяет плевлы от здоровых семян, способных дать всходы в Царстве Божьем.
В этом и состоит смысл притчи Христа о плевлах, чтобы до поры вместе с плевлами не погубить и всходы благого ума. Вот почему обнаружить природу хищного ума от самых корней эгоизма, который всю жизнь искажал помыслы человека, тот может только тогда, когда войдёт умом в своё духовное сердце.
— И что тогда увидит человек в своём духовном сердце?
— Он увидит там того самого змея, который скрытно управлял человеком через ложный ум и хищный разум всю жизнь, искажая все помыслы, чувства и желания человека. Об этом хорошо сказал преподобный Макарий:
«Напряги человек, помыслы свои, и войди к этому пленнику и рабу греха – уму твоему и рассмотри этого на самом дне ума твоего, во глубине помыслов, в так называемых тайниках души твоей, пресмыкающегося и гнездящегося змия, который убил тебя, поразив главнейшие члены души твоей».
— А что именно представляет собой это повреждение души, отцам было известно?
— Для видящих энергии повреждение души — это наличие в каждом духовном сердце каждого без исключения человека семечка или первичной энергии эгоизма, которая и прорастает позднее хищным и безбожным, т.е. страстным умом, ведомым тщеславием и гордыней, забывающем о духовном сердце и о Боге.
Это семечко эгоизма никак невозможно изъять из души, поскольку оно вложено сатаной в само духовное сердце, как место Бога, куда никому невозможно проникнуть и поэтому каждая новая душа на земле рождается уже с этим семенем эгоизма, который и вырастает в эго ум и прагматичное мышление. Только Христос, как ты знаешь, родился без этого злого семени, поскольку имел непорочное зачатие от Самого Духа, как Отца.
— Значит, крещение, — это и есть посев доброго семени Христова ума, как альтернативы падшему и хищному уму? – с удивлением переспросил монах.
— Ну, конечно. Я же тебе уже говорил, что духовный смысл Евангелия и всех притч Христа касается процессов, связанных с развитием духовного ума, поскольку именно ум человека — это цель всех усилий Бога, хотя большинство верующих этого не знает и наивно думает, что Богу от человека нужна любовь, причём, чувственная да ещё и пристрастная.
— Выходит в притчах о сеятеле, о добром семени и плевлах, о семени, возрастающем неприметным образом и других говорится не о любви, а об уме и сознании?
— Разумеется. Большинство простых верующих просто не знает того, что в духовном мире за всё отвечает только дух, а это сила осознанности, ведомая чистым духовным намерением. Наивная, слепая и глупая человеческая любовь вовсе не нужна Богу, как большому уму и безусловной любви.
— Но ведь Христос дал людям заповедь именно любви и к Богу и к самим людям! — несколько взволнованно сказал монах.
— Верно, дал, но ты уверен, что люди верно поняли смысл этой заповеди и последовательность её исполнения? – с некоторой ехидцей переспросил старец.
— Нет, не уверен, — ответил монах.
— То-то и оно. А ведь по учению отцов смысл этой заповеди в том, что вначале нужно возлюбить Бога всем духовным сердцем, а только потом пытаться любить людей, понимаешь?
— Нет, не понимаю, — ответил монах.
— Старец громко засмеялся и немного прокашлявшись ответил:
— Этого почти никто уже не понимает из современных верующих. Дело в том, что по учению отцов для того, чтобы полюбить ближних, прежде, нужно от Бога получить сам дар любви и чистоты совести через духовное сердце, а это и есть соединение ума и сердца.
Не получив дара Божественной любви в сердце, ни один человек не имеет никакой возможности полюбить ближнего, поскольку человеческой энергии и силы для этого недостаточно. Более того, если человек будет пробовать сразу любить ближнего только силой своей малой, ограниченной и пристрастной любви, не имея благодати, он может повредиться умом и сердцем. Вот в чём дело.
— Разве об этом есть где-то упоминания в Евангелие?
— Об этом прямо говорят отцы и преподобный Макарий:
«Ведь первое должно поставляться на первое место и о нем следует иметь попечение как о первом; второе же, следующее за ним, должно и осуществляться в соответствующей последовательности.
Если бы кто-нибудь захотел пренебречь великой и первой заповедью — заповедью любви к Богу, которой присуще образовываться из внутреннего благого расположения и совести в сочетании со здравыми мыслями о Боге и, разумеется, с помощью благодати Божией, и вместо нее устремился бы ко второй заповеди, только внешне радея о служении ближним, то для него будет невозможно осуществить неповрежденно и чисто и эту вторую заповедь».
— Значит, представление о христианской любви – это иллюзия? – с недоумением спросил монах.
— Это не иллюзия, а скорее игра в любовь и имитация подлинной любви, которой ни у кого из верующих нет. Подлинной является только любовь безусловная и духовная, которая обретается ценой всей жизни. Любовь к ближним, о которой говорил Христос, имеет большую важность вовсе не для Бога, а для самих людей и для мира.
Любовь к ближним просто делает человека более человечным и мир людей более гуманным, но к совершенству духовному человеческая любовь почти на имеет отношения, как ни странно, поскольку это любовь ограниченная, условная и пристрастная, а любовь Бога – это любовь безграничная, безусловная и безстрастная.
— Как ты думаешь, почему среди четырёх высших божественных добродетелей нет добродетели любви, а среди восьми человеческих добродетелей любовь есть? – с улыбкой переспросил старец.
— Не знаю, отче, — честно признался монах.
— А я тебе отвечу. Среди человеческих добродетелей любовь есть потому, что это для нравственного разума ещё непонятна идея безусловной и безстрастной любви, и любовь должна быть отдельно подчёркнута и выделена, а для божественных добродетелей любовь отдельно не нужна потому, что сами четыре добродетели сливаются в одну безусловную любовь, которой не нужно себя выделять и подчёркивать.
Постарайся понять, что любовь – это то качество, которое в гораздо большей степени нужно от человека не Богу, а самому человеку, другим людям и самому миру, чтобы жить на земле по человечески и быть людьми. Богу же от человека нужен только его совершенный духовный ум, как самая высокая и самая чистая энергия творения, которая и есть безусловная любовь.
— Мне это трудно понять, отче, и я не могу принять идеи о том, что ум выше любви. Мне все священники говорили, что нет ничего превыше любви и великоумие — это скорее порок, а не достоинство, — отреагировал монах.
— Это так и есть и всё правильно тебе говорили священники, но это правильно только для человеческого уровня, понимаешь?
— Нет, не понимаю.
— Тогда внимай! Любовь выше ума до тех пор, пока человек двигается к человеческому совешенству человеческих добродетелей, высшим из которых является любовь, но как только человек начинает двигаться к духовному совершенству, ум берёт верх над любовью.
Это сложно принять душевному человеку, но это так только потому, что в духовном мире любое движение осуществляется только умом и различение духов и сущностей происхолит тоже только умом или совершенным духом.
— Но ведь любовь при этом никуда не исчезает?
— Верно, не исчезает, но без ума и совершенного духа слепая любовь сразу же станет жертвой бесов, ибо просто не разберётся в них самих и коварстве их замыслов, поскольку не будет иметь совершенного духовного ума. Вот в чём причина и я уверяю тебя, что в катакомбах и лабиринтах ада страдает огромное число наивных душ, которые свято верили, что их несовершеннная человеческая любовь им поможет спастись и избежать бесовских ловушек в духовном мире.
— Ты думашь что Христос просто так 7 раз повторил в Евангелие «там будет плач и скрежет зубов»? Именно поэтому пока человек мыслит сугубо человеческими понятими и категориями, любовь он ставит и будет ставить выше ума, поскольку не может ещё осознать важности ума и рассуждения духовного, как божественного дара.
Но как только человек укрепится духовно, ум и любовь поменяются местами. Это так потому, что мудрость Божья — это и есть высший ум, движимый любовью, ибо без ума любовь становится не просто слепой, а страшной и даже разрушительной.
— А почему это так сложно понять верующим людям, отче?
— Это сложно потому, что все люди на земле являются заложниками низших форм условной и пристрастной любви, которых отцы насчитывали более десятка видов. Для понимания смысла любви Божьей, как безусловной, нужно освободиться от привязанности и влияния этих более ограниченных форм любви.
— А в чём это конкретно выражается, ты мог бы привести пример?
— Мог бы. Например, даже сегодня в греческом языке ещё существует не менее восьми слов, относящихся к понятию любовь и выражающих ту или иную форму любви: прагма, маниа, лудус, эрос, сторге, фалаутиа, филия, агапе и др.
Из названных видов любви только агапе, как любовь сердечная и бескорыстная, ближе всего к безусловной любви Бога, которая ещё выше. Именно поэтому в массовой религии любовь агапе и является символом христианской любви, но это тоже только форма человеческой любви, как нравственной и душевной.
— А на что похожа тогда любовь Бога, отче?
Старец задумался…
— Этому нет аналогов и сравнения в мире известного, поскольку это выше любых человеческих представлений. Я могу тебе сказать одно — видящие энергии воспринимают эту божественную любовь как Фаворский свет, который течёт во всех мыслимых направлениях подобно солнечному свету и теплу для всех одинаково. Этот свет дарит жизнь и осознание и дарит именно с любовью, совершенно бескорытно, но при этом и неумолимо строго.
Эта энергия безусловной божественной любви и преломляется в духовном сердце и душе человека всем богаством оттенков развных видов человеческой любви, которую и ищут друг у друга все грешные люди на земле.
Именно по этой причине поиск любви среди грешников – это игра, не имеющая конца, поскольку поделиться с другим можно только тем, что ты имеешь, а безусловную любовь имеют только совершенные о Господе, которые эту любовь прежде стяжают много лет через аскетический подвиг и лишь потом делятся ей с другими, как светом.
— Как же всё не просто в этом мире, — с некоторой грустью в голосе сказал монах.
— А как ты думал, но для духовного ума нет ничего непостижимого на земле, как и для ума Божьего, так что внимай, чадо. На сим давай закончим нашу беседу, ведь сегодня ты узнал столько нового. Да пребудет с тобой сила, иди с Богом…
— Спаси Господи, отче.
11. Разговор монаха со старцем о благодати. Часть 1
…продолжение…
— Отче, в нашем последнем разговоре ты сказал, что никто не может поделиться с другим безусловной любовью, не стяжав её прежде сам.
— Да, но это не я сказал, так говорят отцы и тот же преподобный Серафим, который сказал, – «стяжи дух мирен и тысячи вокруг тебя спасутся». А что тебя в этом так заинтересовало? – спросил старец.
— Заинтересовало то, почему в одном случае человек может поделиться с другим человеком благодатью и безусловной любовью, а 10 дев в притче Христа не могли? – поинтересовался монах.
— Ты сомневаешься в верности притчи Христа? Твоё затруднение в том, что ты путаешь понятие благодати Святого Духа и дар любви. Благодать – это первичная энергия Духа в душе, а дар любви – только одна из многочисленных форм проявления энергии благодати, которых может быть множество — духовное знание, пророчество, целительство, возможность исчезновения, наличие двойника, перенос тела на расстояние и другие.
Благодатью никто из смертных ни с кем поделиться не может, поскольку она плод души, который подобно мёду в сотах, хранится и накапливается каждой душой всю жизнь по капле и это тяжелейший труд, который требует выполнения целого ряда условий, как и в пчеловодстве, начиная от обустройства борти, до ухода за роем. Поделиться с кем-то можно не самой благодатью душевного мёда, как энергией, а только её сладким вкусом и ароматом, не более.
— Значит, благодатью Святого Духа с другим человеком нельзя поделиться?
— В полной мере нельзя, конечно. Как ты можешь отдать кому-то часть своей собственной души, которую ты в самом себе взращивал и очищал от страстей? По высшему духовному закону благодать каждым человеком стяжается сугубо индивидуально, как личное сокровище души, как мёд или те таланты, которые каждая душа должна сама взрастить в себе и приумножить, дав отчёт Богу о проделанной на земле работе. Знание о стяжании благодати – это самое сокровенное знание в учении отцов, как и знание о духовном сердце.
— А что представляет собой стяжание благодати, как это происходит? Мне не совсем понятен смысл стяжания. Если стяжание это накопление, то как можно одновременно и накапливать в себе любовь и делиться ей с другими? Тут наверно должно быть что-то одно, иначе благодати просто не накопишь.
— Твой вопрос идёт от рационального ума, который не владеет знанием и учением отцов о благодати и её стяжании. Для того, кто владеет этим знанием, подобных вопросов не возникает. Дело в том, что благодать Духа – это не вещь, найдя которую, потом нужно только беречь от всех и прятать. Возьми к примеру дерево — яблоню. Оно же не сразу даёт обильный урожай, а только по мере роста. В первый год плодоношения оно может дать всего десяток яблок, а на десятый год более сотни. То же самое и с благодатью.
Благодать – это постоянно возрастающий и постоянно возобновляемый потенциал божественной энергии, которая постоянно течёт от Бога через душу и по мере её благой траты и благого использования душой, она не только не уменьшается, а наоборот, возрастает. Главное при этом — знание высшего духовного закона и учения отцов о стяжании благодати.
— Отче, а ты мог бы рассказать мне об этом учении? – спросил молодой монах, внимательно посмотрев в глаза старца.
— Мог бы, почему нет — с улыбкой ответил старец. – Я уже и так твой информатор и ты со мной на невидимой связи, которая протянута от твоего сердца к моему. Поэтому у меня уже нет иного выхода, как только удовлетворять твои духовные запросы. Что именно тебя интересует в учении отцов о благодати?
— Для начала хотелось бы понять что вообще представляет собой благодать по учению отцов?
— Благодать – это нетварная Божественная энергия, постоянно исходящая от Бога Отца в виде эманаций Святого Духа и передаваемая через Сына, как образ совершенной человечности и божественности одновременно. Говоря проще, благодать — это самая чистая Божественная энергия, поступающая в мир от Бога Отца, которая ещё не связана никаким творением и не уловлена никакими тварными формами, а течёт подобно свету для всего сущего и одушевлённого, как энергия, дарующая жизнь.
— Это мне отчасти понятно, не понятно другое — как человек может стяжать и накапливать в себе эту энергию благодати?
— Ты уверен, что понял смысл выражения течёт именно через Сына, а не от Сына?
— Понял. Ты же мне это уже объяснял, когда говорил о филиокве, — ответил монах.
— Я рад, что ты это понял и намеренно заострил на этом внимание, поскольку подавляющая часть верующих и священства этого принципа не понимает, искренне полагая, что Святой Дух в равной мере исходит и от Отца и от Сына. Это не так, поскольку созерцающие энергии Бога чётко увидели, что Христос не является первопричиной и первоисточникогм Святого Духа, а только Бог Отец, именуемый иногда Орлом.
— А что именно они увидели, когда созерцали Бога и исходящие от Него энергии благодати?
— Они увидели Бога, как ослепительно-яркое духовное солнце большого ума и большого света мироздания, на которое невозможно смотреть без ущерба даже не телесными глазами, а и глазами души ни одному смертному, поскольку ничто смертное не способно выдержать силы его чистоты и совершенства.
— Что это значит, отче?
— Это значит, что даже видящие и совершенные о Господе, могут созерцать солнце Бога и эманации Святого Духа в зрительной и восхищенной молитве только мельком, как проблеск великого света, не задерживая внимания, если они не хотят быть разрушенными телесно и душевно.
— А если они задержат своё внимание души на созерцании солнца Бога, что будет тогда? – спросил монах.
— Тогда они рискуют получить ослепление Божественным светом или что ещё хуже — солнечный удар, который может закончиться тяжёлым заболеванием или даже смертью, — ответил старец.
— Разве Бог может убить созерцающего Его человека?
— Созерцающего может убить не Бог, а его собственное невежество и незнание того, как нужно обращаться с божественными энергиями, как высоким Божественным электричеством. Это всё чем-то напоминает последствия не соблюдения техники безопасности при работе с током высокого напряжения, который также может убить человека, не соблюдающего правила.
Я же тебе уже не раз говорил, что понимание Бога в качестве доброго дедушки – чудотворца – это удел самой невежественной, тёмной и необразованной части верующих. Посвящённые в высшее духовное знание, а тем более, обладающие созерцанием и духовным видением, воспринимают Бога двояко — и как Творца и как совершенный Закон движения божественной энергии и информации.
— А что нужно знать, чтобы иметь дело с энергиями благодати? — поинтересовался монах.
— Нужно знать сам Закон движения Божественных энергий, что же ещё, — с усмешкой ответил старец. – Стяжание благодати – это и есть знание высшего Закона движения божественных энергий и умение с этими энергиями правильно обращаться.
— А где можно узнать об этом Законе? — переспросил монах.
Старец громко засмеялся, как всегда это делал, когда монах задавал ему какой-нибудь нелепый вопрос и немного успокоившись ответил:
— Нигде ты об этом Законе уже не узнаешь, мой друг, поскольку это надёжно спрятанное от грязных умов сокровенное знание духовного сердца, которому только и открыты духовные тайны, поскольку оно зрит Бога. Обычному человеческому разуму и даже интеллекту это знание совершенно недоступно по целому ряду причин, включая и его специфичность.
С этим знанием может иметь дело только один вид ума – духовный ум, как самый утончённый, достигший сердца, а потому самый чистый и подобный Самому Богу. Кроме духовного ума только душевно-духовный ум, как обращённый к сердцу, может частично прикасаться к этому знанию.
— А почему ты мне об этом говоришь, отче, у меня же ещё нет духовного ума? — поинтересовался монах.
— Тебе я говорю об этом потому, что вижу, что твой душевно-духовный разум уже готов к этому откровению, в противном случае я бы тебе этого не говорил, но твои вопросы подсказывают мне, что ты ухватываешь суть и это самое главное.
— Главное что?
— То, что ты можешь удерживать в своей голове то высоко абстрактное, что я тебе говорю, и можешь даже развивать эти мысли. Это для меня и есть подтверждение того, что твой ум высок и может возвыситься над уровнем религиозной морали и нравственности, чтобы иметь дело с самыми высокими духовными понятиями и категориями, каким и является благодать.
— А при чём тут мораль и нравственность и как между собой связаны духовность, нравственность и мораль?
— Это разные уровни иерархии и преломления энергии божественной благодати – духовный, душевный и телесный. На духовном уровне энергия благодати ещё бесформенна и нетварна, а потому представляет собой чистую и текучую Божественную энергию, которая и созерцается как свет и ещё не связана с душой и материей.
На душевном уровне энергия благодати уже овеществлена и связана с душой через духовное сердце, в которое она и поступает, а потому на душевном уровне благодать уже обретает форму нравственности или тех норм поведения, которые соответствуют образу совершенной человечности. Догадываешься, кто дал людям нравственный эталон?
— Христос? – не задумываясь ответил монах.
— Ну, конечно! – довольно громко ответил старец. — Христос дал людям эталон нравственной человечности в самом Себе и Евангелие, как единый и универсальный нравственный закон для всех людей, который и есть закон человеческого совершенства, но не божественного, заметь. Закон божественного совершенства содержится не в Евангелие, а в согласном учении отцов. Это важно понимать иноку и монаху, поскольку большинство верующих об этом не знают.
Таким образом нравственность – это и есть высший закон благодати, только преломленный в сердце человека и выраженный логосом и человеческим умом в нравственных нормах и правилах наиболее правильного поведения, которые соответствуют подлинной человечности.
— Как это понимать, объясни?
— Это понимать так, что когда мы говорим о высшем духовном уровне понимания Бога, мы говорим об этом в терминах и понятиях энергии благодати, а когда говорим об этом на душевном уровне, — мы говорим уже в терминах нравственности и нравственных понятиях.
Т.е. из созерцательной энергийной категории благодать на душевном и религиозном уровне превращается в нравственную. Вот почему религия и делает такой большой упор на христианскую нравственность, как на отражённую или преломлённую сердцем форму благодати Духа.
— Что же представляет собой благодать на телесном уровне?
— На телесном уровне благодать и нравственность трансформируются в ещё более опосредованную и размытую категорию морали, как правил и норм коллективного или общественного поведения. Таким вот образом энергия благодати Духа вначале трансформируется в нравственность, а затем и в мораль.
— А как это отражается на самой благодати?
— Плохо отражается, поскольку только сама энергия благодати является самой чистой и подлинной. Нравственность — это уже искажённная словесностью благодать даже в заповедях, которые каждый понимает по своему, а мораль — это ещё более искажённная и выхолощеннная благодать, которую каждое общество создаёт под свои нужды и запросы.
По этом причине отцы не уделяли особого внимания уровням морали и нравственности, как телесному и душевному, а сразу переходили к духовному смыслу благодати, как энергийному, который и был связан с духовной силой. Но для нас сейчас не это самое важное. Об искажении духовной энергии благодати через нравственность и мораль мы поговорим отдельно, а сейчас нас интересует чистая духовная энергия благодати и Закон её стяжания.
— А закон стяжания энергии благодати можно назвать Божественным Законом?
— Можно, конечно, но только нужно понимать, что смысл Божественного Закона в массовой религии и согласном учении святых отцов — это не совсем одно и то же.
— А в чём их разница?
— Разница в том, что Закон Божий в массовой религии – это и есть нравственный закон, который с энергийного уровня спущен на душевный и нравственный уровень. Дело в том, что в церковном и богословском изложении Божьего Закона все высшие духовные понятия и энергийные категории заменены на нравственные и моральные для простоты понимания верующими.
— А это плохо или хорошо?
— Для упрощения понимания верующими это не плохо, но это искажение и формализация высшего духовного и невыразимого с упрощением его до уровня земного и формального. Отличие согласного учения отцов именно в том и состоит, что отцы не отошли от энергийного, в отличие от церкви и религии, и прямым текстом говорят именно об энергии благодати и её исхождении от Отца.
— А существуют ли какие-то отличия в понимании благодати и её стяжании отцами и современным богословием?
— Существуют. Богословие и церковь говорят о том, что благодать Святого Духа — это удел только религиозных и воцерковлённых людей, особенно духовенства, соблюдающих заповеди, церковные таинства и нравственные правила, а все прочие лишены возможности стяжания благодати, как грешники.
Святые отцы, как и Христос, утверждают несколько иное и говорят что благодать отверста всем без исключения и изливается в равной мере на каждого и весь тварный мир, подобно тому, как солнце освещает лучами всю землю. Вот как об этом сказал преподобный Ефрем Сирин – «Божественная благодать отверста всем, чтобы каждый наслаждался, сколько хочет: аще кто жаждет, да приидет ко Мне и пиет».
То же говорят и другие отцы, например блаженный Киприан Карфагенский — «Щедро изливающаяся благодать Духа не стесняется никакими пределами; она течет непрестанно, богатит преизбыточно».
— И что из этого следует, отче?
— Из этого и следует то, что стяжать энергию благодати может абсолютно любой человек, а не только священник и воцерковлённый. Всё, что требуется для стяжания благодати – это чистое сердце, пытливый и утончённый ум и ещё само знание об энергиях и энергетическом устройстве Бога, мира и человека.
Вот с последним, а именно со знанием об энергиях, и заключается самая большая проблема, поскольку древнее знание отцов об этом утрачено, церковное знание упрощено и опущено на уровень нравственности и морали, а имеющееся мистическое знание всё до основание переврано и искажено оккультизмом и сектанством. В итоге источника самого верного знания об энергетическом устройстве мира, Бога и человека сегодня попросту нет.
— А видящие и созерцающие, они же есть, ты сам говорил?
— Они-то есть, но они достаточно мудры и осознанны, чтобы надёжно скрыть себя от мира и не искушать ревнителей религиозной морали и нравственности.
— И где же тогда современному человеку найти это сакральное знание? – с нескрываемым любопытством переспросил монах.
— Боюсь, уже нигде, кроме отцов, а это тяжелейший труд на несколько десятилетий – перелопатить всё святоотеческое духовное наследие и предание. Часть этого великого духовного знания, а точнее его морально-нравственные азы человеку могут дать в церкви и семинарии, но самого главного и сущностного знания об энергиях благодати и их стяжании в церкви и семинарии уже не дадут.
Я уже говорил тебе в чём заключается отличие согласного учения отцов от современного богословия и церковного учения, поэтому остаётся только один путь – найти это знание в духовном сердце, а это путь молитвенной практики по учению отцов.
— А найти духовных учителей, владеющих этим знанием, сегодня ещё можно, хотя бы на Афоне? – переспросил монах.
— Боюсь, уже нельзя и на Афоне. Учить стало некого, поэтому все истинные учителя, как по команде, ушли в пустыню духовного сердца, оставив миру, церкви и современным людям только кончик носа и тот, намеренно испачканный сажей порока и презрения, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.
Поэтому для современных иноков остался только один путь – Священного Писания, святоотеческого предания и молитвенной практики.
— Но ты же мне об этом зачем-то говоришь?
— Говорю, но я не знаю на тебя планов Духа и не знаю приживётся в тебе это знание или нет, даст оно плоды умной молитвы или рассеется, как туман наваждения о чём-то совершенно абстрактном и нереальном, как энергия благодати. Я просто исполняю закон посева знания, который говорит – делай что должен, и будь, что будет.
Возникла пауза…
— Отче, а с чем можно сравнить процесс стяжания и накопления энергий благодати?
Старец задумался и через мгновение ответил:
— Процесс стяжания энергий благодати можно сравнить с выравнивания человеком своей ветхой душевной формы, которая есть форма искажённая, падшая, управляемая эгоизмом, как повреждённым хищным умом через низшие животные помыслы, чувства и желания страстей духа, души и тела.
— Я не совсем хорошо понял тебя, отче, поясни это другими более понятными словами.
— Стяжание энергий благодати – это возвращение человека к первозданному образу своей духовной целостности и силы, как телесно-духовного существа, каким он был создан до грехопадения. Для возврата к этой совершенной форме, которая и есть форма благодатная, наполненная энергиями благодати Духа, человеку нужно проделать над собой огромную работу. Эта работа и заключается в глубоком изменении себя посредством метанойи, духовного подвижничества и духовно-аскетической практики.
— А воцерковление — это тоже способ стяжания благодати?
— Воцерковление — это самая первая ступень массовой веры, которая призвана помочь человеку осознать всю глубину его порочности, чтобы только стать на путь покаяния и принятия в сердце Христа. Это путь только нравственного, а не духовного совершенства.
Путь духовного совергшенства — это путь следования за Христом на Голгофу распятия эгоизма, страстей и ветхой человеческой формы, чтобы после её совлечения облечься в нового, духовного и бессмертного человека, восстановив свою прежнюю целостность. Это и есть путь стяжания благодати и им сегодня идут лишь считанные единицы из общей массы верующих.
Так вот совлечение ветхой формы телесного и душевного человека и вхождение в новую духовную форму и есть выравнивание человеком всех своих энергий. Так понятно?
— Отчасти понятно, но не до конца. Мне не понятно как именно происходит выравнивание человеком самого себя в процессе изменения ветхой формы на новую?
— Выравнивание – это абстрактное выражение. Смысл выравнивания в изменении характера течения энергии в теле, душе и уме человека. Я уже говорил тебе, что у обычного человека существует разрыв между умом и сердцем, поэтому три центра энергии — центр головного мозга, центр сердца и центр воли после грехопадения находятся в полном разладе и хаосе, поскольку каждый устремлён в свою сторону.
Выравнивание – это и есть их согласование и группировка с целью упорядочивания хаоса в уме, чувстве и воли. Это упорядочивание энергии осуществляется посредством работы со страстями и добродетелями. Итогом всей этой работы по замене страстей на добродетели и является изменение человеком своей энергетической формы. Это и есть аналог собирания и заплетения распущенных волос в одну косу, как мощный триединый поток энергии, понимаешь?
— Нет, я всё равно не понимаю, отче, как это выравнивание или собирание энергий ума, чувства и воли связано с благодатью.
— Не понимаешь потому, что не имеешь этого опыта. С благодатью это связано напрямую, поскольку приведение человеком сил своей души в порядок и гармонию высвобождает колоссальное количество внутренней энергии, которая ранее была связана и человеком просто разбазаривалась и бесцельно пропадала из-за беспорядка, вредных привычек и пристрастий.
А после того, как человек провёл глубокую ревизию самого себя, выкинул из жизни всё лишнее, ненужное и второстепенное, что его отягощало, нагружало и истощало, он как бы выровнял и очистил внутри себя все проводники энергии и энергия духа стала течь ровнее и в душе стал появляться её избыток.
Именно этот избыток внутренних сил и есть прирост энергии благодати, который ощущается полнотой душевных сил и переживанием избытка радости и счастья. Увеличение этого избытка душевных сил, приведённых в состояние порядка и гармонии, и есть суть стяжания энергии благодати. Так понятнее?
— Да, так намного понятнее. Но у меня возник вопрос — ты хочешь сказать, что стяжание благодати Святого Духа возможно без церковных таинств? Может быть это какая-то другая благодать?
Старец опять громко рассмеялся, как — будто монах опять сказал что-то нелепое или абсурдное.
— Нет никакой другой благодати в сердце человека кроме благодати Святого Духа, которая и ощущается такой радостью и таким счастьем, что ничто земное не может с этим сравниться и тот, кто хоть раз ощутил сладость этой радости, будет искать её и помнить до конца жизни, поскольку это радость сердца, ощутившего Бога.
Именно эту благодать и стяжали все подвижники, аскеты и святые отцы в то время, когда ещё не было института церкви, всех церковных таинств и богословия, а благодать и была и есть и пребудет вечно, ибо «Дух дышит где хочет», а не там где его кто-то пытается заставить дышать.
— Значит, я тоже могу стяжать благодать в любом месте, а не только здесь в монастыре?
Старец опять засмеялся и ответил:
— Если победишь свой эгоизм и хотя бы половину своих страстей, коих около 300, то сможешь в любом, а пока не победил, тебе требуется помощь братии в обнажении твоих пороков и несовершенств и все таинства, чтобы ты постоянно видел фронт внутренней работы.
А вот я уже могу быть в полном затворе. Я же тебе уже говорил, что без таинств могут стяжать благодать только совершенные о Господе, кто освоил умную и сердечную молитву, кто соединил ум с сердцем и потому не нуждается в посредниках и институтах осуществления таинств, поскольку осуществляет их в каждой молитве самому Богу непосредственно. Высшая молитва – это самое главное таинство, которое вмещает все прочие.
— Получается что выравнивание человеческой формы – это очищение тела, души и духа от энергий страстей?
— Так и получается. С позиции видения энергий души страсти – это ложные и второстепенные связи с теле, душе и уме, которые создают непроходимую стену к духовному сердцу, поскольку оттягивают и замыкают на себя все силы души и энергии благодати, обесточивая тем самым человека.
— Как именно это происходит, отче?
— Очень просто. Тот же алкоголик или наркоман все силы души без остатка тратит на удовлетворение своих порочных страстей, ни о чём ином даже не думая, поскольку являются их рабом и заложником. В итоге его страсти и поглощают весь избыток энергии его души и у него нет ни свободы, ни благодати.
Тот же обжора и похотливый все силы тратит на удовлетворение чревоугодия и похоти, превращая эти страсти в культ без которого он не может обойтись и которым грезит каждую минуту. В итоге вся благодать его души съедается этими страстями и у него не остаётся сил на веру и на Бога.
Тот же олигарх и крупный бизнесмен также являются рабами бизнеса и собственничества, всю жизнь посвящая зарабатыванию миллионов и миллиардов, хотя для счастья им было бы достаточно и тысячной доли от того, что они имеют, но они не могут остановиться и в итоге благодати Духа предпочитают тщеславие и гордость самых богатых и влиятельных.
— Отче, ты хочешь сказать, что состоятельность не имеет никакого отношения к благодати?
— Не имеет, я это утверждаю. Состоятельность и олигархизм — это не просто успех, а успех сверх страстности и сверх эгоизма, который возвысился над людьми и уже не может остановиться, поскольку мечтает о мировой власти, подобно Люциферу. Там, где есть страсти, благодатности нет и быть не может по закону несовместимости и невозможности соединения неподобного с неподобным.
— А как работает этот закон?
— Через лимит энергии благодати в каждой душе. По духовному закону ресурс высшей энергии у любого человека строго лимитирован и если всю энергию человека поглощают страсти, зависимости и привычки, то на духовное делание и соединение ума с сердцем энергии у человека просто не остаётся и наоборот.
— Ты хочешь сказать, что на достижение умом духовного сердца и на то, чтобы стать очень состоятельным человеком, нужно одинаковое количество энергии благодати?
— Да, примерно одинаковое. Это и есть основа для свободного внутреннего выбора человека — или ты с маммоной или с Богом, третьего не дано, точнее третье – это и просак нравственной иллюзии о том, что можно быть и с миром и с Богом, но подлинной иночество по учению отцов идёт путём полного отречения и аскетики, как и заповедовал Христос.
— Отче, а ты мог бы сказать что представляет собой выравнивание энергии для видящих и созерцающих это?
— Видящие видят выравнивание как повышение упорядоченности энергии в процессе согласования эманаций трёх сил души – ума, чувства и воли, с эманациями, четырёх божественных добродетелей, поступающих в виде Святого Духа. Это и есть процесс уплотнения внутренней структуры души, как светящегося яйца, с повышением интенсивности свечения внутренней части светящегося кокона, а не только периферии, как скорлупы.
— А с чем это связано, известно?:
— Известно. Периферическое свечение — это особенность рационального мышления, которое именуют также горизонтальным или плоским, а внутренне свечение — это особенность нравственного мышления, как сердечного.
Выравнивание для созерцающих — это сложный процесс заполнения светящегося кокона души именно вертикальными, т.е. духовными связями, как самыми тонкими и синергийными Богу, поскольку по этим связям и передаются энергии благодати. Проще говоря, чем более ум человека становится вертикальным, утончённым и разветвлённым, тем больше энергии благодати он способен принять и провести через себя.
— А ты мог бы ты найти каку-либо подходящую аналогию всему этому?
— Старец опять задумался и через мгновение продолжил:
— Ну вот возьмём к примеру обычное дерево. Если условно сравнить дерево со структурой духовного ума, то маленькое деревце с неразветвлённой кроной может принять малый объём солнечной энергии, так как размер его кроны мал, тогда как большое древо с большой и очень разветвлённой кроной сможет принять во много раз больше солнечной энергии.
Примерно то же и с умом человека, как древом сознания, и чем более разветвлена сеть сознания и ориентирована на Дух, тем больший объём энергии благодати такой ум способен принять и провести через себя. В этом росте сознания сугубо в направлении Бога – Солнца и состоит вся суть духовного делания, подвизания и стяжания благодати. Так понятно?
— Да, значит, в духовном мире практически всё подчинено Закону движения энергии благодати?
— Именно так. Как и в нашем материальном мире, так и в мире духовном, любое действие и движение определяется наличием энергии. Вот почему задачей спасения души и залогом существования души в духовном мире является стяжание энергии благодати Святого Духа. Чтобы ты знал в духовном мире в действительности нет никаких чудес и волшебства, как наивно думают простые верующие, а всё подчинено математически точным и безупречным духовным законам движения божественных энергий.
— Отче, а как энергия благодати соотносится со знанием, ну или что важнее – знание или энергия благодати? – спросил монах.
— Это, пожалуй, один из самых трудных вопросов. Я даже не знаю что тебе ответить. Дело в том, что одинаково важны и благодать и знание, поскольку без знания, как системы связи, не может быть получения благодати, а благодать сама по себе есть основа знания.
Мне почему-то кажется, что благодать всё же важнее, поскольку это причастность Богу, Святому Духу и Его всемогуществу, пути которого непостижимы, ведь что невозможно человеку, возможно Богу. Знание без энергии благодати практически не имеет смысла, поскольку оно пустая и безжизненная форма, не имеющая энергии и силы Святого Духа.
Дело в том, что именно благодать наделяет ум через знание реальной духовной силой. Вот что об этом сказал преподобный Ефрем Сирин – «Постарайся иметь Божию благодать, озаряющую твой ум услуживай ей, как своему хранителю, чтобы, оскорбленная тобою, не оставила тебя». Поэтому я бы отдал предпочтение благодати, а не знанию.
— Значит, то знание о благодати, которое ты мне сейчас передаёшь, бесполезно?
— Ну почему, не совсем так. Оно будет для тебя бесполезно если не станет средством для стяжания благодати и не сохранится в твоём уме, как маленькая ступенька связи ума с сердцем. А если это знание станет частью структуры твоего сознания, то это и будет твоим шагом в сторону благодати.
— Извини, отче, но мне непонятно ни слова из того о чём ты сейцчас говоришь.
— Ты утомился меня слушать и сейчас у тебя нет достаточного количества свободной энергии, чтобы сразу понять и принять это знание, но со временем ты в этом разберёшься. Главное, что тебе пока нужно понять о благодати, заключается в том, что стяжается благодать очень медленно по мере выравнивания или изменения ветхой человеческой формы на новую духовную и местом концентрации благодати является энергетическое тело души или светящееся яйцо, которое созерцают все видящие и по интенсивности свечения которого и определяют благодатность человека.
Что-то мне подсказывает, что на сегодня тебе уже достаточно знания о благодати, так что продолжим разговор в следующий раз. На сегодня всё.
— Спаси Господи, отче за вразумление и наставление.
— Ступай с Богом, да пребудет с тобой сила…
12. Разговор монаха со старцем о благодати. Часть 2
…продолжение…
– Ну, здравствуй, мой дорогой друг, с чем пожаловал?
– Здравствуйте, отче, я много думал о нашем последнем разговоре о благодати и изменении человеческой формы и хотел спросить как и с чего начинается стяжание благодати?
– В каком смысле как и с чего начинается? – переспросил старец.
– Ну, вот если бы я, к примеру, захотел начать стяжать благодать Святого Духа, то с чего мне следовало бы начать, ну или что мне нужно было бы начать для этого делать конкретно – упражняться в молитве, посте, ночном бдении или социальном служении, что именно?
Старец улыбнулся и ответил:
– Стяжание благодати не имеет ни начала ни конца, как и сам Бог. Всё, что окружает тебя и ты сам есть действие Божьей благодати, которая течёт от Бога непрестанно. Именно поэтому ты с самого рождения приемлешь благодать Святого Духа и питаешься ей, как энергией жизни и сознания, хотя и не понимаешь, как именно это происходит в твоей душе и теле.
Стяжание благодати – это и есть способ разобраться в этом поглубже, чтобы не просто принимать эту благодать, а уметь её удерживать в своей душе и сердце и постепенно накапливать, недопуская лишних и неособснованных трат, коими и являются страсти тела, души и духа и их ублажение или питание энергией благодати.
Я же тебе прошлый раз говорил, что для того, чтобы стать олигархом – мультимиллионером и святым, требуется одинаковое количество жизненной энергии, но миллионер все силы и всю энергию своей жизни тратит на развитие хищного эго ума сверх собственника, а святой все силы и всю энергию души тратит на развитие духовного ума и жертвенного сознания Христа.
– А как это связано с благодатью?
– Напрямую, ибо по плодам их узнают их. Один имеет плодом души и делания безблагодатный разум и хищный интеллект стяжателя денег, славы, собственности и власти, а другой имеет плодом благодатный духовный ум, который есть духовное тело нового человека. Оба затратили равное количество энергии, но один взрастил хищный ум демона, повредившего Адама, а второй очистился от хищного ума и вернулся к благодати духовного сознания Адама.
– Но ведь миллионер и олигарх тоже может покаяться и стать на путь веры и стяжания благодати.
– Теоретически может, а практически нет, – ответил старец.
– Почему ты так в этом уверен?
– Дело в том, что чем сильнее развит у человека рациональный ум и интеллект, как некая структура, тем сложнее его изменить и обратить к Богу. Это как снос ветхого строения для строительства нового. Одно дело снести ветхую деревянную лачугу и совсем другое снести многоэтажный кирпичный дом, понимаешь?
– Не совсем, поясни.
– Изменение ума при обращении к Богу – это отказ от того рационального мышления и хищного ума, который человек развивал и строил в себе много лет, как высокое и мощное строение и чем сильнее у человека был его рациональный ум и интеллект, тем сложнее потом его изменить, поскольку изменение означает полный отказ от этого типа ума и мышления. Есть духовный закон согласно которого без снесения ветхого устройства души не построить нового.
– Это, действительно, так, отче?
– С позиции духовного видения это именно так. Я тебе говорил, что все видящие созерцают рациональные мышление человека как периферическое свечение на светящемся яйце души, а духовный ум как внутреннее глубинное свечение вокруг духовного сердца. Вот почему даже при обращении к Богу, любому эгоисту будет архи сложно переделать и изменить всю структуру своей души, подобную прочной сорлупе.
– И что это значит?
– Это значит то, что любой миллионер и олигарх, который всю жизнь занимался лишь стяжанием золотого тельца, а не благодати Святого Духа, даже если и обратится к Богу и захочет стать монахом, до самой смерти вынужден будет только исправлять свой разум и интеллект, перестраивая его до состояния нравственного разума. До духовного ума и священнобезумия он вряд ли доберётся, поскольку ему на это просто не хватит времени жизни и сил.
У светящейся ткани души нет черновика и чистовика, поэтому то, что было соткано и написано на душевной материи умом, уже не вырежешь и вырубишь топором, а можешь только принять, осознать и раскаяться в содеянном, до смерти храня это в себе и оплакивая свои глупости и грехи.
– Значит, у олигархов и миллионеров нет никакой надежды на спасение души?
– Я этого не знаю, мой друг, что невозможно человеку, возможно Богу. Я знаю наверняка одно – «трудно богатому войти в Царство Небесное, удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие». Закон для всех один – кто что стяжал в жизни, тот то и получает в итоге.
Кто сятжал золотого тельца, – идёт за ним в вечную погибель, а кто стяжал благодать Святого Духа, идёт с ней в вечную жизнь. Объём усилий на стяжание золотого тельца и Святого Духа один и тот же, но плоды стяжания прямо противоположны – вечная смерть и вечная жизнь. Вот почему чем раньше душа осознает себя и станет на путь исправления и стяжания благодати, тем больше у неё шансов и возможностей её обрести.
– Отче, а в наше время ещё можно стать святым?
– А почему нет. Полноты совершенства святости отцов первых веков уже не достичь, но душевной или нравственной святости достичь можно и сегодня. Всё зависит от степени отречения от собственного эгоизма, глубины покаяния и полноты искоренения страстей тела, души и духа.
– Значит, стяжание благодати Святого Духа напрямую связано со страстями и их искоренением? – переспросил монах.
– Верно. Борьба со страстями – это основа стяжания благодати, но кроме борьбы со страстями есть и другие принципы и правила стяжания. Процесс стяжание энергии благодати можно образно сравнить с наполнением ёмкости души некой удивительной светящейся субстанцией.
– Это как? – переспросил монах.
– Представь себе благодать в виде некой светящейся и очень текучей жидкости, которая постоянно течёт от Бога по невидимым сосудам в каждую душу через сердце. Представил?
– Да, представил. А теперь представь, что есть целые души без дыр и отверстий, в которых эта жидкость может накапливаться, а есть дырявые души, имеющие многочисленные дыры и отверстия, через которые вся благодать моментально вытекает сколько бы её не поступило в ёмкость души. Так вот для стяжания благодати нужно знать ещё те принципы и правила, которые позволяют заделывать имеющиеся в душе отверстия, чтобы накапливаемая благодать не вытекала.
– А что представляют собой эти дыры и отверстия в душе?
– Они представляют собой все необоснованные траты человеком своей жизненной энергии в виде глупых увлечений, пристрастий, чрезмерных эмоций, привязанностей, зависимостей, вредных привычек и всего прочего, что замыкает на себя ресурс жизненной энергии и съедает её, лишая душу благодати. Это похоже на постоянный энергетический дисбаланс из-за преобладания числа потребителей энергии души над её потенциалом.
– Как это связано с состоянием человека?
– Отрицательно, конечно. Поскольку главной задачей спасения души является изменение ума, то отсутствие энергии благодати в душе порождает и усиливает внутренний беспорядок и хаос между умом, чувством и волей человека. Но самое главное то, что при отсутствии энергии благодати у человека не развивается ни нравственный разум, ни духовный ум и душа как бы постоянно пребывает в хаосе рационального мышления.
– А с чем это связано?
– Это связано с тем, что именно развитие древа нравственного разума и духовного ума требует самого большого объёма энергии благодати. Говоря другими словами, духовный ум питается самой благодатью и если её избыток есть в душе, духовный ум может расти, а если нет, то растёт только рациональный или периферийный ум. Вот почему поиск энергии благодати и её сбережение – это главное условие развития духовного сознания.
– А как это связано со страстями тела, души и духа?
– Работа со страстями – это и есть процесс обнаружения тех дыр и отверский в теле, душе и уме, через которые улетучивается энергия благодати, для их последующего заделывания, а исполнение заповедей, послушание и трудничество – это и есть все те испытания души, благодаря которым и проявляется её благодатность или дырявость и опустошённость.
– Теперь ты понимаешь, что такое настоящее душепопечение по учению отцов? – с улыбкой спросил старец.
– Это помощь послушнику в обнаружении всех отверстий и дыр в душе для их заделывания, – неожиданно сказал монах.
– Именно так, мой друг. Подлинное душепопечение – это помощь мудрого и духовно зрячего наставника в приведении души к благодатному состоянию совершенства посредством обнаружения утечек энергии благодати для их устранения и выравнивания течения энергии благодати, что и проявляется ростом духовного ума и преобладанием добродетелей над страстями.
– Значит, правильное душепопечение – это и есть помошь душе в стяжании благодати? – переспросил монах.
– Да, правильное душепопечение с точки зрения созерцания энергий души – это способ приведения в порядок трёх центров энергии – центра ума, центра чувства и центра воли или головы, сердца и живота для их согласованной работы и правильного течения энергии благодати, что и ощущается ясностью, миром, гармонией, избытком сил и счастьем.
Это и есть процесс последовательного собирания и упорядочивания всех трёх сил души, которые в падшем состоянии находятся в беспорядке и разладе, в триединое и собранное состояние, которое и обеспечивает постоянный избыток энергии благодати, текущей в ёмкость души и дающей рост духовному уму.
– Я об этом не мог даже и помыслить, отче.
– Об этом сегодня уже почти ничего не известно в церкви, ведь существующее душепопечение не распространяется на уровень энергий души, а касается только уровня нравственности и морали. Это давняя беда, которая связана с тем, что всё нынешнее церковное душепопечение – это душепопечение Западной Церкви, которое под копирку было списано в 17-м веке в ходе петровских реформ.
Я тебе уже говорил, что у отцов не было того душепопечения, которое существует сегодня, поскольку духовное знание отцы хранили не на бумаге, а в духовном сердце и черпали его именно из духовного сердца, куда оно постоянно передаётся Самим Духом.
– А с чем можно сравнить передачу в сердце благодати?
– Можно сравнить с небесным золотым дождём или маленькими золотыми кирпичиками веры и надежды, которые непрерывно падают с неба прямо в сердце человека. Человеку при этом нужно только внимание души и сердца, чтобы эти золотые кирпичики не терять, а возводить из них в сердце храм вечной жизни для нового человека.
Обычные люди из глиняных кирпичей всю жизнь строят замки и дворцы на земле, точно собираются жить в них вечно, а подвижники и монахи всю жизнь из этих золотых кирпичиков благодати строят всего один храм, – духовное тело нового человека в собственном духовном сердце.
И мирянин и подвижник занимаются домостроительством, но первый строит ветхий дом для ветхого тела и ума на песке, а второй строит духовный храм духовного тела и ума на самом прочном основании жизни вечной. Вот каков духовный смысл притчи Христа о доме на песке и духовный выбор человека – это и есть выбор между этими двумя домостроительствами и ты его уже сделал, раз мы сейчас говорим об этом.
– Значит, я сейчас тоже уже стяжаю благодать, отче?
– Ну, конечно, ты её уже стяжаешь через монашескую жизнь с братией, послушание и наше с тобой общение о духовном. Просто ты пока ещё не чувствуешь результатов этого стяжания, ибо отверский в душе у тебя ещё достаточно и избытка благодати пока нет, а как только он появится, ты это почувствуешь сам, изнутри миром, неземной радостью и светом.
– Отче, а существует ли способ как-то ускорить заделывание этих отверстий?
– Никак ты этого не ускоришь. Дело в том, что кроме работы со страстями, которые и являются отверстиями, нужно заботиться и росте самой души, как духовного растения, а всякое растение имеет свои сроки всхода, укоренения, взросления, цветения и начала плодоношения, установленные Богом. Никто не может их изменить, таков духовный закон.
Именно поэтому и духовный ум человека, подобно живому древу, проходит несколько стадий роста и развития и не может начать обильно плодоносить, будучи только молодым саженцем, а твой ум сейчас как раз и является именно таким молодым саженцем, которому нужно ещё возрасти до плодоношения духовного.
– Удивительное сравнение, а для стяжания благодати духовно возрасти должен только ум человека?
– Нет, духовно возрастают все три силы души – ум, чувство и воля и все три соединяются в итоге в одно. Каждая из сил души в этом процессе проходит три состояния выравнивания, соотвествующие телесности, душевности и духовности. Ум проходит стадии рассудка, нравственного разума и духовного ума. Чувство проходит стадии эмоций, нравственных чувств и духовных переживаний. Воля проходит стадии эгоистичных желаний, христианской жертвенности и духовного намерения.
В итоге всё человеческое существо преображается изнутри и на смену ветхой эгоистичной форме приходит переходная душевная или точнее нравственная форма, а нравственная форма позднее переростает в новую духовную форму. В итоге весь человек меняет свои энергии страстей на энергии добродетелей и подобно гусенице превращается в легкокрылую бабочку. Никаких чудес и волшебств в этом нет, а есть божественный закон духовного роста и стяжания благодати.
– Как всё премудро устроено Богом. А мне с самого начала воцерковления говорили, что преображение человека – это великое таинство, которое непостижимо для ума и которое осуществляется только Богом, а не человеком. Значит, мне лгали?
– Нет не лгали. Просто тебе говорили только часть всей правды и по благому невежеству и по любви, поскольку простым верующим совсем не нужно вникать в психологию души и православную аскетику, а тебе это нужно, раз ты встал на путь веры совершенной и подвижнической.
– Значит, получается, что не существует способа ускорить стяжание благодати?
– Мне о таковых ничего неизвестно. Правильная духовная жизнь и грамотное душепопечение – это единственный способ ускорения стяжания благодати, если можно так выразиться. Поэтому для всех христиан правило одно – следовать за Христом и входить в Его совершенную форму, отказываясь от своей порочной, беспорядочной и повреждённой страстями.
– Но ведь следование за Христом – это общая фраза, которая мало что объясняет. Я считаю, что должна быть какая-то специальная система или схема стяжания благодати для достижения духовного совершенства. Почему её нет в современном православии?
– Такая схема и система в православии давно существует и называется у отцов духовным домостроительством. О духовном домостроительстве говорит православная аскетика, как способ восстановления и возвращения человеком своей утраченной духовной целостности. Исполняй заповеди Евангелия, следуй православной аскетике, обучайся молитвенному деланию и ты будешь постепенно стяжать благодать Святого Духа сам того не замечая, уверяю тебя. В чём вопрос?
– Но ведь это очень медленно и долго, практически всю жизнь, – возразил монах.
– Конечно, долго, а ты хотел сразу – раз и готово. Вчера ты был невежда, разгильдяй и грешник, а сегодня ты уже человек духовного знания, духовный воин и благодатный святой? Нет, дорогой мой, только труд, тяжкий труд всю жизнь до самого исхода, подчинённый решению одной сверх задачи – достижения духовного сердца и нового духовного человека и есть стяжание благодати.
Для созерцающего энергию Духа стяжание благодати в полном смысле слова – это буквально осознание и ощущение человеком себя не как тело, а как божественная энергия души, которая бессмертна и вечна и не привязана ни к какому телу, даже человеческому, которое для неё просто более привычно и естественно, поскольку душа созрела именно в этом теле. О такой ступени стяжания благодати ты мог подумать?
– Нет, отче, не мог даже и помыслить, – ответил монах.
– А отцы этого достигали практически, становясь чистым светом и соединяясь во всей полноте духа со светом Божьим.
– А ты знаешь в чём состоит реальное подобие человека Богу?
– Ты говорил мне, что человек подобен Богу своим умом, который есть образ Отца, мыслью , рождаемой умом, которая есть образ Сына, и багим нравом чистого ума, который подобен Святому Духу.
– Всё верно, а духовно видящий видит подобие человека Богу в том, что и Бог и человек – это две светящихся сферы, имеющих по своему с внутреннему солнцу. Вселенная Бога – это гигантская многослойная луковица духовных обителей с солнцем Бога Отца внутри, а душа человека – это малая луковица светящегося яйца с малым сонцем духовного сердца внутри. В обоих сферах есть своё солнце Бога и разница между ними только в размерах. О чём тебе это говорит?
– Ни о чём, отче, – честно признался монах.
– А видящему это говорит о том, что духовное сердце человека, подобное солнцу Бога, может безгранично расширяться духовно и становиться таким же божественным солнцем. Дар Бога человеку – это не просто спасение души, как думают простые верующие, а возможность самому становиться солнцем и сыном Божим, подобно Христу.
Старец замолчал, а монах был не в силах вымолвить и слова после услышанного. Спустя несколько секунд монах собрался с мыслями и сформулировал вопрос.
– Эта задача уже недостижима для современного человека, отче, я не об этом хотел узнать. Я просто хотел знать существует ли сегодня в православии учение о благодати в виде какой-то чёткой последовательности шагов инока в направлении достижения духовного совершенства? Такие методики есть во всех религиях, а в христианстве я такой пока не встречал.
– Ах, вот ты о чём, – с некоторым облегчением отреагировал старец. – Такой целостной схемы и методики в современном христианстве и православии уже, действительно, нет, тут ты прав. Но подобной схемы в христианстве по существу никогда и не было, поскольку массовая религия никогда и не преследовала цели достижения духовного совершенства.
Я тебе уже говорил и не раз, что целью религии и церкви всегда было только человеческое или нравственное совершенство, а духовное совершенство следования за Христом на Голгофу было уделом только иноков, исихастов и настоящих подвижников, которые оставляли киновию и уходили в анахоретство и великую схиму высшего делания. Таких во все времена были единицы, даже во времена отцов, а сегодня таковых уже нет вообще.
– Но ведь умозрительно и чисто теоретически какая-то схема достижения совершенства в православии всё же должна быть? – возразил монах.
– Такая схема тоже существует. Четыре символа Четвероевангелия – Человек, Вол, Лев, Орёл и обозначают эту схему. Если сегодня в церкви существует только её первая половина – Человек, как исполняющий заповеди Евангелия, и Вол, как несуший послушание и трудничество в монастыре, – это не означает, что второй половины нет. Вторая половина совершенства Льва и Орла есть, просто она надёжно спрятана от всех церковных дураков, коим о ней и знать не нужно.
– Вот, именно об этом я тебе и говорю , отче. А где современному иноку и монаху можно узнать о второй половине знания о стяжании благодати и достижении совершенства? Нигде! – с досадой заключил монах.
– Это, действительно, серьёзный вопрос, – сказал старец. – Без второй половины этого знания, стремящемуся к совершенству, действительно, очень сложно вырваться из тесных рамок церковного консерватизма сплошной душевности и нравственности.
Но ты за это особо не переживай. Всем молодым хочется быстрых плодов духа, а Богу нужны только совершенные о Христе, которых и среди монашествующих всегда были считанные единицы. Поэтому оставь мысли об огульности посвящения всех верующих и монашествующих в высшее знание о стяжании благодати.
Учись радоваться малому и тому, что ты получил доступ к этому великому знанию, а другим предоставь свободу самим искать его. Господь всем дал общее правило – «всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят». Если монашествующие не находят это знание, значит, они плохо его ищут и это их проблема, а не Бога, понимаешь?
– Понимаю, отче, но ведь это не совсем правильно. Духовное знание – это свет Божий, который не должен быть спрятан от людей и умов человеческих, разве не так?
– Так, но духовное знание никто и никуда не прятал от глаз. Оно давно лежит у всех под носом в виде богатого святоотеческого духовного наследия и предания, насчитывающего не сотни, а тысячи книг, включая книги по исихазму и умной молитве. Разве кто-то кому-то из верующих и монашествующих запрещает обратиться к этому источнику и черпать из него духовное знание о стяжании благодати, изменении человеческой формы и достижении совершенства духовного? Нет, никто не запрещает.
Но только людям совсем не нужно это знание, оно не нужно им уже полторы тысячи лет. Людям нужны только пошаговые инструкции, пошаговые наставления и самое главное – бесчисленные благословения на всё, вплоть до того когда можно справить большую нужду и какой бумажкой при этом подтереться, прости, Господи. Вот какая духовность нужна современному человеку. А раз такой запрос на духовность, – таково и его удовлетворение, поэтому всё справедливо и не ищи виноватых в церкви, которая есть отражение духа паствы и самих верующих.
Если этот дух ущербен и низок, то вместе с ним ущербна и низка та церковь, которая этот дух удовлетворяет и которая им сама наполнена. Если верующие хотят совершенного духа, пусть сами становятся совершенными, а через них и церковь станет совершенной, наполнившись их духом совершенства. Всё очень просто и закономерно.
Монах виновато опустил голову, не имея сил возражать старцу, который безупречно объяснил причины бедственного состояния веры и духовного знания, а старец продолжил:
– Если уж быть до конца откровенным, то духовное знание о совершенстве, о котором ты спрашиваешь, без труда можно найти сегодня у того же преподобного Антония Великого, Макария Великого, Ефрема Сирина, Петра Дамаскина, Иоанна Дамаскина, Григория Синаита, Исаака Сирина или Иоанна Лествичника, специально изложившего все ступени духовного восхождения к совершенству в виде лестницы из 30 ступеней, где тридцатая ступень совершенства – это сам Христос.
Много ли кто из современных верующих и монашествующих пользуется сегодня этой удивительной лестницей восхождения к совершенству духа, а ведь это и есть та самая пошаговая схема и методика стяжания благодати Святого Духа и изменения человеческой формы, о которой ты спрашиваешь?
Монах с удивлением посмотрел на старца и переспросил:
– Лествица преподобного Иоанна – это, действительно, пошаговая методология стяжания Святого Духа?
– Ну, конечно! – с улыбкой ответил старец. – Лествица духовная – это и есть пошаговая схема и инструкция работы с главными восьмью страстями тела, души и духа, следуя которой человек совлекает с себя порочную и ветхую форму и к моменту достижения верхней 30-й ступени, облекается в новую форму духовного совершенства и благодати Духа.
– Но ведь об этом нигде прямым текстом не говорится и я от тебя сейчас это слышу впервые.
– А зачем об этом трубить каждому и на каждом углу? Об этом знает лишь тот, кто успешно проходит ступени развития телесного и душевного ума, достигая заветной ступени ума духовного, с которой и открывается посвящение в высшее духовное знание и делание. Так что вторая половина духовного знания о ступенях совершенства Льва и Орла всё же есть в православии, просто она как бы малозаметна и потому мало кто на неё обращает внимания.
– Я пробовал читать Лествицу, отче, но мне в ней ничего уже непонятно и приходилось каждую страницу читать по несколько раз, чтобы вникнуть в суть написанного. Я месяц с ней провозился и в итоге оставил это занятие.
– Это проблема, действительно, сушествует и не только для Лествицы Иоанна, а для всего святоотеческого духовного наследия, которое написано особым очень глубоким и сущностным языком, который чем-то подобен языку притч Евангелия.
Лествица была написана в шестом веке первого тысячелетия христианства, когда в церкви ещё хранилось древнее духовное знание о совершенстве, но схоластика уже начала проникать в церковное учение. Именно поэтому отцам приходилось, как и Христу, скрывать самый глубинный смысл, облекая его в символы и образы.
Именно по этой причине Лествица содержит в себе древний духовный логос или смысл, который уже непонятен современному человеку до конца. Говоря другими словами, прочитав сегодня Лествицу, даже воцерковлённый человек, имеющий богословское образование, поймёт суть изложенного в ней менее чем на половину. Так что твоё затруднение вполне понятно.
– Отче, но ведь можно было бы сделать современный перевод Лествицы, – возразил монах.
– Дело тут не в переводе. Я бы сказал, что делать нужно даже не столько перевод Лествицы, сколько её духовную расшифровку, где одно сущностное понятие может быть изложено в нескольких предложениях, а одно предложение изложено целой страницей текста. В итоге перевод всего одной книги Лествицы на современный язык выльется в десятки томов святоотеческой православной психологии. Эту работу сегодня никто уже не может выполнить в церкви, к сожалению.
– Но почему ты так считаешь, отче?
– Да потому, что эту работу может сделать только тот, кто обладает уникальным умом, который вмещает в себя одновременно всё согласное учение святых отцов и всю современную психологию. Только такой ум сможет верно и без искажений святоотеческое духовное знание о душе и стяжании благодати изложить в понятиях и терминах современной психологии, а такого ума сегодня в церкви просто нет и вряд ли уже будет, поскольку церковь всё больше удаялется от святоотеческого наследия и предания.
– А в церкви вообще были попытки проделать эту работу?
– Были, конечно. Те же содатели Добротолюбия пытались это сделать и святитель Игнатий Бранчанинов пытался осовременить святоотеческое духовное наследие, изложив его на литературном языке 19-го века в своих творениях. В ещё большей степени эту работу пытался проделать святитель Феофан Затворник, которого считают основателем христианской психологии за то, что он одним из первых попытался и Лествицу духовную и согласное учение отцов изложить в терминах и понятиях психологии конца 19-го века.
– Но почему же тогда согласное учение отцов и святоотеческая психология так и не стали достоянием церкви?
– Это очень не простой и крайне болезненный вопрос. Дело в том, что как 120 лет назад, так и сегодня, церкви не нужна никакая психология, даже христианская и это на самом деле очень большая церковная проблема и трагедия, поскольку древнее духовное знание не обновляется, не находит современного научного отражения и преломления в мире и не идёт в ногу со временем, а ветшает, стареет и утрачивается, покрываясь слоем пыли и патины, как и духовный смысл Лествицы.
– Но почему церкви и церковному руководству не нужна святоотеческая психология, отче, она же даёт уму пищу и направление для правильного роста и развития?
– Вот поэтому-то и не нужна, что даёт направление уму, минуя добрых посредников и пастырей – душепопечителей. Это вопрос не для душевного ума и ответ на него понятен только с уровня ума духовного. В действительности святоотеческая психология и согласное учение отцов о духовном совершенстве современной церкви не нужны по весьма простой и банальной причине. Дело в том, что церковь ведёт душу только к человеческому и нравственному совершенству, а не духовному по согласному учению отцов, понимаешь?
– Не совсем.
– Церковь даёт душе знание только о подлинной человечности в её нравственном и душевном виде, а учение отцов – это знание о сверх человечности в её подлинно духовном виде. В итоге получается несовпадение уровней знания и вытекающих целей и задач. Поэтому церкви нужна не святоотеческая психология, а приходское консультирование для осознания человеческой грешности и выхода к нормальности. Вот какова реальная причина отсутствия в церкви святоотеческой православной психологии и согласного учения отцов о душе.
– Значит, церковь умышленно тормозит духовный рост и духовное развитие, ограничивая духовное знание?
– Не совсем так. Церковь скорее с искренней любовью чрезмерно оберегает не зрелые умы и души от чрезмерно высокого и искусительного духовного знания, но оберегает очень рьяно, как того грудного младенца, который очень плотно запеленован догматами, канонами и нравственными правилами, которые в итоге и превращаются в усмирительную рубашку для безумных младенцев, достигших взрослого возраста, но имеющих детский ум наивного религиозного знания.
– А эту ситуацию можно хоть как-то изменить?
– Моё видение говорит мне, что её уже не изменишь никак, поскольку церковный корабль гибельно отклонился от курса и основательно сел на мель голого морализма, схоластики и демагогии, накренившись на правый бок торжества воинствующего догматического коммунизма и самые трезвые из команды уже покидают этот корабль, которому суждено или развалиться или превратиться в ржавый памятник сергианства и православного сталинизма.
– И каким же может быть выход из этой трагической ситуации для тех, кто хочет сегодня идти путём совершенной веры Христовой и стяжания благодати Святого Духа? – спросил монах.
– Выход только один – обращаться к святоотеческому духовному наследию и преданию, как единственно верному и практическому духовному знанию святых отцов. Собственно, именно этим мы с тобой сейчас и занимаемся и наш разговор о Лествице – это прикосновение к святоотеческой психологии и практическому знанию об изменении человеческой формы через изменение всех энергий тела, души и духа.
– А ты мог бы открыть мне секреты духовного понимания Лествицы?
– Мог бы, тайны или чего-то непостижимого в этом нет. 30 ступеней Лествицы преподобного Иоанна содержат в себе пошаговую схему работы с восьмью главными страстями тела, души и духа человека. Но Лествицу духовную сегодня уже сложно и даже невозможно применить современному верующему без правильного толкования, поскольку она была написана для аскетов и духовных подвижников первого тысячелетия, идущих путём веры совершенной и аскетичной.
– А в чём здесь сложность, отче?
– Сложность в том, что Лествица написана для твёрдо отрёкшихся от мира и ставших на путь самой строгой аскезы и самодисциплины, а не для изнеженных мирских чад, играющих в религиозность и церковное благочестие пребывания и с миром и с Богом. Лествица – это прямой путь к священнобезумию духовного ума, а не комфортная дорожка к религиозной морали и нравственности. Вот в чём сложность.
– Ты хочешь сказаь, что Лествице сегодня уже неприменима к сознанию современного человека?
– Нет, я хочу сказать другое. Она применима в целом, но только с рядом условий и поправок на особенность рационального ума и интеллекта современного человека, который уже не способен единовременно и полностью отречься от мира. Иными словами, современное применение Лествицы требует пути не единовременного, а постепенного отречения и изменения ума.
Говоря в терминах строительства, это как бы возведение здания нового духовного ума не разрушая полностью прежнего ветхого рационального мышления, а перестраивая его постепенно по чёткому стратегическому плану. Данный план и есть современное душепопечение, которое строится на знании согласного учения отцов и психологии современного человека.
– Как это понимать практически, отче?
– Практически это позволяет человеку развивать духовный ум не теряя связи с миром, а как бы постепенно перерастать из одного ума в другой.
– Смысл Лествицы при этом не теряется, а меняется только тактика прохождения основных её ступеней, которые можно считать основой святоотеческой православной психологии, поскольку они содержат все разделы согласного учения отцов о душе. Сами 30 ступеней – это и есть схема прохождения всех трёх уровней бытия – телесного, душевного и духовного, где каждые 10 ступеней отражают свой уровень восхождения ума – новоначалие, середина, совершенство.
Первая ступень Лествицы духовной – это принятие в сердце Христа и становление на путь, а тридцатая – это состояние совершенства самого Христа, прошедшего весь путь от ветхой телесной человечности до новой и благодатной. Этот путь и есть отражение символов тетраморфа и ступеней преображения души в процессе изменения человеческой формы.
– Отче, я просто потрясён твоим откровением. А ты мог бы назвать мне эти ступени.
– Человек – это символ новообращённого, только ставшего на путь спасения души и достижения совершенства, которому предстоит проделать в жизни титанический труд над собой по осознанию глубины своей грешности и изменению всех страстей тела и души на противоположные им человеческие добродетели.
Вол – это символ выхода в монашество для несения тяжких трудов по искоренению всех страстей и обузданию трёх сил души, которые, подобно трём буйным коням, должны быть запряжены в добрую тройку лошадей на которой душа и будет двигаться к Богу.
Лев – это символ вступления в схватку с демонами и духами зла для обретения духовной силы и даров Духа из которых главным является безусловная любовь, как отражение благодатного состояния души. Победивший духов зла – это тот, кто распял в себе эгоизм и высшие страсти духа – тщеславие и гордость, как основу ветхого человека.
30-я ступень – это символ победы духа человека над собственной ветхостью, тленностью и страстностью, как символ союза веры, надежды и любви слитых в одну безусловную любовь и мудрость четырёх высших божественных добродетелей. 30-я ступень – это готовность души наследовать Царство Божье, восходя умом к бесконечной премудрости Бога Отца, как Орла небесного, уже в новом веке.
Думал ли ты, что всё это содержится в Лествице духовной?
– Нет, отче, я и помыслить об этом не мог, – признался монах.
– В этом и состоит проблема понимания святоотеческих творений, – ответил старец.
– А ты мог бы рассказать мне о том, как сегодня следует пользоваться Лествицей духовной?
– Мог бы, но это тема отдельного разговора. Думаю, на сегодня тебе уже достаточно знания, усвой пока это.
– Спаси Господи, отче, за вразумление и наставление.
– Не за что, ступай с Богом…
13. Разговор монаха со старцем о благодати. Часть 3
…продолжение…
— Отче, я хочу продолжения нашего разговора о стяжании благодати. Мне хочется понять как проявляет себя благодать в человеке по мере её стяжания, как при этом меняются тело, душа и дух, как человек ощущает благодать, не мог бы ты мне об этом рассказать?
— Почему же не помочь ищущему брату, я могу тебе об этом кое что рассказать, — с привычной улыбкой ответил старец. Это знание составляет основу учения отцов о трёх состояниях человека — телесном, душевном и духовном. Человек — это триединое или, как говорят отцы, тримерное существо — тело, душа, дух, которое проходит на земле три стадии развития и созревания — телесную, душевную и духовную, а потому благодать в теле, душе и духе в телесном, душевном и духовном состояниях проявляет себя по-разному.
Возьмём к примеру тело и телесное состояние человека, как низшее и полуживотное. Поскольку в этом состоянии человек управляется эгоизмом и страстями и у него ещё нет духовного знания и высшего духовного ума, то все свои усилия человек тратит сугубо на тело и угождение своих телесных потребностей. В телесном состоянии тело — это божество человека, который делает из тела культ.
В этом состоянии человек ещё не знает, что по высшему духовному закону его телу уже предопределено свыше обветшать, состариться и умереть, поскольку тело служит питательной средой и почвой для взращивания более совершенного тела — духовного, которое и есть душа, наполенная энергией духа. Именно поэтому в телесном состоянии благодать проявляет себя именно через тело его внутренней энергией, крепостью, здоровьем, хорошим самочувствием и ощущением, прежде всего, физической силы.
— Значит, благодать в телесном состоянии проявляет себя только через тело? — переспросил монах.
— В основном да, поскольку иные уровни — душевный и духовный у человека ещё попросту не развиты. Именно поэтому познание самого себя человек начинает с познания возможностей своего тела. Есть духовный закон, согласно которому дух творит себе любые формы, в этой связи через познание своего тела человек познаёт свой дух и наоборот — через дух можно познавать тело, понимаешь?
— Не совсем.
— По форме тела можно без труда определять стоящий за этим телом дух, поскольку совершенный дух творит себе совершенные формы и тела, а несовершенный дух творит формы несовершенные тела и формы. Этим и объясняется то, что в молодости тело человека имеет наиболее совершенные формы. Это связано с тем, что дух человека в молодости ещё не испорчен этим миром, эгоизмом и страстями, а потому его формирующееся тело является отражением духа целомудрия и чистоты.
Позднее, когда эгоизм, страсти и мир возьмут душу в свой лихой оборот, тело человека начинает терять свою форму и приходить в бесформенность. Это и есть признак того, что изначальный дух целомудрия нарушен, избыток энергии благодати уловлен страстями и человек всецело отдан на волю эгоизма и хаоса страстей его тела и души. Как ты думаешь, почему в молодости для людей так важен спорт, физические упражнения и нагрузки?
— Может быть потому, что это даёт человеку силу и здоровье? — ответил монах.
— Это ответ обычного человека, а не созерцателя энергии благодати. Названные тобой качества в действительности и есть проявление благодати духа в телесном состоянии через тело человека. Проще говоря, в телесном состоянии человек получает высшее наслаждение и счастье только через тело, а потому забота о теле и здоровье через спорт и физические нагрузки — это одна из главных забот телесного человека.
— А разве это плохо, отче?
— Это не плохо, но беспокоясь о теле, нельзя застревать в одном лишь телесном совершенстве на всю жизнь, создавая культ тела, поскольку после возраста Христа — 30 лет тело останавливает свой рост и начинается рост другой более важной субстанции — души, как основы нового духовного человека. Это не значит, что о теле нужно совсем забыть, но это значит, что приоритет в развитии от тела постепенно переходит именно к душе, которая и принимает эстафету благодати.
— Значит, душевное состояние человека напрямую связано с ростом и развитием именно души?
— Ну, конечно, душевное состояние человека отцы потому и назвали душевным, что в этом состоянии развития уже не тело физическое, а душа, как тонкое тело энергии, становится главным центром роста, который и приемлет на себя энергию благодати, которая и идёт в основном на развитие сил души и ума — рационального или нравственного. Ты думаешь случайно Христос вышел из пустыни именно в 30 лет на проповедь Евангелия?
— Нет не думаю,- ответил монах.
— 30 лет — это и есть сакральный духовный символ начала роста и развития души, как внутреннего древа познания добра и зла. И смысл этапа душевного развития в том, что все органы тела, достигли необходимой полноты, а высший орган души — ум человека уже готов к принятию Бога и душевно-духовному росту и развитию.
— Значит, Христос принимал благодать Святого Духа через крещение как и все люди?
— Ну, конечно. Как совершенный человек и Бог одновременно, Христос проходил все стадии телесного развития, включая и стадию развития телесного ума. И лишь когда Его ум достиг полноты телесной зрелости, в него и вошёл Святой Дух. Вот почему самой главной и важной частью древа познания души является ум, который может быть бесплодным, если будет расти только во внешний мир, или же плодоносным, если станет расти к духовному сердцу. Вот каков подлинный духовный смысл крещения и обращения к вере.
По этой причине особенность душевного состояния в том, что благодать начинает себя проявлять в нём уже не столько через тело, сколько через душу и силы души — ум, чувство, волю. Именно поэтому в этом возрасте человек начинает всерьёз интересоваться вопросами знания, философии, психологии, религии и духовного развития. Это и есть запросы уже не тела, а растущей и развивающейся души.
Вот почему именно в душевном состоянии человек и обращается к вере и становится активно религиозным. Забота о теле через спорт уходит у него на второй план, а развитие и укрепление души становится первостепеным. Это связано именно с тем, что благодать уже касается физического сердца человека и проявляет себя через совесть целым рядом высоких морально-нравственных качеств личности.
Именно в этом возрасте благодать именуют призывающей, поскольку она как бы призывает душу на подвиг и путь служения, а потому проявляет себя высокой идейностью, идеализмом, гуманизмом, альтруизмом, жертвенностью и душевными озарениями. Именно в этом возрасте у человека просыпается первая и самая сильная любовь. Как ты думаешь, с чем это может быть связано?
— Не знаю, отче, — честно ответил монах.
Старец загадочно улыбнулся и продолжил:
— Это связано с тем, что именно в это время у человека в его тонком душевном теле впервые пробуждается духовное сердце, как центр всех энергий души, и это духовное сердце впервые даёт о себе знать сердцу физическому, которое и открывает себя бескорыстно и чисто для первой большой любви, пока ещё совсем слепой, глупой и не зрелой, но очень сильной, яркой и чувственной, которая затмевает собой всё.
Это и есть объяснение того удивительного факта, почему Бога в своём сердце и благодать все душевные люди чувствует одинаково, а именно страстной и чувственной любовью сердца физического. Это связано именно с тем, что душевные люди ещё не способны воспринимать Бога духом и высшим умом, которого у них ещё попросту нет, а способны только через любовь физического сердца.
Именно эта чувственная любовь, пробужденная и исходящая из физического сердца, и является для души самым высоким и сильным чувством из всех, испытанных человеком в жизни. Вот почему именно эта возвышенная любовь и связывается с Богом и чувством Бога и это есть не что иное, как преломление энергии благодати в духовном и физическом сердце человека.
— Отче, а это хорошо или плохо? — поинтересовался монах.
— Как тебе сказать, это и не хорошо и не плохо. Не плохо потому, что это прикосновение души к очень высокой и светлой энергии благодати в форме бескорыстной любви, а не хорошо потому, что это обуславливание души сугубо чувственным пониманием Бога, как любовью физического сердца через душевные чувства и эмоции, которые есть суть страсти.
По учению отцов это опасная и гибельная ловушка притягательной силы чувственной любви в которую и попал Адам, пойдя на поводу у своего ума, воли и обманчивого сердечного чувства. Опасность этой ловушки в том, что обусловленный пониманием Бога как чувственной любви, уже не сможет вырваться из объятий этого чувственного плена, чтобы понять и осознать Бога безстрастно, как свет, высший Закон и чистую нетварную энергию благодати Святого Духа.
Проще говоря, кто обусловился этим сладким божественным чувством в собственном физическом сердце, уже не может понять и осознать Бога как-то иначе. Но ещё хуже то, что душевные люди становятся рабами этого сладострастия в физическом сердце, которого и ищут потом до самой смерти, как Бога. По этому пути пошла вся Западная Церковь и весь католицизм и протестантизм ищут именно это чувственное сладострастие сердца и именно его считают своим Богом. Отцы придерживаются в корне иной точки зрения.
— По какой причине это происходит, отче?
— Это происходит по очень простой причине, которая и называется отцами прелестью, окаянной и слепой душевностью или преломлением благодати в духовном сердце душевного человека только нравственностью, моралью и сердечным чувством. Говоря другими словами, несовершенный нравственно-религиозный разум и нравственное чувство в силу их духовной ограниченности не способны постичь Бога и благодать иначе, чем только через сердечное сладострастие, нравственность и мораль.
Этим и объясняется обилие морализма на уровне массовой религии, которая трактует духовность и благодать как морально-нравственные качества личности в свете нравственных заповедей Евангелия. Вот какова подлинная причина застревания всего современного христианства в душевности и морализме с невозможностью вырваться из чувственного понимания Бога к безстрастному и созерцательному.
— А какие задачи решает человек в душевном состоянии?
— На ступени душевного развития человек познаёт силу служения, долга, жертвенной любви и осваивает энергию таких душевных качеств, как совесть, долг, ответственность, справедливость, стыд, товарищество, братство, любовь и другие. На ступени душевности начинается распятие эгоизма и страстей тела и души. На этой ступени человек учится отдавать и жертвовать всё то, что он учился стяжать и захватывать на ступени телесности.
Именно поэтому ступень душевного развития, которая сегодня выдаётся в церкви за духовную, в действительности есть только переходная ступень к подлинной духовности. Главная задача этапа душевного развития — это упражнение в общинности и коллективизме с умением общественные и церковные интересы ставить выше личных. Вот какова подлинная цель ступени душевного развития.
— А что происходит с силами души на этой ступени?
— На ступени душевности, которая длится в среднем около 30 лет, три силы души, ведомые ранее эгоизмом, соперничеством и жаждой самоутверждения, переходят под управление жертвенности и трансформируются в нравственный разум, нравственное чувство и нравственную волю. Это и есть главная задача воцерковления и принятия веры в её массовм и профанном виде. С точки рения созерцания три силы души в душевном состоянии приходят из хаотичного в более выровненное и упорядоченное состояние, но ещё далеко не совершенное.
— Отче, а как тело человека реагирует на развитие души и прирост благодати?
— Тело реагирует на это нормально по принципу чем выше избыток энергии благодати, тем лучше себя чувствуют и душа и тело. По этой причине на ступени душевного развития счастье человека больше связано уже не с совершенством тела, а с совершенством и благодатностью души. Вот почему душевная радость для душевного человека гораздо выше и важнее радости физической.
Вместе с тем, в душевном состоянии есть и свои минусы и главный минус в том, что избыток энергии благодати душевный человек тратит не на развитие духовного ума, а на удовлетворение страсти душевной ревности и праведности.
— А как себя проявляет эта страсть?
— Она проявляется себя непримиримостью и ненавистью ко всем врагам христианства и православия, неуёмным и фанатичным миссионерством, чрезмерной защитой и борьбой за морально-нравственные ценности, как христианские. Эта идейная борьба подчас приобретает такие радикальные и гипертрофированные формы, что становится подобной религиозной диктатуре.
— А известно из-за чего это происходит?
— Известно, конечно. Это происхоит именно из-за избытка призывающей благодати в душе, которая преломляется пока ещё не через смирение, смиренномудрие и безусловную любовь, а через страсть душевной ревности и слепую готовность к жертве и самопожертвованию ради истины. Эта слепая душевная ревность и есть основа любого религиозного сектантства и фанатизма.
Это и есть главная ловушка и заблуждение христианской душевности, которая в своей слепой ревности защитницы истины и христианства, из проповедницы любви превращается в надсмотрщицу, ищейку и палача, озабоченного поиском ведьм, не верных и врагов христианства для их изобличения и публичной казни. Именно эта слепота двигала святой инквизицией и это один из самых больших пороков любой душевной религиозности, замкнутой на голую мораль и нравственность.
— А есть способ как-то избежать этого? — спросил монах.
— Избежать его можно только одним способом — выходом на уровень духовного ума и безстрастного мышления, ведомого безусловной любовью ко всему сущему. К большому сожалению в современном христианстве во всех конфессиях уже отсутствует знание о том, как от ступени душевности переходить к ступени духовности для достижения подлинного духовного совершенства, поскольку само это знание уже отсутствует, как знание духовного сердца.
— А чего достигает человек на ступени душевного развития?
— На ступени душевного или религиозного развития человек познаёт свою душу и все качества души, как плохие, так и хорошие, но познаёт не через нетварные энергии благодати Духа, а через превращённые и опосредованные качества — совесть, нравственность, мораль и все виды любви от прагмы, филео и эроса до агапао.
Высшая форма любви — любовь безусловная и безстрастная на душевном уровне развития человеку ещё недоступна, поскольку он ещё не имеет полноты связи с духовным сердцем и утончённого и очищенного ума для постижения смысла безусловной любви.
Задачу введения ума в духовное сердце и посвящения в высшее духовное знание и делание решает ступень духовности и духовного развития, которая длится до самой смерти плоти и момента исхода души из тела и мира грубой материи. Обычно ступень духовности начинается после 60 лет — возраста мудрости и духовного учительства. Именно на этой ступени душе и открывается высшее знание об энергетическом устройстве Бога, мира и самой души.
Именно на этой ступени человек узнаёт о духовном совершенстве не через теорию догматов, канонов и притч, а из личного опыта борьбы со страстями и прямого взаимодействия с духами и бестелесными сущностями. Именно на этой ступени человек учится прямому взаимодействию с Богом Троицей и каждой из Ипостасей по отдельности. Именно на этой ступени ум впервые входит в духовное сердце и открывает Бога через прямое созерцание и видение нетварного Фаворского света. Почему это всё становится возможно человеку в духовном состоянии, ты знаешь?
— Нет, не могу знать, отче, — робко и по-военному ответил монах.
— Это происходит потому, что ум человека, который он долго растил в себе как благое и плодоносное древо познания, наконец достиг духовного сердца, узрел из него Бога, и стал почти божественно чистым и безстрастным — готовым к соединению с Богом и пониманием Бога не через сладострастное и горячее сердечное чувство, а через безстрастное и прохладное качество совершенного духовного закона движения божественной энергии и информации во вселенной.
— Ты хочешь сказать, отче, что на духовном уровне восприятие Бога меняется?
— Не просто меняется, а меняется радикально по сравнению с душевным уровнем, как нравственно-религиозным. На душевном уровне Богом для человека был только Христос, причём, сугубо в Его морально-нравственном качестве и аспекте. На духовном уровне человек впервые открывает для себя Бога Отца, как солнце большого ума всего мироздания, как источник всего сущего, как извечный свет, не имеющий ни начала ни конца.
Только на духовном уровне человек может впервые понять и осознать единство Бога, как Духа и первоисточник нетварной энергии благодати, которая и воспринимается умом и внутренним зрением души, как свет. До этого наличие страстей в душе и слабость ума не позволяли человеку понимать и воспринимать Бога, как высший закон и источник энергии Святого Духа. Освобождение от страстей открыло духовному уму полноту понимания Бога и как Творца и как высший закон одновременно.
— А какой аспект Бога важнее для понимания — аспект Творца или высшего Закона?
— Важны оба аспекта одновременно, поскольку без высшего Закона аспект Творца не имеет смысла и наоборот — Творец без высшего Закона также теряет смысл. В практическом отношении важнее всё же Закон, поскольку он определяет бытие, а в теоретическом и абстрактном важнее Творец, как создатель совершенного Закона движения энергии и информации.
— Отче, а как проявляет себя благодать на духовном уровне?
— На духовном уровне благодать проявляет себя уже активно действующей силой и избытком энергии духа во всём богатстве её даров и плодов, среди которых высшее знание, безусловная любовь, пророчество, целительство, чудотворение и т.д. и т.п. За этой силой и энергией стоит сплав воедино четырёх высших божественных добродетелей — мудрости, мужества, целомудрия и правды.
Этот сплав есть отражение совершенства безстрастной души, которое проявляется в постоянном избытке энергии благодати, которая делает человека как бы сверхчеловеком, который обладает целым рядом нечеловеческих качеств и возможностей, которые и восхищают, и шокируют и пугают одновременно.
— А как этот избыток энергии благодати отражается на теле человека?
— На теле человека этот избыток энергии благодати отражается весьма удивительным образом. Если обычные люди, не стяжавшие благодать, после 60 лет входят в возраст начала старости и увядания тела, то у стяжавших благодать происходит прямо противоположное. Они как бы останавливают в самих себе процессы старения организма и неожиданно для всех сохраняют завидную активность, энергичность и деятельность практически ничем не уступая молодым.
Это и есть действие в них того самого избытка энергии благодати, которой уже практически не осталось у обычных людей. В итоге, когда обычные люди превращаются в дряхлых стариков, стяжавшие благодать Духа в точности наоборот могут расцветать после 60 и даже 70 лет, шокируя всех окружающих своей высокой активностью, крепостью здоровья и самое главное — ясностью ума, который и достигает заветного духовного уровня. Тебе это ничего не напоминает из Евангелия? — с лукавой улыбкой поинтересовался старец.
Монах задумался и, пожав плечами, сказал — нет.
— А цитату Христа о первых, ставших последними, и последних, ставших первыми, тебе это разве не напоминает?
— Разве эта цитата Христа о благодати? — спросил монах.
— Именно о благодати эта цитата, которая и утверждает высший духовный закон, согласно которого первые, как стяжавшие золотого тельца, мирскую славу и богаство, к старости и смерти оказываются последними и безблагодатными, а последние, гонимые миром и презираемые за бедность и инакомыслие стяжатели благодати Святого Духа становятся первыми по избытку благодати и даров Духа. Это и есть ответ на твой вопрос о том спасаются ли миллионеры и олигархи.
— А если благодать продолжает нарастать в духовном состояни, что тогда бывает с человеком и его телом?
— Тогда человек становится полностью благодатным носителем Святого Духа, христоподобным и всё его тело освящается до последней клеточки. Вначале тело такого человека становится нетленным, а если уровень благодати продолжит расти, то человек целиком превращается в благодатный свет и энергию, которая возносится в небо, как столб света, не оставляя после себя и следа.
— И что это значит в духовном смысле?
— Это значит, что человек полностью выполнил задачу по исцелению от эгоизма и страстей своей падшей человечности, достиг духовного совершенства и ему уже больше нечего делать среди людей на земле, как лечебнице для падших душ и умов. Пребывание такого совершенного человека на земле становится тягостным в силу того, что у него нет таких же совершенных единомышленников, а окружают его только люди — призраки и полубесы с очень примитивным и ограниченным телесным и душевным умом.
Это, действительно, очень тягостное чувство — видеть и осознавать всю падшесть мира и человечества, ведомого эгоизмом и страстями без малейшей возможности что-то в этом изменить. Именно об этом с горечью и сокрушением сказал Сам Христос, исцеляя очередного одержимого — о, род неверный и развращенный, доколе буду с вами, доколе буду терпеть вас? В этих словах нет явного укора всему человечеству, но есть сокрушение о тяжести созерцания Духом падших и неисцелимых душ и умов людей.
— А что происходит с тремя силами души на духовном уровне? — спросил монах.
— На духовном уровне все три центра трёх сил души сливаются в духовном сердце в одно, нравственный разум трансформируется в высший духовный ум, нравственное чувство — в духовное переживание, а нравственная воля — в духовное намерение.
В итоге весь человек становится одним духом и чистой энергией совершенной души, которая созерцается как ярко светящееся яйцо, в котором обычно и изображают воскресшего Христа на иконах. Так душа достигает своего совершенства и полного соединения ума с духовным сердцем через сердце физическое.
Главный вывод, который тебе следует сделать о трёх состояниях человека, заключается в следующем — ум, сердце физическое и сердце духовное — это три важнейших вехи на пути спасения души, поскольку они и отражают три состояния человека. Всё, что исходит от ума и центра головного мозга — это отражение телесности; всё, что исходит от морали, нравственности и физического сердца — это отражение душевности, а всё, что исходит из духовного сердца — это отражение духовности. Тебе эта трёхступенчатая схема, часом, ничего не напоминает? — с ухмылкой переспросил старец.
— Нет, не напоминает, — честно ответил монах. — А что она должна мне напоминать?
Старец внимательно посмотрел в глаза монаху и произнёс:
— А трёхступенчатую ракету-носитель она тебе разве не напоминает, где каждая предыдущая ступень служит основанием для последующей? Тело взращивает душу, а душа взращивает дух или совершеный духовный ум, который и выходит энергией духовного сознания на одну из околоземных орбит божественного космоса. Как тебе такое стравнение?
— Монах некоторое время смотрел на старца широко открытыми глазами на в силах вымолвить ни слова, а потом сказал:
— Я просто потрясён всей гениальностью, красотой и простотой божественного замысла.
Старец засмеялся и с неизменной уыбкой переспросил:
— Теперь тебе понятно, как проявляет себя божественная благодать на всех трёх уровнях бытия — телесном, душевном и духовном?
— Да, отче, теперь мне это понятно.
— Ну и замечательно, значит ты взошёл на ещё одну ступеньку в своём душевно-духовном развитии и постиг суть учения святых отцов о трёх состояниях человека. Это говорит о том, что твой ум постепенно приближается к сердцу, следуя по духовной Лествице Иоанна.
— А разве Лествица Иоанна — это путь ума к сердцу? — с удивлением спросил монах.
— Ну, конечно. Об этом не говорится прямым текстом в самой Лествице, но все владеющие согласным учением отцов об этом знают. Как сказал преподобный Исаак Сирин — «Постарайся войти умом во внутреннюю клеть духовного сердца и узришь большую клеть небесную; потому что та и другая — одно и то же, и, входя в одну, видишь обе. Лествица оного царствия внутри тебя, сокровенна в душе твоей».
— А ты мог бы об этом рассказать подробнее?
— Об этом мы поговорим с тобой в следующий раз, а на сегодня духовного знания для тебя достаточно.
— Спаси Господи, отче, за вразумление и наставление.
— Не за что, Дух благодари, а не меня, я лишь исполняю его Закон. Ступай с Богом…
14. Разговор монаха со старцем о Лествице духовной. Часть 1
…продолжение…
— Отче, в прошлый раз ты сказал, что Лествица преподобного Иоанна — это самый прямой и короткий путь ума к духовному сердцу, а не мог бы ты рассказать об этом подробнее?
— Да, говорил и повторяю — Лествица духовная Иоанна Синайского есть незримый путь ума через всё пространство души от периферии до самого духовного сердца. Следуя ступеням Лествицы, развивающийся ум, подобно удивительному растению души, как бы прорастает через всё пространство души от самой скорлупы одной стороны светящегося яйца до другой, где и находится духовное сердце. В итоге ум пересекает все три уровня сферы души.
Вот почему отцы и выделяют три этапа достижения совершенства: телесный, как этап обращения ума от мира к сердцу физическому, душевный, как этап освоения сердца физического для соединения с сердцем духовным, и духовный этап вхождения ума в сердце духовное, из которого и открывается большая клеть небесная или космос Божий. Так ум избавляется от бремени телесности и душевности и выходит к свободе Духа.
— А как это всё можно понять через православное вероучение?
— Так и понять, что вначале телесному человеку через крешение нужно посеять в сознании семя духа, обратив свой ум от мира к Богу. Затем ему нужно начать взращивать ум Христов через воцерковление. Войдя в церковную жизнь, ему следует через исполнение заповедей начать укреплять душевный ум, познанием себя и страстей души, а затем через трудничество ему нужно заменить страсти тела и души добродетелями, вначале человеческими, а потом и божественными.
В этой работе с умом и страстями тела и души человеку нужно стать на путь монашеского трудничества и самопонуждения, а для этого ему нужно найти хорошего духовника, который будет опекать его душу и наблюдать за ростом ума и других сил души. На этом этап телесно-душевной религиозности заканчивается и далее церковь и массовая религия душу к совершенству уже не ведут.
— И что это значит для души? — с любопытством переспросил монах.
— Для души это значит одно из двух — или душа должна будет удовлетвориться уровнем повседневной религиозности, связанной с регулярным посещением церкви и исполнением стандартного набора церковных таинств, или решить начать восхождение на более высокий уровень духовного знания и делания веры совершенной, который и есть ступень духовности. Выбор только за самим человеком. Ты догадываешься какой выбор делает большинство людей?
— Догадываюсь., — ответил монах.
— Выбор в пользу веры совершенной и высшего духовного познания по понятным причинам делает абсолютное меньшинство верующих. Основная масса вполне довольствуется невзыскательной и не требующей высшего знания повседневной или формальной верой, которую и именуют обрядоверием. Но простых людей нельзя в этом упрекать, поскольку по духовному закону званных всегда было много, а избранных всегда было очень мало.
— Отче, а что нужно для того, чтобы от ступени веры формальной перейти к вере совершенной?
— Для этого нужен особый призыв Духа и посвящение души в высшее духовное знание и делание. Без водительства Духа и особого духовного устроения никто не может прикоснуться к вышему духовному знанию по собственной прихоти, таков закон. Это и есть тот незримый порог и граница, которая делит единое с виду христианство и православие на две части — невежественную и посвящённую, душевную и духовную, обрядовую и умную, как отражение извечной суеты Марфы и внимания Марии.
— А как осуществляется этот переход к совершенной вере?
— Он осуществляется по благодати Духа или когда в душе для этого будут созданы необходимые условия и предпосылки. Эти предпосылки, кроме всего прочего, предполагают необходимую чистоту сердца и утончённость ума. Если эти условия есть, то Дух, видящий сердце каждого изнутри, находит способ пробиться к уму человека и оставить ему послание в виде знака или знамения о призыве.
— И что в этом случае делает человек, ну или что с ним случается?
— Если человек, действительно, готов, у него обычно не остаётся иного выбора, как прининять послание Духа и стать на путь высшего духовного познания, но это ещё не значит, что он взойдёт на ступень духовности. Это значит только то, что он получил от Духа знак и предложение к восхождению на ступень духовного познания. Именно такой знак и получил Савл, ставший позднее апостолом Павлом, по дороге в Дамаск, когда был ослеплён Духом.
— Ты хочешь сказать, что ослепление Савла по дороге в Дамаск было знаком и приглашением Духа к высшему познанию?
— Да, именно это я и говорю, а точнее не я, а духовный закон. Дух по только Ему ведомым причинам избрал Савла своим сосудом и в нужный момент вошёл в его душу через духовное сердце, ослепив на несколько дней. Посещение души Святым Духом почти всегда вызывает на время ослепление и душевное и физическое.
— А если это посещение Духа случается с человеком у которого нет духовного учителя, как в этом случае он может начать духовное восхождение без духовника?
— Есть духовный закон согласно которого когда ученик бывает готов, Дух сам даёт ему учителя в нужное время. Никто не знает как это происходит, но в один момент человек просто как бы случайно пересекается с тем, кто выводит его на духовное познание или сам становится его духовным учителем и это не обязательно церковный человек, поскольку Дух дышит где хочет и через кого хочет.
— Отче, а этот призыв Духа для всех людей одинаков?
— Нет, ни в коей мере. Для каждого человека этот призыв к высшему познанию индивидуален и уникален. Для кого-то это прямое озарение ума, для кого-то болезнь или несчастный случай, подводящий к прозрению и осознанию, а для кого-то просто случайно подвернувшаяся в нужный момент книга или знающий человек. Формы этого духовного призыва могут быть самые разные, но итог его всегда один и тот же — по неведомым для человека причинам он прикасается к высшему духовному знанию и овладевает им, сам порой не зная как, зачем и почему.
Видящие люди говорят, что Дух буквально обустраивает все обстоятельства жизни нужного ему человека таким образом, чтобы у того не осталось иного выбора, кроме как принять послание Духа и стать на путь духовного знания. И поверь, что у Духа есть всё для того, чтобы подвести человека к этому выбору, но выбор этот должен сдалать только сам человек, своей собственной волей, это закон. Если человек этого выбора не делает, он упускает свой бесценный духовный шанс стать на путь глубокого изменения.
— Значит, если человек сам захочет стать на путь высшего духовного познания, у него ничего не получится?
— Думаю, кое что у него всё же получится, поскольку Царство Божье силою берётся, но очень далеко по духовному пути без прямой поддержки и водительства Духа такой человек не продвинется, поскольку движение по ступени духовности, в отличие от ступеней телесности и душевности, осуществляется только благодаря синергии и взаимодействию человека с Богом, как ума с Умом и духа с Духом.
Если на ступени телесности и душевности человек ещё мог не напрягаться и всецело полагаться на своего священника и пастыря, то на ступени духовности человек входит умом в духовное сердце и из него открывается Духу напрямую уже без посредников, а потому должен учиться через молитвенное делание личному предстоянию перед Богом Троицей, вот в чём дело. К тому же найти сегодня в церкви учителей, владеющих прямым знанием о духовном сердце и пути к нему, уже невозможно.
— И что из этого всего следует?
— Следует то, что особого выбора у современных верующих, стремящихся к вере совершенной и высшему познанию, уже нет, кроме изучения святоотеческого предания и постижения смысла Лествицы духовной, как самого короткого пути ума к духовному сердцу. Только не удивляйся, с точки зрения духовного видения Лествица духовная Иоанна — это и есть сжатое изложение учения Христа о духовном свершенстве и потому Лествица преследует ту же самую цель и задачу, которую преследует учение Христа — соединение ума с сердцем.
Старец замолчал и внимательно посмотрел на монаха, который едва не открыл рот от удивления.
— Отче, ты хочешь сказать, что само учение Христа о спасении души — это и есть путь соединения ума с сердцем?
Старец засмеялся, как обычно, и после паузы ответил:
— Ну, конечно. С точки зрения созерцания и видения энергии, учение Христа о спасении души — это самый прямой и самый короткий путь соединения ума человека с духовным сердцем, а Лествица Иоанна описывает весь этот путь пошагово, как последовательность ступеней работы со страстями тела, души и духа человека для изменения или выравнивания нитей всех трёх сил души.
— Ты в этом уверен, отче? — с некоторым недоумением и удивлением переспросил монах.
— Абсолютно. Прямое видение структуры и энергии души ясно говорит, что путь спасения ума проходит только через сердце человека — физическое и духовное. Это единственный и самый прямой путь, который связывает ум человека с Богом. Иных путей спасения и входа в большую клеть Духа просто нет, понимаешь?
— Понимаю, но ведь об этом нигде не говорится в богословии так, как говоришь об этом ты.
— Я тебе даю не богословское знание, а согласное учение святых отцов о душе, как древнее духовно-аскетическое знание и даю на современном языке, приближенном к нынешней реальности, а не древне-церковном, заметь. В этом и заключаются отличия. Проще говоря, чтобы сэкономить твои силы и время на понимание всего предания отцов, я даю тебе саму соль и суть святоотеческого знания и учения.
С точки зрения святоотеческого учения Лествица духовная — это суть краткое аскетическое изложение учения Христа о совершенстве духовном и совлечении ветхого человека и это своего рода методология упорядочивания и выравнивания трёх сил души — ума, чувства и воли посредством работы с основными страстями и силами души.
Чтобы ты знал, Лествица писалась уже после окончания золотого века святоотеческой письменности, когда под натиском массовой религии древнее духовное знание стало приходить в упадок. Чтобы недопустить утраты знания о достижении духовного совершенства, отцами и было принято решение изложить учение Христа на языке аскетики через ступени восхождения по примеру лестницы в небо Иакова. Многие отцы пробовали изложить эту последовательность ступеней, но у Иоанна Синайского это получилось лучше чем у других. Поэтому Лествица и стала основой православной аскетики.
— Отче, а Лествица может быть применима верующими в наше время, она же была написана только для монахов?
— Лествица была написана для всех истинно верующих. В то время, когда она писалась, почти все верующие были монахами и подвижниками и того фарисейства и обрядоверия, которое сегодня именуется верой, ещё не было. Именно поэтому Лествица и содержит в себе ту ступень духовного знания и делания, которой уже нет в официальной религии и богословии.
Старец закрыл глаза и глубоко взохнул, а через некоторое время продолжил:
— В том виде, в каком Лествица существует сегодня, она уже практически неприменима современным человеком, поскольку предполагает те аскетические методы изменения ума и воли, какие применялись людьми древности, а это были очень волевые, мужественные и сильные люди. Современный человек уже не сможет выдержать и пережить без последствий столь резкого и радикального изменения ума, какого требует Лествица через полное отречение от мира. Отречение от мира сегодня равносильно гибели.
— Почему это так и с чем это связано, объясни, отче?
— Это связано с невозможностью в наше время единовременной метанойи или полного обращения ума к сердцу, поскольку при этом человек теряет сразу абсолютно все опоры в жизни и связи с миром и становится на продолжительное время как бы совершенно слепым, подобно Савлу, одержимым только верой и религией. Тысячу лет назад это было нормально, а сегодня это реальное безумие. Если у такого человека нет опытного духовника и помощи со стороны общины, он обречён в современном мире на страдания и психиатрический диагноз.
Именно поэтому первые ступени Лествицы духовной — Отречение от мира, Отложение мирских попечений и Странничество уже не могут быть применимы в прежнем их радикальном виде, а потому нуждаются в некотором изменении и новом понимании. В противном случае обращение к вере и религии по радикальному пути станет самой прямой дорогой не к совершенству и духовному сердцу, а в сумасшедший дом.
— А известно почему и из-за чего это происходит? — спросил монах.
— Известно. Это происходит из-за того, что после обращения весь ум целиком и без остатка оказывается в прострации и плотном тумане мифов и иллюзий. Прежний материальный мир и реальность в этом изменённом состоянии уже потеряны, а к Богу и духовному сердцу обращённый ещё не пришёл. Поэтому сразу после обращения он оказывается в состоянии религиозного помешательства и одержимости религиозной идеей и его нужно буквально как слепого вести за руку в направлении света и духовного разума. Кто этим сегодня будет заниматься в церкви, где нет согласного учения о душе?
— А может быть такое, что человек никогда уже не выйдет из этого состояния прострации к нормальному мышлению?
— Конечно. Если никто не будет работать с его умом и заниматься душепопечением, как помощью в движении ума к духовному сердцу, как источнику внутреннего света, он на всю жизнь может остаться в этой прострации и промежности переходного состояния — и не с миром и не с Богом, а в плену своих религиозных иллюзий и фантазий. Этот принцип используют все секты и сектанты, но в церкви сегодня таких людей, застрявших между миром и Богом, огромное количество и им по сути некуда больше податься.
— Отче, но ведь из этого тупика должен же быть какой-то выход?
— Только грамотное душепопечение и помощь уму в укреплении, движении к сердцу и состоянию душевности. Переход, о котором мы говорим, — это и есть промежуточное телесно-душевное состояние. Только пройдя внутреннюю брань и искушение помыслов у неофита начнёт немного проясняться мышление на подступах к ступени душевности, а до этого он может несколько лет и даже десятилетий быть в глубокой прелести и власти религиозных мифов и иллюзий.
— Значит эта слепота после обращения — это ещё не само душевное состояние, а только переход от телесного к душевном?
— Именно так. В душевном состоянии ум обращённого немного нормализуется и человек как бы приходит в нравственную норму, но эта норма также является ловушкой и формой душевной прелести, поскольку Бога такой человек понимает сугубо как нравственный закон, а не закон движения энергии благодати. Душевный человек — это самоуверенный духовный слепец и невежда, который искренне считает себя верующим.
Вот почему даже ступень душевности не гарантирует освобождения от прелести, поскольку душевность — это понимание Бога и веры только через призму голой нравственности и морали.
— Отче, а можно этого умопомрачения и прелести на ступенях телесности и душевности как-то избежать?
— В том-то и беда, что нельзя никак. Любое обращение и изменение ума всегда сопровождается временным помутнением рассудка, поскольку прежний мирской ум теряет часть своих скреп и опор при обращении к вере в Бога. Чем полнее ум обращается от мира к Богу, тем выше степень релилигиозного умопомрачения и наоборот. Во времена первых отцов способ обращения к вере был самым радикальным именно потому, что душепопечение тогда было совершенно иным.
Духоносные учителя в то время несли полную ответственность за чад, поскольку они готовли из учеников себе смену для передачи эстафеты духовного знания другим. Современные пастыри только пасут и опекают своих чад, не ставя задачи подготовки из них своих преемников, как новых духовных учителей. Вот почему современное душепопечение в сравнении со святоотеческим — это игра и имитация духовного водительства, которая преследует только морально-нравственные цели приведения человека к социальной норме.
— И что из этого всего следует?
— Следует то, что современного человека, который слаб и основательно привязан к миру, обращать к вере и вести к духовному сердцу нужно путём не радикального обращения к вере, а постепенного, поступательно вводя в духовное знание и плавно перенося всё внимание ума на сердце. Вот почему первые десять ступеней Лествицы — Отречение от мира, Отложение мирских попечений, Странничество, Послушание, Покаяние, Память о смерти, Радостотворный плач, Кротость и безгневие, Незлопамятность, Праведность сегодня уже нуждаются в существенной корректировке.
— А в чём суть этой корректировки на твой взгляд?
— Суть корректировки в сохранении ясности ума и смягчении последствий перехода от рационального мышления к нравственно-религиозному. Для смягчения нужна своего рода методология или психология перехода ума в виде некой долгосрочной стратегии и такики изменения мышления, рассчитанной на много лет, чтобы следуя этой стратегии, мышление как бы плавно и более естественнно проходило все три этапа — телесности, душевности и духовности, не обваливаясь, а перетекая из одного в другое и третье.
Такой методологии у церкви сегодня нет, кроме устаревшего западного душепопечения конца 18-го века, которое сегодня уже не работает, а калечит и повреждает мышление и вызывает отторжение своим птичьим языком и обилием библейских мифов и метафор, выдаваемых за реальные факты.
— Ты сейчас говоришь о святоотеческой православной психологии?
— Можно и так сказать, хотя я говорю лишь о согласном учении святых отцов о душе и его современном понимании, а как это назвать — психология, аскетика или душепопечение — это уже не так важно. Главное — это соблюсти принцип верности согласному учению и принцип неуклонного роста духовного ума.
Дело в том, что вся сложность и искусство изменения ума по согласному учению отцов состоит в том, чтобы перейти от мира материи к миру энергии Духа не повредив и не потеряв при этом самого ума, который в конечном счёте и соединяется с Духом. Нет смысла в спасении души, которая на этом пути потеряла ум, уподобившись неразумным девам, поскольку такой душе уже нечем будет соединяться с Духом. Именно поэтому ясность и трезвость ума должна быть сохранена любой ценой. Это и есть движение к Духу без утраты связи с миром.
— Но это же какой-то самообман получается, отче? Если одна часть ума обращается к Богу, а другая остаётся привязанной к миру и мирским ценностям, то это же разделение сознания в человеке, о котором сам Христос сказал что «царство, разделившееся самом в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит».
Старец лукаво улыбнулся и ответил:
— Ты верно использовал цитату Христа, но понял ли ты до конца её смысл? Да, ум, разделившийся сам в себе подобно царству и дому опустеет и не устоит, но ведь это говорится именно о ветхом царстве, ветхом доме и ветхом уме телесном, который впустил в себя энергию благодати и дал начало роста новому уму. В этом же и состоит смысл перехода, чтобы ветхий ум в конце концов полностью изменился, уступив место новому духовному.
Притча Христа о закваске ясно говорит о том, что после внесения в почву ветхого ума закваски благодати всё тесто прежнего ветхого мышления должно вскиснуть и перебродить до самого основания. Только из вскисшего и поднявшегося теста ума выпекают хлеб вечной жизни.
Большинство из тех, кто читает эту притчу своим телесным или душевным умом, думают как и ты — о сохранении своего прежнего рационального ума и также боятся разделения сознания на рациональное и духовное, чтобы избежать разрушения царства ветхого ума, а это разрушение, изменение и вскисание как раз необходимо, понимаешь?
— Не совсем,
— Ну как тебе это объяснить, прежний рациональный ум телесного человека, как ум высшего хищника, в конечном счёте должен быть изменён до основания, чтобы на его месте был взращен духовный ум нового духовного человека. Вопрос только в тактике и стратегии трансформации и перебраживании теста прежнего ума. Если раньше его можно было обратить сразу, то сегодня нужна пошаговая тактика и стратегия трансформации мышления и мировоззрения. Вот о чём речь, поэтому разделение ума — это неизбежное явление при обращении к совершенной вере.
— Значит, любому верующему предстоит пройти через подобное разделение ума в самом себе и этого не избежать?
— Никак не избежать, если это, действительно, обращение ума к сердцу, а не имитация. Но ты не переживай особо за это, поскольку среди современных верующих и духовенства подлинных иноков, разделивших ум и сошедших с рационального ума и мышления, катастрофически мало, а большинство тех, кто искусно имитирует раделение и движение ума к сердцу, постоянно оставясь только в рациональном уме.
Это и есть то самое состояние комфортной душевности сидения одновременно на двух стульях — религиозном и мирском и большинство современного клира и священноначалия пребывает именно в этом уютном душевном положении рациональной религиозности. Их можно понять, ведь реальное схождение с рационального ума и мышления для перехода к духовному уму — это колоссальный риск. Сегодня уже никто из верующих и духовенства не хочет рисковать своим умом, а потому священнобезумие духовного ума — это удел считанных единиц схимников и исихастов.
— Отче, а на это можно как-то повлиять? Я имею в виду можно ли как-то расширить среди верующих и духовенства знание об изменении ума и стремление поменять ум? Я имею в виду можно ли сегодня как-то повысить духовную планку?
— Тобой опять двигают миссионерские мысли и идеи, что говорит о связи с душевностью. Никак на это нельзя повлиять, поскольку глубокое изменение ума — это сугубо личный выбор каждого человека. Кроме того, изменение ума в наше время требует просто титанических и сверхчеловеческих усилий, поскольку при всей кажущейся лёгкости решения этой задачи, — изменение ума — это самое трудное и самое энергозатратное дело из всех возможных.
Изменить тело и нарастить мышечную массу во много раз легче, чем изменить ум и нарастить массу духовного ума. Я тебе уже говорил, что осознанность — это свечение души и это та самая энергия, которой больше всего любят лакомиться бесы и демоны. Это главная причина того, почему взращивание духовного ума и духовной осознанности — это особо тяжкий и неблагодатный труд, связанный кроме всего прочего и с бесовскими искушениями и нападками.
Но есть и другая причина того, почему это знание не станет сегодня достоянием церкви и верующих. Дело в том, что знания, о котором мы с тобой сейчас говорим, нет ни в богословии, ни церковном учении, поскольку это уже утраченное древнее святоотеческое знание. Именно поэтому любой богослов, священник или епархиальный сектовед, услышав это, имеет полное право назвать нас еретиками или сектантами, проповедующими ересь, которой нет в учении церкви. Как тебе такой поворот?
Монах задумался и на его лице отразились нотки сомнения и разочарования.
— Я и не подумал, отче, что может быть и такой поворот. И что из этого всего следует, не говорить об этом вслух при церковных людях?
— Следует то, что время сказочно-чудесной и фантастической религиозности 18-го века уже ушло. Современный верующий — это уже достаточно умный и образованный человек с развитым рациональным умом и мышлением и религия должна разговаривать с ним на понятном и современном языке. Современному человеку уже не нужны детские религиозные догмы, мифы и сказки, рассчитанные на мышление дремучего человека 18-го века. Современному человеку нужна современная и умная религия, рассчитанная на уровень интеллекта и мышления 21-го века.
Умная и осознанная религиозность — это и есть современная стратегия и тактика прохождения первых десяти ступеней Лествицы Иоанна, которые призваны были ранее одномоментно и необратимо оторвать ум инока от мира, чтобы твёрдо поставить обращённого на путь иночества и духовного подвижничества.
Говоря другими словами, уму современного человека нужна понятная психология восхождения по Лествице Иоанна или святоотеческая православная психология, как объяснение аскетики и согласного учения отцов о душе. Да, этот путь требует колоссального усердия, терпения и целеустремлённости, но все люди духовного знания, которых я знаю, шли к священнобезумию духовного ума в наше время именно этим путём, который можно сравнить со стратегией и тактикой современного духовного воина.
— А как это связано со скоростью и сроками изменения ума?
— Это стратегия в какой-то мере повышает скорость изменения ума и уменьшает сроки, но самое главное то, что человек при этом не подвергается риску клинического безумия и прелести, который есть в церкви. Современная религиозность рассчитана на то, чтобы верующий всю жизнь от ступени телесности переходил к ступени душевности, что и считается воцерковлением. Данная стратегия позволяет достичь душевности гораздо раньше и оставить или точнее сэкономить время и силы на прохождение ступени духовности. В этом её отличие.
— А существуют ли какие-либо принципиальные особенности прохождения первых десяти ступеней Лествицы в наше время?
— Существуют, несомненно. Наше время привнесло ряд новшеств в согласное учение отцов и одной из них является использование техник осознанности и осознанной глупости, когда современный инок, чтобы не выпадать из религиозной жизни и социальных процессов, вынужден прибегать к технике актёрства и осознанной глупости. Это изменённная форма современного юродства.
— Поясни, отче, как это работает.
— Это работает как маска и способ скрывания от мира своих подлинных целей, задач и планов. Говоря другими словами, если юродивые скрывали под полным безумием свой духовный ум, то современным инокам, практикующим иночество в миру, следует скрывать под маской нормальности «я ничем не отличаюсь от других» свой развивающийся духовный ум. Это форма имитирования социальной нормальности без выпячивания своей религиозности и духовности, а наоборот — тщательного скрывания её от всех, как сокровища.
— А что это даёт современному иноку? — спросил монах.
— Это даёт современному иноку очень много и в первую очередь внутреннюю свбоду быть и оставаться в сердце с Богом и законом Божьим, а миру показывать только маску своей социальной нормальности и видимость исполнения мирского закона, как закона кесарева. Таким способом скрывается от мира духовный ум, который в тайне от всех взращивает инок, и выполняется духовное правило, данное Христом, — «отдайте кесарево кесарю, а Божие Богу».
— Отче, но ведь это выглядит лицемерием и самообманом в глазах собственной совести? — несколько удивлённо отраегировал монах.
— Это не лицемерие и не самообман, а осознанная глупость и уход от ненужных конфликтов и проблем для сохранения самого главного и бесценного, что требуется для роста ума, — мира в душе и сердце. Я тебе уже говорил прошлый раз, что главный секрет роста древа духовного ума состоит в том, что духовный ум питается только энергией благодати, а это энергия духа мира в сердце и душе.
Вот почему для любого инока и практикующего иночество в миру наличие избытка благодати — это самый главный вопрос духовного роста и этот избыток иноку даёт только мир в душе и сердце, а контролируемая глупость — это способ избежания конфликтов с современным безумным миром и его такими же безумными обитателями.
Поэтому маска «я ничем не отличаюсь от других» — это не лицемерие, а защита от мира лжи и вынужденная стратегия сбережения духовного сокровища для избежания конфликтов и искушений, истощающих душу и лишающих её мира, благодати и духовного ума. Так говорит видение энергии души, а оно всегда верно.
— А как же тогда относиться к миссионерству, проповеди слова Божьего и всем христианским и церковным инициативам по нравственному просвещению и борье за традиционные христианские ценности?
Старец громко засмеялся и долго не мог успокоиться. Успокоившись немного, он ответил:
— Относись к этому, как к безумному голозадому окаянству безумных, окаянных и голозадых лжеправедников, прости Господи, которые по слову апостола едва «освободившись от греха, стали рабами своей праведности», которая есть слепая душевность воинствующего рационализма, прикоснувшегося к христианской морали и нравственности.
Чтобы ты знал, слово Божье нести погибающему миру может только совершенный и безстрастный духовный ум, преодолевший страсти телесного и душевного состояний души, достигший безстрастия, чистоты и дара духовного рассуждения, а не нравственный рассудок неофита, ощутившего призывающую благодать, но пребывающего в страстях ревности и прелести душевной.
— Ты хочешь сказать, отче, что большинство христианских инициатив в современном мире — это профанация и плод душевной ревности и прелести?
— С точки зрения видения происходящего в душе, к большому сожалению, это именно так. Подобные инициативы — это путь христианского социализма и коммунизма, но это не путь иночества и монашества, как путь аскезы и тишины. Подобные инициативы — это путь вечной идейной борьбы с ветряными мельницами мира сего, который только истощает душу, ранит сердце и будоражит страсти и эмоции.
Это путь слепца, ведомого собственной лжеправедностью и непогрешимостью, обличающего других и пороки мира сего, но не видящего своих пороков и страстей, бесчисленных, как песок морской. Это путь не мирного, а страстного ума и в таком уме никогда не будет духа мира и никогда не появится избытка благодати, а потому такой ум никогда не станет духовным, а будет вечно воинственным, непримиримым и морально одержимым. Это путь христианского большевизма, мой друг.
Монах опустил голову и на его глаза навернулись слёзы горечи и разочарования от слов старца.
— Отче, твои слова больно ранили мою душу и сердце. Я всегда считал христианские инициативы тем, что реально способно изменить этот мир и самих людей к лучшему, а ты всё это просто перечеркнул и обесценил одним махом.
— Ну, извини, дорогой, я сказал тебе только правду, горькую сермяжную правду и не более того. Правда не может тебе повредить. Да, она причиняет боль, разрушая иллюзии твоего душевного ума, но она и лечит ум. Если ты встал на путь иночества, то должен как Отче Наш знать о том, что подлинной духовности нет и никогда не было дела до мира лжи и человеческого невежества, поскольку это невежество и ложь мира неисцелимы.
По духовному закону внутрення работа каждого человека над собой в тясячу раз полезнее и эффективнее для самого человека и мира тысячи любых душевных инициатив, поскольку в результате внутренней работы растёт духовный ум, а твои инициативы решают проблемы власти и государства. Но Христос не оставлял заповеди спасаться только исполнением закона кесаря, а твои инициативы делают верующих заложниками государственной политики, идеологии и морали. И где здесь отречение от мира и следование за Христом?
— Отче, но ведь закрывать глаза на содомизм и падение в обществе нравственности и морали тоже неправильно?
— Не правильно, но и становиться православным большевиком — это тоже не путь духовного спасения по учению отцов. Ты знаешь сколько горячих голов со времён Христа бесславно пало на этом фронте, так и не изменив ничего ни в этом мире, ни в себе. Голый героизм слепой жервтенности — это сила ревности, а не духовного ума. Я не говорю, что нужно на всё закрывать глаза, а говорю лишь о том, что нельзя увязать в этой борье и становиться вечным праведником и православным коммунистом, который мало чем отличается от вечного жида.
Если хочешь знать правду до конца, то данные инициативы с духовной точки зрения есть не более чем способ закалки и укрепления незрелого душевного ума и воли, которым нужно лишь на короткое время пройти этап закалки, морально-нравственного взросления и коллективного служения, но не застревать на этой промежуточной ступени до самой смерти.
— Что ты этим хочешь сказать?
— Я хочу этим сказать только одно, что все эти инициативы должны сопровождаться духовным ростом и взрослением, которое связано со стяжанием благодати Святого Духа и мира, а не вражды, непримиримости и ненависти к врагам, которые у каждого верующего не снаружи, а внутри.
Я не хотел тебя прежде времени разочаровывать, открывая главный секрет современной душевной религиозности, которую активно использует государство как инструмент решения социальных и идеологических вопросов. Дело в том, что многие христианские инициативы это способ эксплуатации властью и церковью совершенно дармовой энергии жертвенности и волонтёрства, как специфики душевного состояния человека, понимаешь?
— Нет.
— В душевном состоянии у любого человека, вне зависимости от религиозности и веры, имеет место естественный избыток душевной энергии жертвенности, альтруизма и готовности к служению. Именно поэтому и власть и церковь зачастую осознанно используют волонтёрство и христианские инициативы в качестве «пушечного мяса» лжеправедности, которое и бросают на амбразуру социальных, а часто и личных проблем и интересов.
Это отчасти тоже путь совершенствования, но только душевного и морального, а не духовного, вот почему всем инокам и монахам, идущим путём совершенной веры и духовного ума, с христинскими активистами, агитаторами и пропагандистами не по пути. Вот теперь ты знаешь всю правду, — сказал старец и опять засмеялся.
— И что мне теперь прикажешь делать с этой твоей правдой? — с некоторм возмущением переспросил монах.
— Ничего не делать, просто знать, что если ты двигаешься путём стяжания благодати Святого Духа, тебе нужно искать не православные инициативы борьбы за праведность и нравственность во всём мире, а мир в собственном сердце и душе, поскольку только мир в душе позволяет беречь благодать и давать рост древу духовного ума. Вот каков подлинный духовный смысл золотых слов преподобного Серафима «стяжи дух мирен и тысячи вокруг тебя спасутся».
— Да, как же всё не просто в этом мире. А я в своё время искренне завидовал многим православным активистам, их активной жизненной позиции в борьбе за нравственные и христианские ценности. Они мне казались настоящими воинами и патриотами.
— Оставь, это всё игры высших страстей — гордости и тщеславия, которые получили импульс ревности призывающей благодати, но не видят сами себя. Это не героизм, а пена извечной борьбы добра и зла в мире сем. Богу не нужно спасение всего мира, который есть Им же созданный полигон для испытания душ. Богу нужны лишь избранные души, успешно прошедшие все испытания на этом полигоне, «ибо много званых, а мало избранных».
Для восходящих по Лествице духовной полем брани является не мир человеческого невежества, а собственные страсти тела и души, собственный ум и собственное сердце. Именно на вторых десяти ступенях Лествицы, соотвествующих душевному состоянию человека, и начинается главная борьба человека и это борьба не с миром, а с самим собой.
Беда современного христианства и православия состоит именно в том, что в своей борьбе за нравственные ценности с внешним миром, они совершенно забыли о самой главной борьбе каждого спасающегося — внутренней борьбе со страстями. Дело в том, что согласно духовного закона мир спасается не через спасение самого мира, а через спасение каждым человеком прежде самого себя, как части мира.
— Ты хочешь сказать, что изменение каждым человеком самого себя гораздо важнее именения всего мира?
— Именно так. Ведь главная цель, которую преследует Бог — это изменение не мира, а именно человека. По учению отцов не человек создан для мира, а мир создан Богом для человека и развития его совершенства, но люди всё поняли прямо противоположно и извратили и себя и мир и теперь не могут понять что важнее для спасения.
Рассуждение же ясно говорит одно — только спасённый человек, обретший высший духовный ум, как подобие ума Божьего, может изменить и спасти этот мир, поскольку он смог изменить и спасти самого себя. Вот как решается теорема духовного спасения.
— А ты мог бы перечислить вторые десять ступеней?
— Об этом мы поговорим с тобой в следующий раз, а на сегодня знания для тебя уже достаточно.
— Спаси Бог, отче, за вразумление и наставление.
— Не за что, чадо, ступай с Богом…
15. Разговор монаха со старцем о Лествице духовной. Часть 2
…продолжение…
— Здравствуйте, отче.
— Здравствуй, чадо. С чем пожаловал? – поинтересовался старец.
— Я хочу продолжения нашего с вами разговора о Лествице духовной Иоанна Синайского.
— Ну, что же, давай поговорим, что именно тебя интересует в Лествице?
— Прошлый раз мы говорили о первых десяти ступенях Лествицы и особенностях их прохождения в наше время, а сегодня мне хочется узнать о других десяти ступенях. Какова их задача и есть ли какие-то особенности их прохождения?
Старец немного задумался и через мгновение ответил.
— Все ступени Лествицы Иоанна в наше время имеют свою особенность, связанную с изменением современного мира и человека, а потому и вторые десять ступеней, касающиеся душевного состояния человека, также претерпевают некоторые изменения.
Этими ступенями являются следующие: Немногословие, Победа над ложью, Неунывание, Укрощение чрева, Целомудрие, Бескорыстие, Нестяжание, Трезвость ума, Контроль над сном, Телесное бдение. Вторые десять ступеней Лествицы подразумевают начало внутренней борьбы человека с самим собой и своей ветхой формой посредством осознания и искоренения корневых страстей тела и души – чревоугодия, похоти, сребролюбия, гнева, печали, уныния.
Начало этой работе над собой отцы по древнему учению полагают с укрощения языка, как главного инструмента лжи в природе человека. Искоренение в себе лжи и лживости — это своего рода первичная разработка почвы души, чтобы потом легче было обнаружить и достать страсти, как отдельные сорняки душевной почвы.
— Отче, а в чём отличие смысла первых десяти ступеней Лествицы от вторых?
— Отличие в целях и задачах. Первые десять ступеней — это работа с телесным человеком, который только становится на путь иночества и духовного знания и которому нужны первые опоры для начала движения, а вторые десять — это начало внутреннего преображения того, кто уже продвинулся на пути иночества до готовности погружаться в собственную душу и сердце.
Первые десять ступеней призваны необратимо оторвать ум и внимание инока от мира, чтобы укрепить росток пока ещё молодого и слабого древца духовного ума, который от телесности только переходит к стадии душевности, а вторые десять ступеней – это начало практического познания себя и внутренней работы над собой.
На первых десяти ступенях телесный ум рационального человека отрекается от мира для познания себя и души, что достигается через отложение мирских забот, послушание, странничество, покаяние и память о смерти. Задача первых десяти ступеней — разорвать все связи с миром и укрепить обращённый дух инока.
Когда обращённый ум немного укрепится, на вторых десяти ступенях он переходит к познанию самого себя и всего внутреннего устройства души в разрезе энергий страстей и добродетелей. Это и есть та стадия, когда ум начинает прорастать вглубь души в направлении пока ещё только физического сердца, а не духовного. На этой стадии и начинается внутренняя брань и искушение помыслов.
— С чем это связано, отче?
— Это связано со страстной природой ветхого человека, который, подобно животному, управляется всецело страстями и инстинктами, а не волей и высшим нравственным законом. Как только человек прикасается к своей ветхой и страстной природе, пытаясь её изменить и подчинить своей воле, вся она приходит в возмущение и восстаёт против любого изменения. Это и есть принцип внутренней брани.
Одержать победу над собой — это самая трудная задача из всех, какие только существуют, поскольку это значит изменить не только мышление и мировоззрение, но собственную энергетическую природу, как первооснову собственной души и это изменение предполагает стратегию работы с корневыми страстями, которые подобно сорнякам, истребляются именно от корней, а не стеблей и соцветий.
— А какие из страстей самые сильные? — спросил монах.
— Так не верно ставить вопрос, поскольку все страсти по своему сильны и сильнее других могут быть даже не самые явные и корневые, а незаметные и незначительные, которые на поверхности и постоянно отравляют душу, а человек их совсем не замечает.
Учение отцов говорит, что труднее всего даётся работа с высшими страстями души и духа — ревностью, завистью, малодушием, тщеславием, гордостью, которые залегают особенно глубоко на уровне духовного сердца, а потому и осознаются и искореняются только тогда, когда ум достигнет самого духовного сердца.
С телесными страстями чревоугодием, похотью, страшливостью, ленью и другими справляться легче, поскольку они легче осознаются, но они действуют через инстинкты и животные чувства, а потому требуют сильной воли для подавления. Безвольным людям бывает труднее побороть именно эти страсти.
— А каков механизм работы страстей, известно?
— Конечно, известно. Страсти работают через энергии души, как бы захватывая жизненную энергию блгодати и искривляя её течение в теле, душе и духе, что и влёчёт со временем истощение энергии души, искажение и разрушение человеческой формы через пристрастия и вредные привычки. Человек — это воспринимающее существо, понимаешь?
— Понимаю, но не до конца.
— Воспринимающее для видящего энергии значит то, что человек постоянно находится в энергетической связи со всем окружающим его миром и как человек воздействует на мир энергетически, так и мир воздействует на человека энергетически и человек через входы в теле и душе может принимать энергию из мира. Вот что значит воспринимающее.
Но задача человека принимать через входы и воспринимать не любую энергию, а только благую энергию благодати, которая бы не разрушала его самого и его душу. Но после грехопадения человек стал дебелым и разучился воспринимать и различать разные энергии, а потому может впускать в себя любые энергии без разбора, которые его потом и разрушают.
Страсти — это и есть те инструменты, которые позволяют входить в тело, душу и дух самым разным и в том числе разрушительным энергиям. Это осуществляется с помощью трёх сил души — ума, чувства и воли.
— А ты мог бы описать весь механизм работы срасти?
— Вначале какая-то новая энергия только появляется в поле зрения души, соблазняя душу, это называется первичным прилогом. Затем включается внимание и ум человека интересуется этой энергией, устанавливая первичную связь с ней. Затем по этой связи энергия входит в душу или тело и воздействует на чувство, вызывая сладость от первого контакта с этой энергией.
Сладость почти всегда оказывается приятной для души, поэтому после неё возникает желание ощутить её вновь. Так включается воля и решимость повторить чувство сладости. Воля и решимость запускают действие по поиску этой энергии, доставившей душе сладость. Так и возникает порочная привычка и пристрастие, которое потом повторяется по порочному кругу и человек бывает не в силах его разорвать.
— А ты мог бы показать это на примере?
— Ну, возьмём хотя бы тот же алкоголь. Вначале человек не знает его энергии, но однажды в компании кто-то поделился своим опытом употребления — это прилог. Затем человек заинтересовался этим опытом — это внимание. Потом в компании решил попробовать и получил удовольствие — это сладость. Потом у него возникло желание ещё раз получить удовольствие от употребления — это желание. После этого он решил приоблести алкоголь и приобрёл его — это решимость и действие.
Испытав единожды удовольствие от энергии алкоголя, принятой внутрь, человек сделал принятие этой энергии привычкой и, тем самым, стал рабом и заложником энергии алкоголя, которая начала разрушать тело и душу изнутри — это пленение. По такой схеме человек становится пленником и заложником любых пристрастий и увлечений — телесных, душевных и духовных.
— Отче, так работают все страсти?
— Да, по этой схеме прилог, внимание, сладость, желание, решимость, действие, пленение работают все страсти и вредные привычки, разрушающие и истощающие энергию человека. Но отцы различают врождённые страсти, которые изначально есть в человеческой форме с самого рождения и приобретённые человеком по жизни в виде наклонностей и вредных привычек.
— А в чём их разница?
— Разница в том, что от приобретённых страстей, как личных грехов, избавиться легче, поскольку человек может их понять и осознать, как вредные привычки. От врождённых в виде животных инстинктов чревоугодия, похоти, алчности, гнева, тщеславия, гордости и других ему избавиться гораздо сложнее, поскольку эти страсти внедрены после грехопадения в саму природу человека и их правильнее считать не грехом, а повреждением человеческой формы.
Данные два вида страстей — приобретённые по жизни и врождённые и отвечают за два типа грехов — личные грехи и родовые, включая первородный грех. Последние два греха — родовой и первородный отцы именуют не грехом, а повреждением человеческой формы.
— Отче, а что такое первородный грех?
— Не грех, а первородное повреждение. Это и есть внедрение в непорочную душу Адама семени хищного и самостного ума сатаны, как основы человеческого эгоизма. Я уже говорил тебе ранее, что это семя первородного повреждения души человек обнаруживает только тогда, когда достигает умом духовного сердца или когда всю свою душу выворачивает наизнанку, поскольку эгоизмом повреждено само духовное сердце человека, как центр всех энергий души. До этого своего эгоизма человек не осознаёт.
— А в чём состоит трудность понимания человеком своего первородного повреждения?
— Сложность в том, что ум сатаны, развивающийся в каждом человеке как рациональное мышление и повседневный разум, очень хитёр, изощрён, лжив и изворотлив, а потому умеет себя прекрасно защищать и оправдывать. Именно поэтому он убеждает человека в том, что он подлинный ум и единственный, но любой человек знания знает, что подлинный ум человека — это ум сердца.
Монах обескураженно опустил голову и тихо сказал:
— Это просто невероятно, за две тысячи лет люди так и не поняли собственного душевного устройства и по-прежнему развивают в себе нечеловеческий ум, искренне полагая, что это и есть их подлинный разум.
— В этом и состоит трагедия всего современного человечества. То плачевное состояние планеты и самого человека, которое мы видим сегодня, — это всё плоды эгоизма и хищного ума демона, взращиваемого каждым человеком в себе с самого рождения, как свой ум. Для видящего энергии души все люди — это слепые птицы, которые взращивают всю жизнь в своей душе кукушонка из яичка, подкинутого им в сердце сатаной.
Вот почему погружение в собственную душу для познания собственного эгоизма, как основы хищного ума и всей системы питающих его качеств и энергий, которых более 300, равносильно погружению в ад.
— Это одинаково чувствует и переживает каждый человек?
— Каждый без исключения, это общий принцип и закон. Совершенных людей от рождения нет, кроме Христа, все люди устроены внутренне для видящего энергии души практически одинаково. У каждого человека в телесном состоянии светящееся яйцо внутри совершенно пустое и тёмное, а свечение сознания сконцентрировано только на периферии скорлупы горизонтального мышления.
Скорлупа – это и есть рациональный ум высшего хищника, лжеца и лицемера, который искренне считает сам себя хорошим и даже порядочным человеком, поскольку это диктует ему его эго, как основа рационального мышления. Вот почему Христос и назвал всех фарисеев окрашенными гробами, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мёртвых и всякой нечистоты.
— Отче, а где расположено в душе эго или где находится центр человеческого я для видящего энергии души?
— Для видящего энергии отдельного центра я или эго в светящемся яйце души не существует. Я тебе уже говорил, что единственным ярко светящимся центром в коконе душе является духовное сердце, которое распложено на задней стенке души, с которым у ума вначале нет прямой связи.
— И что это значит для человека?
— Это значит то, что человеческое эго или повседневное я — это иллюзия человека, которая не имеет никакого центра, поскольку это я рассредоточено по всему периферическому мышлению скорлупы светящегося яйца, а подлинным центром или истинным я человека является его духовное сердце до которого человеку нужно добраться или дорасти умом.
— Значит, наше обычное и повседневное я является ненастоящим? – с удивлением переспросил монах.
— Для видящего энергии души это именно так. Наш повседневный рациональный ум, который мы так любим, холим и лелеем в жизни в энергийном смысле является суррогатом и временным порождением, как и наше повседневное я. Они лишь атрибуты или элементы игры в грубую материальную реальность.
Наш подлинный ум – это ум духовный или сердечный, а наше подлинное я – это я духовное, которое и есть само духовное сердце. Вот почему подлинная задача иночества – это освободиться от власти эго и суррогатного эго ума ветхого человека и прийти к подлинно человеческому уму — уму Христа нового духовного человека.
Эта работа и напоминает собой погружение в ад борьбы с самим собой и многочисленными страстями и именно эту задачу иноку приходится решать при прохождении вторых десяти ступеней Лествицы духовной.
— Отче, а какая ступень из вторых десяти самая трудная?
— Говорить о том какая из вторых десяти ступеней самая трудная не совсем правильно, поскольку все ступени Лествицы, подобно отдельным бусинам на чётках, связаны между собой внутренней связью и восходя на одну ступень, уже имеешь перед собой другую.
Для видящего наибольшую трудность представляют не отдельные ступени Лествицы, а переходы на сами этапы — с телесного на душевный и с душевного на духовный. Этих переходов два и видящий видит их как разрывы в устойчивом движении ума к сердцу. Святитель Феофан изложил их в виде пяти ярусов — телесный, телесно-душевный, душевный, душевно-духовный и духовный. Т.е. основных ярусов три и два переходных.
— Объясни мне это подробнее, отче.
— Дело в том, что переход с одного этапа на другой это своего рода резкое качественное изменение или скачок сознания. Иными словами, если внутри самих трёх уровней — телесного, душевного и духовного ум развивается относительно стабильно, то переход с одного этапа на другой – это скачок ума, что и является для мышления самым трудным.
— А с точки зрения православного вероучения в чём это выражается?
— Это выражается в уровне посвящения. Первый переход телесно-душевный или скачок ума от телесного состояния к душевному – это и есть акт крещения, принятия веры и начала воцерковления. Обычное воцерковление по согласному учению — это прохождение двух первых этапов – телесного и душевного, поскольку далее церковь уже не ведёт.
А переход от душевного к духовному – это и есть второй душевно-духовный переход, когда ум посвящается в высшее духовное знание и делание. Этот переход у отцов и схимников называется вторым крещением в духовное совершенство и о нём абсолютное большинство верующих не знает, искренне думая, что крещение бывает только одно.
— Значит, существует не одно, а два крещения? Нет ли здесь скрытого лукавства, отче?
— Отчасти есть, но это даже не столько лукавство, сколько снисхождение церкви к человеческой слабости, глупости и немощи. Я тебе уже говорил, что на протяжении всей истории христианства массовая религия не повышала, а только опускала духовную планку, снисходя к очень низкому и невзыскательному уровню мышления простых людей.
Если для простого и необразованного человека даже первое крещение принять было великим подвигом ума и сил души, то представь себе насколько бы усложнило обращение к вере через принятие не одного, а двух крещений.
Именно по этой причине знание о духовном посвящении и втором крещении — это удел самых сильных и трудолюбивых, которые успешно проходят два первых этапа и получают от Духа знамение и приглашение взойти на третью ступень духовную, как ступень развития высшего духовного ума. Эту задачу решают заключительные десять ступеней Лествицы духовной, но мы сейчас говорим не о них, а о промежуточных десяти ступенях.
— А в чём особенность прохождения вторых десяти ступеней Лествицы в наше время?
— Особенность в том, что у современного человека, по рукам и ногам связанного миром сим, уже нет сил и времени на самопонуждение и самопроработку страстей, поэтому он прибегает к чудесам церковных таинств и отделывается имитацией или зачитыванием священнику годами одного и того же списка прегрешений, как отчёта о проделанной работе.
— Ты говоришь об исповеди, отче?
— Да, я говорю именно о чуде снятия и прощения всех грехов, позволяющем грешить снова и снова приходить на очередную исповедь с причастием для снятия одних и тех же грехов по кругу до самой смерти. Это лицедейство успокоения ума и совести сегодня называется исповедью с покаянием.
А во времена отцов нельзя было один и тот же грех или страсть исповедовать дважды и духовник просто не подпускал к себе ученика до те пор, пока тот не разбирался со своим грехом и страстью окончательно. Вот какой была исповедь, а покаяние предполагало не просто признание некоторых своих грехов, а самый тщательный перепросмотр и анализ всей прожитой жизни и каждого поступка для того, чтобы не оставить не осмысленным и не раскаянным даже помысла.
Сегодня у священника и духовника нет лишней минуты на беседу с чадом, поскольку то требы, то службы, то заседания, то хозяйственные вопросы, то семейные дела и т.д. и т.п., а ранее отцы всё время только и проводили в агапе и духовных беседах с чадами, поскольку именно это и обеспечивало соборность и рост ума инока.
— А это можно сегодня как-то возродить по примеру древних отцов? – спросил монах.
— Ты говоришь о духовном общении в атмосфере соборной любви?
— Да.
— Боюсь, никак ты уже агапы не возродишь, поскольку она требует предельной искренности, открытости, доверия и свободы духа, а в церкви уже более 300 лет безраздельно властвует казёнщина и схоластика, как отражение духа лицемерия, формализма и бюрократии.
Кроме того, для разговора о страстях нужен безстрастный наставник с духовным умом, которого ты сегодня даже в монастыре днём с огнём не найдёшь, поскольку все они изгнаны за сермяжную правду, неподкупность и критику священноначалия.
Поэтому для современного инока остаётся лишь один путь – самоподготовка, самоисследование и работа над самим собой, а на это сегодня способны только единицы самых дисциплинированных и целеустремлённых из тысяч верующих, но и те только имея соответствующее знание.
— Отче а как можно определить общий смысл работы со страстями?
— С точки зрения созерцания суть работы со страстями состоит в познании всего древа страстей, пронизывающих тело, душу и дух человека и искажающих течение божественной энергии от духовного сердца.
Это познание древа страстей от корней до самых дочерних иноку нужно для того, чтобы перестать его питать энергией души и заставить засохнуть, чтобы все соки, силы и энергии души пошли на развитие плодоносного древа духовного ума Христова, растущего через физическое сердце в сердце духовное к истинному я. Это и есть упорядочивание энергии трёх жизненных центров – головы, сердца и живота.
— Отче, а какое значение в борьбе со страстями имеет пост?
— Ранее пост имел совсем не тот смысл, какой он имеет сегодня. Пост означал буквально наблюдение инока за собой или охранение от любых соблазнов и искушений, а не только воздержание в пище. Пищевой пост — это изменённая и упрощённая форма поста духовного. Смысл пищевого поста в действительности очень прост — сберечь и перенаправить энергию благодати, которая расходуется страстью чревоугодия на переваривание и усвоение физической пищи, на рост духовного ума.
Главный закон христианской аскетики на самом деле очень прост — обесточить и лишить жизненной энергии все страсти тела, души и духа и перенаправить всю высвобожденную энергию благодати на развитие и утончение духовного ума через молитву, ведение и рассуждение. Если иноку это удаётся, уровень эго энергии резко возрастает.
— Так просто?
— Да, так просто, но просто это только сказать, а сделать это очень не просто, поскольку укротить 300 страстей — это титанический труд. Многие верующие с одним чревоугодием только всю жизнь сражаются, поскольку чувство голода — это одно из самых сильных чувств для подавления которого нужна железная воля. Пост — это хороший способ не только работы со страстью чревоугодия, но и обнаружения всех связанных с этой страстью дочерних страстей.
— А как вообще обнаруживаются сами страсти в теле, душе и духе?
— Они обнаруживаются только одним способом – исполнением нравственных заповедей Евангелия, которые и есть способ самого правильного использования энергии благодати по высшему Закону. Когда человек пытается действовать и мыслить правильно от своего духовного сердца и истинного я, его эгоизм и все страсти приходят в возмущение. Так они и обнаруживаются и начинается внутренняя брань.
Чем больше человек следует заповедям, проявляет нравственных качеств и качеств жертвенности, противных эгоизму, как хищному уму, тем сильнее он его уязвляет и лишает питания своим вниманием и наоборот. Вначале человеку бывает сложно противостоять своему эгоизму, но проявляя волю, упорство и терпение человек делает нравственность и совесть основой всей своей мыследеятельности.
— И что при этом случается с эгоизмом, он умирает?
— Нет, он не умирает, он просто сдаёт свои позиции в душе, хотя и не сразу, уступая постепенно место правде, совести и нравственности, как более высоким и более светлым душевным качествам. Так доминанта эгоизма трансформируется в доминанту совести, нравственности и морали, а это и есть то самое выравнивание сил души с заполнением свечением внутренней части светящегося яйца.
— Отче, объясни как это происходит.
— Это происходит через отказ от доминанты периферийного мышления и наращивание глубинного сердечного ума и ума совести, связанного с духовным сердцем. Но в этом росте сердечного ума скрывается и опасная ловушка, известная как порок окаянной душевности и воинственной праведности. Именно в эту ловушку попало почти всё современное христианство и православие, утратив святоотеческое духовное знание.
— Как работает эта ловушка?
— Она работает по обратному принципу душевного захвата. Поскольку в душевном состоянии человека часть высших страстей, включая тщеславие и гордость, ещё сохраняется несмотря на нравственную доминанту, то эти страсти захватывают праведность и мораль и начинают их активно эксплуатировать.
Человек при этом становится как бы одержимым голой праведностью, нравственностью и моралью и кроме стремления к этой слепой праведности не видит в жизни больше ничего. Некоторые думают, что это проявление высокой христианской жертвенности и готовности к мученичеству за правду, но чаще это форма упрямства, фанатизма и безрассудства. Это своего рода порок ревности праведничества и лжеправедности, которая приходит на смену греху, о которой и говорил апостол.
Именно в этом душевном фанатизме голой морали и нравственности и застряло всё современное христианство и особенно те самые православные активисты, о которых мы говорили в прошлый раз. Как ты уже знаешь, выходом из этой ловушки ревностного душевного окаянства является осознание высших страстей души – ревности, тщеславия и гордыни, только уже православного тщеславия и православной гордыни.
— Как понять православное тщеславие и православную гордыню?
— Понять как скрытые страсти тщеславия и гордости, которые используют энергию не пороков, а слепой добродетели праведности и ревности, искренне считая себя самыми правыми и непогрешимыми во всём только потому, что они уже православные и духовные, хотя до православия и духовности им ещё как до солнца.
Именно эта православная гордыня и тщеславие от собственной праведности и непогрешимости больше всего принесли вреда миру, людям и самой церкви и избавиться от них тяжелее всего в рамках церкви. Только уход из киновии в анахоретство и затвор помогает преодолеть эти высшие страсти, поскольку в самой церкви, как институте душевности, они практически непреодолимы.
— Отче, а как можно в целом охарактеризовать вторые десять ступеней Лествицы?
— Их можно охарактеризовать как полное познание человеком самого себя изнутри во всех своих страстях и всех человеческих добродетелях. Это как способ испытания души и всех её сил через выворачивание наизнанку.
Если в страстном и эгоистичном состоянии человек учил свой ум всё только захватывать, утверждая своё ложное я, то в нравственном и добродетельном состоянии человек учит ум противоположному – отдаче и жертвованию ранее захваченного через утверждение подлинного я сердца.
— А чем заканчивается прохождение вторых десяти ступеней Лествицы духовной?
— Оно заканчивается преодолением комфорта душевного нечувствия, контролем сна и телесным бдением, как обретением полной трезвости тела, души и ума. Это и есть свидетельство того, что ум человека успешно миновал душевное состояние, как область чрезмерной праведности и ревности, и приближается к сердцу духовному, как месту мира, благодати и Бога в душе.
Вот почему девятнадцатой ступенью становится контроль сна, ночное бдение и умно-внимательная молитва, а двадцатой — телесное бдение, как полный контроль ума надо всем и над собой.
— Отче, а что подразумевает ступень телесного бдения? — поинтересовался монах.
— Телесное бдение — это полное трезвение или пробуждение повышенного внимания духовного ума, который бывает трезвым 24 часа в сутки и абсолютно всё замечает и осознаёт. Телесное бдение — это здравие тела, совершенство души и абсолютный контроль духа человека над каждым своим помыслом и действием через призму высшего духовного закона, как Закона Божьего.
Телесное бдение — это начало пробуждения в человеке силы духовного воина и это то, что принципиально отличает духовность от душевности, увязшей в голом морализме и борьбе с ветряными мельницами. Духовность отличается от душевности как Лев отличается по своей природе и качествам от Вола. Имеется в виду не хищный нрав, а обладание силой, которая может быть, как силой созидания, так и силой разрушения, но силой божественной и безстрастной.
— А что нужно современному человеку, чтобы успешно пройти вторых десять ступеней Лествицы?
— Нужно иметь очень ясный ум, решимость и несгибаемую силу духа следовать поставленной цели, очень высокой цели, которая выше всего мирского и повседневного о чём не может помышлять и даже воображать рациональный ум.
Стратегия и тактика прохождения вторых десяти ступеней духовной Лествицы в наши дни – это движение на самой грани и золотой середине полного разрыва между миром и Богом или между я ложным и я истинным или между умом рациональным и умом духовным.
— Где можно взять и найти эту стратегию и тактику сегодня? – спросил монах.
— Нигде, кроме собственного ума и сердца. Эта стратегия и является плодом обоюдных усилий человека и Бога. Бог помогает человеку с одной стороны интуицией и внутренним знанием духовного сердца, а ясный ум помогает снаружи умением чётко разбираться в любом явлении жизни, чтобы не допускать досадных ошибок.
Современный мир очень специфичен и динамичен, поэтому и на путь иночества сегодня накладывается вся эта специфика. Без её учёта духовная трансформация мышления будет попросту невозможна, а возможна только душевная или нравственная.
— Отче, а в чём заключается эта специфика современного мира?
— Современный мир стремительно погружается в хаос, безумие и ложь, а вместе с ним и все те, кто уловлен сетями этого мира, но иноку, как духовному воину, с этим безумным миром и его такими же безумными обитателями не по пути.
Для сохранения трезвости ума современному иноку принципиально важно с самого первого шага на духовном пути не идти на поводу у массовой религии, как идеологического инструмента этого мира, а принять принцип осознанной глупости, как современного юродства. Это и есть способ соответствовать всем требованиям безумного мира, оставаясь при этом трезвым.
В прошлый раз этот принцип вызвал у тебя возмущение, а как ты смотришь на это сейчас?
— Нормально смотрю, хотя, это выглядит какой-то скрытностью и обособленностью от мира, людей и даже церкви.
— Это единственный способ сохранения трезвости в сумасшедшем доме и другого способа просто не существует, поверь. Этот принцип проверен даже не веками, а тысячелетиями. Я даже не хочу говорить тебе сейчас о том, сколько много хороших и выдающихся людей с очень чистым сердцем пополняли печальный список жертв этого порочного и безумного мира, пытаясь его изменить к лучшему и призвать к совести.
— Что с ними случилось, отче, их всех убили? – переспросил монах.
— Нет, почему. Кто-то умер от сердечного приступа из-за чрезмерного перенапряжения и истощения сил в борьбе за правду, справедливость и нравственные ценности, кто-то сгорел и заболел тяжёлой и неизлечимой болезнью, кто-то оказался в сложной и безвыходной ситуации, с кем-то случилось ещё какое-то несчастье и т.д.
Все они пали в этой вечной борьбе, поскольку не рассчитали своих сил и не учли того, насколько силён мир и насколько слаб и хрупок человек. Всем им, при горячности сердца и христианской праведности, не хватило мудрости и рассудительности правильно рассчитать силы и избрать верную стратегию.
— И в чём была их ошибка?
— Их ошибкой было то, что стяжанию благодати Духа и мира в сердце по учению отцов все они предпочли борьбу с миром и врагами христианства не на жизнь, а на смерть в полном смысле слова, не зная того, что Богу совсем не нужно спасение этого мира, а нужно изменение человеческой души, через стяжание духа мира и благодати.
Мир лжи неисцелим по учению отцов и любые попытки его изменить одним разом тщетны. Вот почему узнать об этом инок должен до того, как этот мир поймает его в свои липкие сети, выжмет из него все жизненные силы, а потом бросит умирать в одиночестве, как дряхлого старика, который уже не в силах ничего изменить ни в самом себе, ни в людях, ни в мире.
Инок, в отличие от обычного мирянина и простого верующего, слепо верящего первому встречному в облачении, имеет внутри себя ясный ум и чёткую пошаговую программу само-упорядочивания и само-трансформации для совлечения ветхого человека и поэтапного изменения ума по учению отцов.
Именно этой внутренней программой и стратегией, воплощаемой в жизнь поступательно изо дня в день современный инок и отличается от мирянина и обычного верующего. В этом и состоит специфика современного иночества, понимаешь?
— Да, понимаю.
— Парадокс в том, что чёткой и детальной стратегии прохождения вторых десяти ступеней заранее нет ни у кого, даже у самого духовного наставника, поскольку эта стратегия создаётся только по ходу движения самой жизнью – Духом и человеком и если дух человека чист, ему нечего бояться, сам Бог будет вести его от ступени к ступени, как главный Учитель.
— А если человек останавливается после прохождения этих десяти ступеней, что тогда?
— Тогда он останавливается на уровне душевного роста и развития и не переходит к духовному росту и посвящению в высшее духовное знание и делание. К слову в этом нет ничего страшного, поскольку большинство простых верующих и священства останавливаются именно на этом уровне душевности и церковного благочестия.
Переход на ступень духовности – это второе крещение, которое по силе и трудности прохождения подобно первому. Как ты уже знаешь, именно Дух вводит ум подвижника со ступени душевности на уровень духовности через высшее посвящение.
Ступень духовности – это готовность инока с холодным умом и чистым сердцем войти в своё духовное сердце, чтобы из него вступить в схватку с демонами и духами зла для победы над высшими страстями духа — тщеславием и гордостью, которые коренятся в самом духовном сердце, к которому и стремился инок, взращивая свой духовный ум.
Вот как обретается духовная сила Льва, которую нужно буквально выковать, закалить и отстоять в искушениях с духами и демонами, подобно Антонию Великому.
— А какю задачу решает прохождение третьих десяти ступеней духовной Лествицы?
— О третьих десяти ступенях духовного совершенства мы поговорим с тобой, чадо, в следующий раз, а не сегодня духовного знания для тебя достаточно.
— Спаси Господи, отче, за наставление и вразумление.
— Ступай с Богом, да пребудет с тобой Его ум и сила…
16. Разговор монаха со старцем о Лествице духовной. Часть 3
…продолжение…
— Доброго вам здравия, отче.
— И тебе здравствовать, мой друг. Ну, что, наверно, желаешь продолжения разговора о Лествице духовной? – с привычной улыбкой поинтересовался старец.
— Да, отче, на меня очень сильное впечатление произвёл наш последний разговор и я который день уже сам не свой хожу под впечатлением. Очень хочется узнать о последних десяти ступенях, чтобы сложилось полное представление о Лествице Иоанна.
Старец засмеялся и ответил:
— Полное представление о Лествице духовной у тебя будет складываться всю жизнь по мере роста, совершенствования и очищения твоего ума, а сейчас у тебя складывается только самое общее и умозрительное представление о Лествице, её чертёж и штриховой набросок или голый скелет, который тебе самому предстоит облепить собственной плотью, а потом совлечь эту же плоть, подтвердив верность неизменной сути.
Последние десять ступеней Лествицы – это сама благодать Святого Духа и вершина духовного совершенства человека, это прикосновение к самому высокому, таинственному и сверхчеловеческому, о чём не может даже и помышлять повседневный разум и о чём не принято говорить простым верующим, дабы не соблазнять их слабые умы.
— Отче, а что символизируют последние десять ступней духовной Лествицы?
— Последние десять ступеней Лествицы символизируют благодатное состояние человека, который победил основные страсти тела и души и подошёл к вершине совершенства — искоренению главных и высших страстей духа — тщеславию и гордости, которыми и был сражён духовный ум первозданного человека.
Победа над высшими страстями духа снимает с ума человека последнюю завесу тумана повседневной рациональности и перед человеком открывается тонкий духовный мир во всей его устрашающей полноте и беспредельности. По учению отцов последние десять ступеней Лествицы — это заключительная проверка готовности души восемь человеческих добродетелей соединить в четыре высших божественных добродетели — мудрость, мужество, целомудрие и правду, а четыре божественных слить в одну безусловную любовь Христову.
— Отче, а ты мог бы перечислить эти десять ступеней? — переспросил монах.
— Последние десять ступеней — это суть следующие: Бесстрашие, Победа над тщеславием, Победа над гордостью, Смирение и кротость, Смиренномудрие, Духовное рассуждение, Священное безмолвие, Восхищенная молитва, Безстрастие, Безусловная Любовь Христова или союз веры, надежды и любви.
— А как эти десять ступеней соотносятся с предыдущими десятью?
— Предыдущие десять ступеней были отражением уровня только человеческого или душевного совершенства, а последние десять ступеней являются отражением уже сверх человеческого или божественного совершенства. Эти ступени знаменуют собой выход из рамок обычной и повседневной человечности, как ветхой, и соприкосновение с новой и обоженной человечностью, которая есть богочеловечность и христоподобие, как отражение воскресения души ещё при жизни плоти.
Об этом состоянии человека, которое можно считать вершиной возможностей человеческого духа, подлинного представления не может иметь ни телесный, ни душевный ум. Понимание духовного совершенства — это удел самого чистого духовного ума. Это состояние настолько специфично, что невообразимо и невыразимо словесно, поэтому я говорю тебе об этом без особой надежды, что ты сможешь всё это понять до конца.
— Но я буду стараться тебя понять. А в чём состоит специфичность этого состояния, отче, ты бы мог прояснить?
— Специфичность его в непостижимых возможностях духа и благодатной силы человека. Дело в том, что переход к десяти последним ступеням, означает полноту овладения благодатью Духа, а это предполагает встречу человека с Духом и своей духовной силой, о которой человек ранее знал только теоретически и умозрительно, а не практически. Теперь же ему предстоит непосредственно встретиться с силой.
— А что представляет собой эта сила, отче?
— Этой силой является его совершенная душа, наполненная, подобно некому сосуду, энергиями благодати Духа. Благодатная душа — это и есть тело энергии или энергетический двойник человека, который как бы просыпается после длительного сна и начинает действовать самостоятельно, как второе внутренне я, обладающее силой и энергией благодати.
— А когда это происходит?
— Это происходит тогда, когда ум в священной молитве достигает духовного сердца, как центра всех сил и энергий души. В момент достижения духовного сердца и происходит пробуждение или рождение душой нового человека. Это означает то, что ум открывает для себя в духовном сердце новую возможность расширения и существования без тела в качестве энергии благодати Святого Духа.
— А как это отражается на самом человеке?
— Как внутренне духовное прозрение и открытие возможности бестелесного существования души. Говоря другими словами, если на вторых десяти ступенях духовность ещё была прочно связана с физическим телом человека, то на последних десяти ступенях духовность предстаёт перед человеком практической возможностью бестелесного существования души.
— Как и почему это происходит?
— Это происходит по той причине, что в духовном состоянии с ума спадает последняя завеса материальности и человек во всей полноте впервые видит реальный мир божественных энергий и сущностей, который он может воспринимать также ясно и чётко, как и повседневный мир. Кроме того, достигая духовного сердца, человек получает там прямое духовное знание и откровение о духовном мире.
— Но как всё это возможно и почему?
— До конца это невозможно объяснить, поскольку это духовная тайна. Возможность этого может быть связана с тем, что побеждая высшие страсти духа, ответственные за первородное повреждение, которые и коренились в самом духовном сердце, человек как бы освобождает свой дух, жёстко привязанный ранее к материальности и телесности. После освобождения от страстей этот дух снова обретает своё забытое духовное внимание и восприятие.
Говоря другими словами, очищенный от страстей дух человека как бы снова вспоминает себя и своё забытое на время жизни в теле духовное внимание и восприятие мира энергии. Вот почему на этой ступени человек окончательно сбрасывает с себя форму ветхой человечности, как повреждённой формы, которой управлял эгоизм и хищный ум сатаны.
— Значит, человек при этом как бы раздваивается, так?
— Не совсем так. Открывая свою другую бестелесную часть, как носитель силы и энергии благодати, человек всё равно остаётся единым, каким и был ранее. Просто ранее он был только телесным и не знал, что у него есть в сердце духовный двойник, как тонкое тело энергии и духовной силы, а после соединения ума с сердцем он узнал, что оказывается у него есть его вторая духовная половина самого себя и этой половиной является его совершенная душа.
— И что ему с этой духовной половиной самого себя теперь делать?
— Ничего не делать, познавать её, учиться ей пользоваться и достигать полноты единства двух частей – материальной и духовной. Их единство — это и есть состояние духовной целостности человека до грехопадения и полноты гармонии тела и души или материи и энергии. Соединение в одно целое этих двух разделённых частей человека и есть главная задача последних десяти ступеней Лествицы.
— А что это в итоге даёт человеку? – заинтересованно переспросил монах.
Старец засмеялся и после паузы ответил:
— Это главный вопрос любого рационально мыслящего человека – что я буду от этого всего в итоге иметь? Вот по этой причине отцы и берегли духовное знание о высших возможностях от не зрелых умов и душ, чтобы те не обусловились раньше времени дарами духовной силы.
Целостность, как наличие у человека духовного двойника в виде совершенной души, даёт человеку очень много и, прежде всего, возвращение к своей утраченной духовной силе, которой и является душа, контактирующая напрямую с духовным миром. Проще говоря, в лице совершенной души духовный человек получает своё второе и истинное духовное я, которым может познавать духовный мир точно также, как он познавал мир материи своим повседневным и ложным я в лице эго.
— Отче, а это всё как-то отражается на отношениях с людьми?
— Нет, это никак не отражается на уровне отношений с людьми и повседневным миром, поскольку с одной стороны мир людей к этому времени уже давно остался позади и не интересует инока, как собрание хаоса, глупости и невежества. А с другой стороны новые духовные возможности касаются не внешнего телесного, а сугубо внутреннего бестелесного человека. К тому же абсолютное большинство людей об этом не только ничего не знает, но не может себе этого даже и вообразить.
— А сам человек на ступени духовности как-то меняется внешне?
— Внешне почти никак не меняется. Тело духовного человека внешне остаётся прежним, все изменения касаются в основном именно внутреннего человека – совершенной души, как тела энергии благодати. Душа при этом получает максимальное развитие и уплотнение и постепенно становится светозарной, как в притче о брачных одеждах, но этот внутренний свет души не виден телесному глазу. Этот свет может увидеть только духовно зрячий человек, кто обладает созерцанием и видением нетварных энергий.
— Неужели на уровне физического тела человека при этом не происходит никаких изменений?
— Некоторые изменения всё же происходят, но они не броски и заметны только опытному глазу. На высших ступенях духовного делания тело человека приобретает особую устойчивость, а потому перестаёт болеть, подсыхает и становится более поджарым, выносливым и очень жилистым, поскльку дух иссушает плоть, а душевность наоборот утучняет.
Кроме того, человек почти перестаёт нуждаться в грубой физической пище, поскольку тело поддерживается энергией благодати, процессы старения в теле резко замедляются и тело как бы переходит на режим внутреннего энергетического питания, но большинство изменений касается именно души.
— Отче, а есть какой-то верный признак по которому можно наверняка узнать духовного человека?
— Есть, — это глаза, — сухо ответил старец и взглянул на монаха. Монах едва не остолбенел, поскольку увидел в глазах старца уже знакомое ему свечение, которое завораживало и настораживало одновременно, а старец продолжил:
— Именно в глазах инока отражается всё состояние света его души и глаза духоносного человека всегда блестят по особому и являются отражением его внутреннего света, который невозможно скрыть и спрятать. Именно этот свет, который всегда ярче именно в левом глазу, является доказательством благодатности и духовной силы человека, проявляющейся рядом совершенно уникальных и невообразимых духовных возможностей.
— Отче, а ты мог бы назвать хоть некоторые из них?
Старец опять засмеялся и сказал: — Как же все люди одинаковы в своём скрытом стремлении к сверхчеловеческим силам и возможностям. Ладно, я тебе расскажу о некоторых дарах Духа, — с ехидцей ответил старец. – Только учти, я открываю тебе тайны, которых нет в богословии и церковном учении, а потому никому об этом не говори, поскольку для простых верующих это будет казаться ересью.
Самыми удивительными дарами духа духовному человеку являются дар прямого знания всего обо всём и дар прямого видения зрением души нетварных энергий благодати. Об этих дарах не упоминается в Евангелие напрямую, а есть только намёки.
Дар духовного видения нетварных энергий есть результат духовного восприятия самой души, как двойника тела, поскольку душа может воспринимать мир и как материю и как энергию, а дар прямого знания всего обо всём и пророчества есть возможность получения помощи духа истины, изветного как дух Утешитель.
— А что представляет собой дух Утешитель?
— Дух Утешитель по Евангелию – это аспект или инструмент Святого Духа, который становится достоянием духовного ума, достигшего состояния чистоты и безстрастия. Дух Утешитель – это своего рода внутренний духовный советчик, который говорит только правду и ничего кроме правды обо всём происходящем. Каждый духовный человек может слышать Утешителя как обычный человеческий голос в своей голове, который ему всё объясняет и подсказывает.
— А как это вообще возможно, отче?
— Никто не знает того как это возможно, поскольку это высшая тайна Самого Бога. Просто когда духовный ум достигает духовного сердца и выходит в большую клеть небесного космоса, дух Утешитель сам собой активизируется, как дух – привратник, который как бы находится при вратах вечности и утешает каждую душу, входящую впервые в духовный мир.
Если у простых людей знакомство с духом Утешителем происходит только после смерти, то у духовных людей, знакомство с Утешителем происходит ещё при жизни и благодаря этому духу Утешителю человек может знать всё обо всём по слову Христа – «Когда же приидет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину: ибо не от Себя говорить будет, но будет говорить, что услышит, и будущее возвестит вам».
— А каким образом дух Утешитель может говорить с человеком человеческим голосом?
— Это невозможно узнать, поскольку это божественная тайна. Просто так по всей видимости работает энергия благодати, которая трансформируется в сознании и мозге в человеческий голос. Апостольский дар знания разных языков также происходит из этого феномена и невозможно объяснить, как всё это возможно. Главное то, что это работает практически и именно благодаря духу Утешителю можно знать и будущее и настоящее и прошлое.
Я думаю это возможно именно потому, что дух Утешитель, как аспект и форма проявления Святого Духа, также вездесущий и всепроникающий, а потому и всеведущий. Вот в чём состоит секрет прямого духовного знания и пророчества всех истинно духовных людей.
— Отче, а ты сам слышал голос Утешителя хоть раз?
— Конечно, слышал и не раз. Именно Он мне и даёт советы и подсказки в жизни и в том числе в общении с тобой – что можно тебе говорить, а чего не стоит. Его может слышать любой человек, чей ум достигает духовного сердца и открывает большую клеть небесную.
— А как ты можешь быть уверенным в том, что это именно дух истины и дух Утешитель, а не бес или демон, говорящий человеческим голосом?
— Прекрасный вопрос, — сказал мне сейчас сам Утешитель, — засмеялся старец. — Различение духов — это удел только духовного ума, а не телесного или душевного. Поэтому есть только один критерий различения – совершенный и безстрастный ум сердца, как ум Христов. Только он может без труда осуществлять это различение и никто более. Вот почему совершенство ума в духовном состоянии не менее важно, чем любовь.
— Значит, у обычного человека нет возможности узнать наверняка чей голос в голове он слышит?
— Если нет совершенного духовного ума, то практически нет. Вероятнее всего это голоса именно бесов или самого подсознания, поскольку как одержимый или бесноватый может иметь совершенный ум, соединённый с чистым духовным сердцем? Последнее удел только совершенных о Христе, подвизающихся много лет и практикующих высшую восхищенную молитву и духовное созерцание. Среди простых верующих таких нет и быть не может.
Я уже говорил тебе — различение духов, как и помощь духа истины — Утешителя, – это высшие духовные дары тому, кто избавился от ветхой человеческой формы и окончательном разделался с этим безумным миром и его такими же безумными обитателями, став небожителем и совершенным духом ещё при жизни. Простым верующим до этого как от земли до солнца.
— А дар различения духов и видения энергии души открывается на какой из последних десяти ступеней?
— Так формально нельзя ставить вопрос. Дар — он на то и дар, что может быть получен от Духа не по схеме или плану, а тогда, когда сам Дух это решит, видя изнутри состояние духовного сердца и ума инока.
Обычно дар различения духов и видения нетварной энергии благодати открывается на последних пяти ступенях духовной Лествицы, когда ум уже вплотную приблизился к духовному сердцу и энергии трёх сил души почти слиты в одно целое. Тогда и активизируется второе внимание души и уму открывается большая клеть небесная.
— А можно узнать что стоит за созерцанием и видением нетварных энергий Духа?
— За этим стоит синергия с Духом или соединение ума человека с Умом Божьим и энергии человека с энергией Божьей, как духа с Духом. Это происходит потому, что уже ничто не искажает течение энергии благодати от солнца Бога к духовному сердцу.
Ранее эту энергию благодати в душе захватывали и искажали страсти и эгоизм, а теперь она выровнена, поэтому человек ощущает это выравнивание течения всех энергий обретением своей утраченной духовной силы через дар духовного восприятия.
— Отче, а почему в церкви подобные разговоры о совершенстве духа и тела человека не приветствуются, а христианским совершенством считается не духовное знание, видение и различение духов, а состояние мученичества и страдания за Христа?
— О, это очень долгая и старая история, которой более полутора тысяч лет. Разговоры о сверх человеческом и духовном в массовой религии и церкви уже очень давно под запретом. На это есть свои причины. Это связано с тем, что до подлинно духовного состояния в рамках общинности и киновии уже давно никто не доходит, а потому нет смысла в искушении этим знанием.
А другой причиной является то, что самая трудная борьба человека с самим собой через распятие страстей ветхого человека проходит именно на ступени душевности, которая и есть воцерковление. Эта тяжёлая борьба человека с самим собой в церкви и есть олицетворение мученичества и страдания за Христа и чем больше этих страданий — тем больше и подвиг. Я тебе уже говорил, что большинство канонизированных православных святых – это не духовные, а только душевные люди.
Запомни, любая осознанная борьба, как и проявление геройства, немощи и страдания – это всё признаки душевного состояния человека. Духовность всегда находится выше любой борьбы и любого геройства, а особенно публичного, поскольку уже не имеет врагов, а потому ни с кем и ни с чем уже не борется всерьёз, а из состояния премудрости безусловной любви долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.
— Отче, а как тогда правильно относиться к страданию и мученичеству за Христа, к героизму и самопожертвованию в наше время?
— Относись как к пороку сугубо душевной религиозности, которая внешнюю и показную сторону телесной стигмации сделала важнее внутренней и невидимой стигмации духовной. Сделать из своего страдания культ самогнобления и мученичества — это душевная и моральная сторона религиозности, как следствие утраты знания отцов о духовном совершенстве и дарах силы, которые исполнены благодати и света радости, веры и надежды, а не страдания и мученичества.
— А в самом страдании и мученичестве вообще есть какой-то духовный смысл?
— Конечно, есть. Страдание и мученичество более всего ускоряют созревание духа и изменение ума, но не всякое страдание и мученичество, а только глубоко осознанное и подчинённое высшей духовной цели. Если этого понимая смысла и цели нет, то страдание и мученичество не закаляют, а просто разрушают тело, душу и дух и это самый печальный итог порочной религиозности.
— Отче, а как найти эту золотую середину между закалкой духа и разрушением?
— Только совершенный ум различает эту грань. Без духовного ума никак ты её уже найдёшь. Именно отсюда и растут все пороки современной религии. Я же тебе говорил, что подлинная духовность сегодня уже никому не нужна даже в церкви, как отражение подлинного священнобезумия и пугающей сверхчеловечности и силы.
Духовных людей сегдня отовсюду гонят, поскольку в церкви всем нужно или образцовое угодничество или образцово-показательное рвение и стремление к достижению нравственного благочестия, что оценивается и признаётся только самими верующими людьми, а не Богом, понимаешь?
— Нет, не совсем, — ответил монах.
— В современной религии и церкви человеческое признание чьих-либо духовных заслуг с воздаянием человеческой славы и почестей стало гораздо важнее признания Духом и наделения дарами силы, вот в чём дело. Это и есть смысл слов Христа – «Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от Единого Бога, не ищете?».
— Как это правильно понять?
— Так и понять, что если отречённый от мира инок ищет славы и признания только от Святого Духа в виде благодати и даров духовной силы, то церковный фарисей и лицемер ищет сугубо человеческого признания, человеческого внимания и человеческой славы от паствы, власти и священноначалия.
Это и есть проявление тщеславия и гордости, когда высшие страсти духа усыпляют трезвость совести словами – «Посмотри, какой ты образцовый православный! Твоя православность и благочестие видны всем людям, они признали их, как твои высокие личные заслуги перед церковью, за что Бог вознаградил и возвысил тебя».
Но это ложь, поскольку это награда вовсе не от Духа, а от самих людей и человеческой угодливости и продажности, для которой всё оценивается деньгами и которой нужны кумиры и идолы, увенчанные заслугами, для поклонения, восхваления и обожания. Это и есть человекоугодие и фарисейство со стремлением только к человеческой славе. Признание Духа — это дары силы, безстрастия и духовного ума.
Отцы больше всего боялись и избегали этой человеческой славы и общественного признания, как самой страшной грязи для духовного ума и сердца. Макарий Великий со своим учеником спешно бежали с насиженного места, когда узнали, что горожане хотят прийти к оклеветанному Макарию с извинениями и благодарностью. Вот что такое подлинная чистота духа, нрава и сердца.
Монах опустил голову и тихо произнёс: Как же всё эфемерно, лицемерно и обманчиво в этом мире.
— Не то слово, — ответил старец. — Хорошо запомни, мир — это одна сплошная ложь и иллюзия, которую отцы именовали собранием всех страстей. Уловленный миром сим, никогда не взрастит в себе духовного ума и никогда не обретёт благодати и даров силы — это закон.
— Отче, а как проявляет себя сила в человеке при прохождении третьих десяти ступеней?
— Она проявляет себя очень постепенно, но неотвратимо, как надвигающийся тайфун. Вначале на 21-й ступени в душе рождается особое чувство внутреннего бесстрашия и смелости, как результат победы над малодушием, робостью и перестраховкой. Это бесстрашие есть результат победы над страхом телесным и душевным, как боязнью за тело и отчасти за душу, поскольку теперь есть только страх утраты Духа и благодати.
Далее по мере победы над высшими страстями — тщеславием и гордостью, в душе инока рождается совершенно особое чувство смирения, которое представляет собой естественное состояние собранных воедино трёх сил души. Состояние смирения — это особое состояние внутренней ясности, тишины и равновесия между внешним и внутренним, человеческим и божественным, мирским и духовным.
Смирение сегодня упрощённо трактуют от слов с-миром, а во времена отцов смирение было смерением и означало не с миром, а с мерой или с единой мерой духовного понимания жизни, как равенства всех форм жизни перед Богом, когда растение, животное и человек равны перед Духом и смертью.
— Отче, а что бывает далее с умом после достижения состояния смирения?
— От смирения рождается духовная мудрость и смиренномудрие, которое и проявляет себя на следующей ступени даром духовного рассуждения. Как ты думаешь, чем смирение духовного воина отличается от смирения обычного верующего?
— Не знаю, — честно ответил монах.
— Этого сегодня практически никто уже не знает в церкви, поскольку нет самих духовно смиренных и смиренномудрых. Смирение духовного воина и инока отличается тем, что это смирение духовной силы, которая имеет достоинство, поскольку знает о своей силе, но осознанно укрощает и умаляет себя до ничтожества для непричинения никому зла, как и Христос умалял Себя перед людьми.
Смирение простого верующего – это смирение человеческой немощи, слабости и глупости, которая не имеет внутри себя ни достоинства, ни силы, а только искусно прячет под маской смиренничества все свои страсти и страхи, чтобы всё время оставаться немощной и вызывать у всех снисхождение к собственной слабости и немощи.
Отцы безжалостно срывали эти маски смиренничества у своих лукавых чад, поскольку это маска лицемерия и трусости, которая и есть та самая защитная скорлупа эгоизма и рационализма, который не желает меняться.
— Отче, а что самое трудное в прохождении последних десяти ступеней?
Старец на мгновение закрыл глаза и после непродолжительной паузы ответил:
— Самое трудное – это выдержать давление Духа и того колоссального объёма духовного знания, которое открывается из духовного сердца в состоянии смиренномудрия и которое не в состоянии выдержать и вместить обычный человеческий ум и разум.
Дело в том, что перед умом, достигающем духовного сердца, внезапно и во всей полноте открывается весь духовный мир, как реальный мир духовных сущностей и божественных энергий и ни один смертный человек не может выдержать силы давления духовного мира без подготовки.
— А в чём тут возникает проблема? — спросил монах.
— Проблема в том, что духовный мир — это мир силы и он буквально сметает рациональный ум и мышление, повергая в шок человеческое я и эго. Очень часто клиническая шизофрения бывает печальным итогом некорректного знакомства ума с духовным миром, когда ум туда грубо вламывается без подготовки и приглашения. То же бывает и у наркозависимых.
— И как же решается эта проблема?
— Она решается не просто, а постепенно и поступательно. Вся предшествующая работа инока над собой на ступенях телесности и душевности по очищению от страстей тела, души и духа и была подготовкой к тому, чтобы открыть дверь духовного сердца и без последствий выдержать зрелище солнца Бога и духовного мира.
Только совершенный и очищенный от всех страстей ум способен выдержать колоссальное давление духовного мира и духовного знания, которое и проверяет прочность, вместительность и совершенство духовного ума. Вот почему главным на ступени духовности является совершенство ума, а не любви, от которой мало прока без силы ума.
— Отче, что помогает иноку выдержать это давление духовного знания?
— Помогает дар духовного рассуждения, который и есть способ уменьшения давления через установления равновесия между миром материи и миром энергии. Вот почему за смиренномудрием следует ступень духовного рассуждения, на которой ум учится правильно рассуждать и соотносить материальное и духовное.
— А что вообще такое духовное рассуждение и как его можно определить?
— Духовное рассуждение можно определить как способ достижения высшей гармонии сознания через умение видеть в материи божественное и наоборот видеть воплощение божественного в материи. Это способ окончательного духовного выравнивания ума, чувства и воли через умение находить и устанавливать любые связи материального с духовным и наоборот.
Итогом ступени духовного рассуждения является то, что два разрозненных ранее мира – мир материи и мир энергии духа, существующие по совершенно разным законам, соединяются в итоге в одну большую и целостную материально-духовную реальность.
Это проявляется в том, что два разрозненных ранее ума – рациональный и духовный снова сливаются в одно целое сознание и восприятие, причём, не просто одно, а целостное и гармоничное. Если раньше ум мирской и ум духовный были в душе несовместимы, как две части разделённого после обращения сознания, то на ступени духовного рассуждения они снова становятся для человека одним целым и человек их уже не смешивает.
— Что значит не смешивает?
— Это значит то, что ум научился чётко разграничивать повседневный мир, как мир грубых материальных форм, и внутренний духовный мир, как мир тонких божественных энергий. Это стало возможно потому, что ум полностью разобрался с законами и одного мира и другого и понял, что в грубом мире материи первичны законы кесаря или естественные законы, а в мире Духа первичны законы движения божественных энергий.
Соединение этих законов и реальностей и есть подлинное совершенство сознания, поскольку ум человека стал настолько совершенен и утончён, что может учитывать одновременно и законы кесаря и законы Духа.
— Как ты думаешь, каким законам отдаёт предпочтение ум того, кто обладает духовным рассуждением?
— Это очень простой вопрос, отче, — ответил монах. – Несомненно, духовно рассуждающий человек отдаст предпочтение духовным законам, поскольку они вечны и первичны в сравнении с законами кесаря, как человеческими и временными.
— Я знал, что ты ответишь правильно, поскольку твой ум уже близок к пониманию смысла рассуждения духовного, но я задал тебе этот вопрос для того, чтобы ты понял другое — насколько мир людей ещё далёк от понимания этого смысла и разницы между мирскими законами и духовными.
Я задал тебе этот вопрос только для того, чтобы ты понял, что пока человечество не поймёт и не осознает этого принципа правильного совмещения мирских законов с высшими божественными, отдавая предпочтение последним, у человечества не появится шанса избежать апокалипсиса.
— Значит, дар духовного рассуждения — это дар совершенного духовного ума, умеющего во всём видеть гармонию и соразмерность материального и духовного?
— Именно так, чадо, дар духовного рассуждения – это дар совершенной рассудительности расширенного духовно ума, который прошёл все стадии роста и может свободно оперировать одновременно двумя умами и двумя восприятиями – материи и энергии, как человеческим и божественным.
Если в телесном состоянии ум развивал способность к восприятию и осознанию грубой вещественной реальности, а в душевном состоянии способность к осознанию и восприятию тонкой божественной реальности, то в духовном состоянии ум сливает и соединяет два осознания и два восприятия в одно расширенное материально-духовное сознание и восприятие, которое и есть сознание Христа.
— Отче, это значит, что ум человека в духовном состоянии снова открывается материальному миру и людям?
— Да, как это ни странно, но проходя через отречение от мира и умопомрачение душевного состояния, в духовном состоянии ум основа обретает всю полноту ясности и осознанности, как мира материи, так и мира энергии. Более того, духовный ум видит и мир материи и мир энергии на порядок глубже и телесного ума и душевного. Как ты думаешь, почему это происходит?
— Я этого не знаю , отче, — ответил монах.
— Это происходит потому, что духовный ум уже не содержит в себе ни страстей, ни самого эго, которое ранее и искажало силы души и всю картину мира, а смотрит на мир совершенным, естественным и беспристрастным взглядом исцелённого Адама и Христа. Только такой совершенный ум, спасший сам себя, может спасти и других и сам мир.
Духовный ум возвращается к миру уже совершенным умом Христовым, который за всем материальным уже умеет видеть божественное, духовное и энергийное. Всем прочим умам — телесному, телесно-душевному, душевному и душевно-духовному , как более грубым и дебелым, этому совершенству ещё только предстоит научиться.
Вот почему проповедовать Бога Отца и всю Троицу истинно и безстрастно может только духовный ум, а сегодня и Христа и Троицу проповедует и ум телесный и ум душевный и ум душевно-духовный, отсюда столько глупости, противоречий и хаоса в понимании Евангелия, христианства и православия.
— А что бывает с человеком далее ступени духовного рассуждения?
— Далее следует исихия или священное безмолвие тела и души, о котором мы уже говорили, затем высшая восхищенная молитва, а затем совершенное безстрастие, как воскресение души ещё при жизни тела, когда живой человек становится безсмертным обитателем двух миров одновременно. На ступени безстрастия тонкое духовное тело совершенной души может уже материализоваться полным двойником телесного человека и ни один смертный не отличит где телесный оригинал, а где духовная копия.
— Это просто невероятно, отче, а последняя ступень?
— Последняя ступень – это символ полноты обожения и христоподобия, когда все прежние энергии человеческих добродетелей сливаются в энергии божественных добродетелей, а те в одну и простую по своей природе энергию безусловной любви Христовой. Человек при этом полностью выходит из формы телесной человечности и становится совершенным духом, уподобляясь Богу. Вот что такое Лествица духовная.
— Отче, а в чём специфика прохождения последних десяти ступеней Лествицы духовной в наше время?
— Специфика прохождения высших ступеней Лествицы Иоанна в умении тщательно скрывать это делание и знание от всех — от мира и от людей, особенно церковных, как бесценное духовное сокровище, которое при обнаружении будет неминуемо изгажено, уничтожено и обесценено, поскольку энергии мира сего и духовного знания несовместимы.
Данное знание, как концентрированное выражение учения Христа, бросает вызов всему известному, повседневному, обыденному и мирскому, но самое удивительное то, что это знание бросает вызов и схоластическому богословию, которое является отражением состояния душевности.
Именно поэтому, как я тебе и говорил в прошлый раз, церковь имеет полное право назвать это сектантством, ересью или оккультизмом и повесить на любого инока клеймо позора или публичного презрения. Вот почему выходящему на ступень духовного познания и делания в наше время приходится трудно со всех сторон, поскольку против него ополчается весь мир и духовный и материальный и убежища ему искать негде даже в церкви.
— Но ведь какой-то выход всё же должен быть?
— Он есть, этот выход в духовном сердце и он предполагает глубокое и основательное изучение святоотеческого наследия и предания и это не спешное делание на всю жизнь. Главное – неуклонность и поступательность. Проще говоря, нестись сломя голову иноку никуда не нужно, а нужно просто запастись терпением, разработать стратегию и иметь возможность поступательно шаг за шагом возрастать умом в духовном познании.
— А где всё это можно делать?
— Пусть каждый решает это сам. Единственное, что я знаю точно и наверняка, так это то, что в рамках церковного института, как формы киновии и общинности, высшие ступени Лествицы пройти сегодня уже невозможно, поскольку их в церкви сегодня просто нет. Данные ступени по учению отцов проходятся только в пустынножитии и анахоретстве в условиях строгой аскезы и великой схимы, т.е. в уединении и затворе. По этой же причине святитель Феофан провёл в затворе 24 года.
— Но ведь сегодня уход от мира в пустыню уже невозможен, ты сам говорил. Где сегодня современному иноку найти свою пустыню и свой монастырь?
— Ты не совсем внимательно меня слушал. Говоря о пустыне сегодня, я имел в виду пустыню сердца. Сердце человека — это целая вселенная, где можно создавать полноценные миры и реальн