Храм есть истинное средоточие или
сердце нашей христианской жизни.
…Место, где преимущественно действуют
Божественные силы, и поприще, где особенно
раскрывается и зреет наша духовная жизнь,
есть храм Божий. Здесь слово Божие, здесь таинства,
здесь все священнодействия, здесь место, вступая в которое
человек начинает дышать как бы небесным воздухом.
Святитель Феофан Затворник
Нет на земле места более святого, прекрасного, возвышенного и таинственного, чем храм Божий – святилище, где совершается страшное, чудесное и пренебесное таинство бескровной вселенской жертвы Христовой, заключающее в себе наше преображение и спасение, здесь кающиеся человек омывает душу свою покаянными слезами, а скорбящий возносит свои воздыхания к Богу, здесь страждущий находит покой, радость и утешение от Святого Духа, а заблудшие – духовное просвещение, здесь стихает море житейское и раздаются славословия и благодарения Творцу, Промыслителю и Спасителю, здесь приходящие видят лики Христа Богочеловека, Пресвятой Богородицы, Ангелов и святых, пророков и апостолов, а истинно верующий в молитве возвышается до созерцания правды и любви Бога, неописуемой благости, всемогущества и премудрости Его, здесь Церковь Небесная соединяется с Церковью земной, Ангелы и святые молятся с людьми – священниками и прихожанами, монахами и мирянами, здесь человек воспламеняется любовью и замирает в священном трепете, плачет за весь мир и оплакивает многогрешную душу свою, возносит хвалу Святой Троице и забывает о мирской суете. Храм – это неоценимое сокровище для христианина, место неописуемой красоты, восторженно воспетой в Псалмах Давидовых, обитель молитвы и покаяния, славословия и благодарения Бога, исповеди и причастия Святых Тайн Христовых, средоточие благодати и училище Богопознания, святое место Богообщения и Богохваления. Какой таинственный, духовный и священный смысл заключен в православном храме – этом драгоценном бриллианте нашей веры, высеченном их камня? Храм есть образ той таинственной и небесной скинии, о которой благовествовал апостол и тайнозритель Иоанн Богослов, услышавший громкий голос с неба, идущий от престола Бога и Агнца Божьего – Иисуса Христа: «се, скиния Бога с человеками, и Он будет обитать с ними; они будут Его народом, и Сам Бог с ними будет Богом их» (Отк. 21:3). В Библии скиния – это священный шатер, место обитания Бога со святыми, символ вечного союза Бога и людей, Его небесное жилище «И поставлю жилище Мое среди вас, и душа Моя не возгнушается вами; и буду ходить среди вас и буду вашим Богом, а вы будете Моим народом» (Лев. 26:11012). «И будет у них жилище Мое, и буду их Богом, а они будут Моим народом» (Иез. 37:27). В ветхозаветные времена тенью и образом небесной скинии были скиния пророка Моисея и храм царя Соломона, а в новозаветную эру – это каждый православный храм. Входя в храм, мы вступаем на небо и оставляем за собой землю, из нашего временного жития мы приходим к вечности и престолу Божьему, окруженному тьмами небесных сил – святых и бесплотных Ангелов, оставляем житейские попечения и омываемая в купели покаяния, возвышаемся до блаженной жизни небожителей и начинаем прославлять Бога – возносить хвалу Святой Троице: «Тебе славу воссылаем, Отцу, Сыну и Святом Духу, и ныне, и присно, и во веки веков». Приходя в храм человек приступает «к горе Сиону, ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов» (Евр. 12:22). Как проповедовал святой праведный Иоанн Кронштадтский, убежденный, что богослужение есть альфа и омега судьбы человека и мира, высшее назначение всех людей и выражение их непоколебимой преданности Богу и пламенной любви к Нему, хвала Предвечному и Вездесущему, исповедание и прославление Христа Спасителя, приближение к престолу Божиему окруженному богоустремленными и боголюбивыми святыми и огнекрылыми Ангелами: «Вступая в храм предвечного и конца не имеющего Творца твари во время богослужения, — вы как бы преступаете через порог времени и слышите непрестанно хвалу Вечному и тем угодникам Его, которые сподобились вечной жизни, и сами поучаетесь не привязываться к временному и исчезающему, а стремиться к постоянному и вечному, непоколебимому, неизменному». «Велик, свят был храм Ветхого Завета, но больше, святее храм Нового Завета. Там Господь является в столпе облачном и огненном. Здесь зрится и осязается и вкушается в Богочеловеческом Существе, в самом Существе Своем. Там ковчег Завета с очистилищем, манной, скрижалями, жезлом как образами будущего; здесь Сам небесный хлеб – Христос. Здесь божественное Евангелие, здесь крест животворящий. Страшен был Синай ради схождения Бога на него и страшных знамений присутствия Божия – громов, молний, землятрясений, трубы звуков. Страшна была и скиния, из которой выходил огонь на поражение непокорных. Страшен и храм христианский не громами и молниями, а страшными и осязаемыми, видимыми Тайнами Христа Бога, личным пришествием Самого Бога, божественным огнем Духа, сходящего на преложенные Дары. О, с каким благоговением должно входить и молиться в нем всем нам, особенно нам, приближающимся к самому престолу Божию и совершающим такие Тайны, с какою пламенною душою молиться!»
Входя в храм во время богослужения, человек возносится в иной мир – время как бы исчезает и начинается вечность, он призван оставить все мирские заботы и житейские попечения, уподобиться Ангелам и помышлять о горнем, освободить ум, волю и сердце для молитвы и хвалы вечносущему Богу, осознать и принять высокую цель и идеал святости, возвещаемый в молитвах, возгласах и песнопениях величественного, таинственного и стройного богослужения – этой дивной и чудной симфонии молитв, песнопений, чтения книг Ветхого и Нового Заветов. Божественная Литургия – это премудрое, всесовершенное и свеосвятительное богослужение, заключающее в себе всю тайну нашего спасения, всю священную историю, все неоценимые дары Церкви и ее неотмирную славу, весь подвиг ее мучеников и исповедников, всю мудрость ее подвижников и богословов, все чудеса, благодеяния и тайны Божии, все откровения и пророчества, все церковные догматы и нравственные заповеди, всю вечную силу, премудрость и святость Божью, излившуюся из любящего Божьего сердца на наш мир, всю безмерность Божьей любви к нам и все великие и неизъяснимые дела Вседержителя. По замыслу Божиему – в идеале, священник есть верный служитель Христа и совершитель великих, пренебесных и животворящих таинств, он – носитель Духа Церкви – Дух Откровения и Истины, Любви и Святости, он – пастырь Церкви, просвещающий паству и проповедующий Слово Божие всем людям, ищущим правду и спасение, он – печальник за весь мир, как пророк возвещающий истину Божью и призывающий к милосердию в мире, лежащем во зле и опутанном паутиной лжи, он – труба Божья, зовущая людей к покаянию, воздыханию и плачу о грехах своих, он – богослов, имеющий возвышенный ум, просвещенный светом веры, черпающий мудрость из Священного Писания и Священного Предания, прилежно и вдумчиво изучающий Библию, святоотеческие творения и богослужебные книги, он – знаток душ и искусный советник в невидимой брани, помогающий человеку увидеть себя таким, каков он есть в очах Божьих, он – хранитель святых догматов и исповедник Символа Веры, угодник Божий, с верой, надеждой, благоговением, любовью, трепетом, радостью и восхищением взывающий в мольбах к Всевышнему, он – молитвенник от лица всех и за всех, у него должна быть любящая, возвышенная и бесстрастная душа, он должен быть как апокалиптический Ангел Господень, имеющий «множество фимиама» (Отк. 8:3),чтобы кадить пред престолом Божьим и пред ликами святых Ангелов и людей, возносить к Богу молитвы о всех людях – молиться за живых, усопших и еще не рожденных. Русский религиозный философ Иван Ильин в своей книге «Путь к очевидности», размышляя о пастырском призвании, писал, что священник должен знать Писание и Предание Церкви, понимать их и уметь разъяснять, видеть души прихожан и быть способным дать им верный и мудрый совет в минуту скорбей и сомнений, но самое главное в нем должен быть евангельский Дух Христов, молитвенная сила, любящее сердце и свободная живая христианская совесть, ибо «что может дать человеку богословское наставление, проистекающее из отвлеченного, сухого, логического умствующего рассудка, не созерцающего сердцем Христа Спасителя и не дающего нам увидеть Его? Какое значение имеет абстрактная «экзегеза» или дедуктивный аргумент в созерцательны и молитвенных пространствах живой религиозности? Могут ли он дать религиозную очевидность душе, ищущей Божьего света и огня, чающей живого Бога? Сколько раз, слушая за границей беседы и проповеди инославного духовенства, я думал о том, как богато оно книжною образованностью и как скупо оно в дарах сердца и духа! Как чуждо это русской православной душе! Поистине, нет лучшего религиозного научения, нет более действительного проповеднического служения, как сила и искренность личной молитвы. Ибо вера крепнет и распространяется не от логических аргументов, и не от усилий самонасилующейся воли, и не от повторения слов и формул, но от живого восприятия Бога, от молитвенного огня, от очищения, подъема и просветления сердец, от живого созерцания, от реального восприятия благодати. Я полагаю, что очень многое зависит от способности священника искренно и беззаветно молиться сердцем, ибо если он способен к этому, и если он молится в своем уединении, то церковная его молитва будет зажигать, очищать и просветлять сердца его прихожан. Это пламя личной молитвы будет гореть и в его церковном богослужении, и в его проповеди, и в его жизненных делах. И мы, его прихожане, сразу почувствуем сердцем, что Сам Дух молится о нем «воздыханиями неизреченными» (Рим. 8:26) и что эти воздыхания передаются и нам по неизреченным путям». Священник, не укрепивший в вере своего сердца, своей воли и своей мысли, не утвердившейся в молитве и не углубляющийся в Слово Божие, не имеющий страха Божиего и смиренномудрия, обуреваемый различными страстями, особенно тщеславием и властолюбием, берущийся руководить другими людьми в форме категорических и безапелляционных приказов, не видя в них образ Божий и не понимая, что они свободные и самоопределяющиеся личности, не преклоняющийся перед святыней свободы и не имеющий в себе любви к Богу и ближним, не умеющий прощать и искренно и пламенно молиться от всего сердца не сможет быть достойным служителем Бога, пастырем и проповедником, а тем более – духовником. Преподобный Иоанн Лествичник говорил, что прежде, чем избрать духовника и вручить ему самое драгоценное – свою душу, надо близко узнать его: он должен быть наставником в благочестии и ревнителем веры, должен придерживаться догматов, заповедей и канонов Церкви, руководить своими духовными чадами не по своим личным мнениям и соображениям, а исходя из святоотеческого предания, иметь страх Божий и добрый нрав, быть духовно чутким и внимательным к окружающим, рассудительным и опытным в духовной борьбе со страстями, а кроме того, ему должно открываться наше сердце.
Преподобный Иустин Попович проповедовал и наставлял, что священнослужитель Православной Церкви должен украсить свою душу сияющей красотой Святого Духа, чтобы гореть молитвенным огнем на святой Литургии, иметь херувимскую бодрость и проницательность, просветит себя Словом Божиим и оживит глаголами жизни – словами Христа Богочеловека, дабы просвещать и оживлять паству свою, преобразить и освятить себя молитвой, дабы побуждать молиться прихожан, стяжать разумение и чувство, что Божественная Литургия – искусство всех искусств, единственное небесное и теургическое искусство сочетающее нас со Христом Искупителем, преображающая верующих в Него и приступающих с благоговейным и священным трепетом к Святой Чаше, возжигающее в наших сердцах пламя веры и дающее уму святое знание о Боге, приобщающее наши души к молитвенному и аскетическому опыту святых, их духовной мудрости. Всем священнослужителям надо помнить слова святителя Григория Богослова, изрекшего: «Надо сначала себя очистить, а затем других очищать, надо сначала себя преобразить премудростью, а затем других учить мудрости; надо сначала самому стать светом, а затем других просвещать; надо сначала себя приблизить к Богу, а затем других приближать; подобает, прежде всего, себя соделать святым, а затем и других учить святости». По слову святого праведного Иоанна Кронштадтского, благочестивого священника можно узнать по его пламенной любви к храмовому богослужению – особенно к Литургии, по тому, насколько он милосерден и готов к самоотречению, насколько охотно исповедует и причащает больных, по тому, как сильно его ум и сердце отданы молитве и Богопознанию, а воля – утверждена в добродетелях, и наконец, по тому насколько он кроток духом и смирен, искренне возлюбил всех живущих на земле и воспринимает и переживает ли он молитву как дыхание жизни для души. Преподобный Макарий Египетский поучал, что велика ответственность священников, ибо архиереи и иереи, чуждые любви к Богу и ближним, не умеющие прощать обидчиков своих, не очистившие сердца свои покаянием и не просветившие ум свой Словом Божием, лицемерные и надменные, любящие осуждать других, считающие себя выше остальных людей и недостойно совершающие Божественную Литургию, после смерти будут осуждены на Суде Божьем, души их пойдут в преисподнюю и будут испытывать самые страшные адские муки. Божественная Литургия – это всемирное и пренебесное богослужение, совершаемое Небесным Архиереем – Самим Христом на земле через архиереев и иереев, она – сердце духовной жизни всех христиан и литургическая ось всей церковной жизни, чудно и таинственно соединяющая Ангелов и людей в одну единую Церковь – небесную и земную, заключающая в себе величественную, просвящающую, освящающую и хранящую мир симфонию церковных молитв и песнопений, в ее центре – всесовершенная, всемирная, всесвященная, сверхвременная, драгоценная и страшная, таинственная и всечудесная жертва Сына Божиего, принявшего смерть за грехи мира на Голгофе, знамение безмерной любви Бога к роду человеческому, чудо возвеличивания человека, его очищения, духовного обновления, освящения, утверждения в правде, преображения и обожения. Таинственная идея богослужения – человек есть образ Бога, а Бог – Первообраз; ныне человек пребывает в падшем состоянии, но благодаря искупительной жертве Иисуса Христа и святым таинствам Церкви, через веру, надежду и любовь, молитву, аскезу и Богопознание он может стать храмом Святого Духа – святым, уподобиться Богу – облечься во Христа, сделаться настоящим христианином, обрести венец вечной жизни, достичь совершенства и осуществить евангельский идеал. Какой великой чести сподобил Господь человека – грандиозная и необозримая вселенная со всеми ее звездами, созвездиями и галактиками не может вместить Творца своего, а душа человека вмещает в себя Бога, входящего в нее через веру, надежду и любовь, через таинства и молитву!
По вдохновенному слову архимандрита Лазаря Абашидзе, православный храм с его архитектурой и символикой, иконами, фресками и богослужениями олицетворяет собой иную реальность – горний мир, открывая тайну высшего предназначения человека и смысла его жизни: «Христианский храм: все иконы, все предметы здесь устроены так, чтоб они символически отражали в себе, напоминали и изображали это премудрое и преславное Домостроительство Божие. Оттого в храме православном все – как одна величественная музыка, как одна стройная, мелодичная многоголосная песня, поющаяся всем собором. Здесь поет и каждая душа христианская, и иконы своими красками, и сами стены – фресками, и камни – высеченными в них узорами; и весь храм – всей глубоко символичной архитектурой, всем видом своим, всем, что наполняет его – видимым и невидимым. И молитвы здесь читаются нараспев, все действия происходят плавно, размеренно; все подчинено ритму, порядку, строгой последовательности; во всем есть свое правило – канон, мера, чин. Во всем послушание, во всем строгая иерархия, слаженность, устремленность к Небу, смирение и красота. Православный храм олицетворяет собой иную действительность – то небесное будущее, когда вся вселенная станет одним храмом Божиим, в который войдут все человечество, Ангелы и вся низшая тварь. И вот здесь-то и открывается истинный славный смысл жизни человеческой, ее целенаправленность: духовно настроиться, влиться в этот Божественный порядок, войти в этот Божий храм, который в будущем должен объять весь космос; стать созвучным всему, что в нем хвалится, поется, славословится; возродиться при содействии Благодати Божией для этой стройной жизни, отвергнув порабощение хаосу и беспорядку». Храм есть небо на земле, где все внушает благоговение и трепет и настраивает душу на молитву – молитвы и чтения из Евангелия, Псалтырь и церковные песнопения, стихиры и каноны, лики святых Ангелов, блистающих духовной красотой и великолепием, иконы святых пророков и апостолов, чудотворцев святителей, мучеников и преподобных, прославившихся дивной, праведной, чудотворной жизнью, подвигами изумительной любви к Богу и людям прощения врагов и смирения, мученичества и исповедничества, а самое главное – чудесный, прекрасный и таинственный лик Христа Спасителя и Честный Крест, на котором совершилось искупление грехов мира, зрелище Его земной жизни со всеми ее чудесами и тайнами, со всей ее любовью, мудростью и красотой, весь путь Искупителя от Вифлеема до Голгофы, Воскресения и Вознесения. Если университет – это храм знаний, то храм – это академия веры и молитвы, училище покаяния и смирения, святилище величайших чудес и таинств, обитель непреходящего, вечного и святого, родник спасения и премудрости Божьей, неувядающий оазис духовной жизни и Богопочитания посреди пустыни мира сего, погрязшего во лжи, неверии и суете, ибо в храме раздаются дары Святого Духа и находится источник живой воды, «текущей в жизнь вечную» (Ин. 4:14). Храм – это дом молитвы и лестница, возводящая людей от земли к небесам, священное место Богообщения, а молитва есть устремленность души к Богу, она – тайна святых и исход из мира сего, торжество свободы духа и ощущение Божьего присутствия. Молитва – это восхождение к Богу и горнему миру, молиться – значит взлететь на крыльях веры, надежды и любви к Божьему престолу, возвышающемуся над суетным миром. Человек ощущает себя «невольником суетного мира», он томится как узник в темнице и жаждет свободы, а молитва – это порыв из мира сего к Богу, а где Бог, там и свобода. Когда человек молится, то он должен произносить слова молитвы не монотонно, не холодно, ни формально, а отдавая Богу свое сердце, ибо истинная молитва требует любви к Богу и всему миру. Молитва – это неизъяснимое чудо и мост между нетварным Богом и сотворенным Им миром, великая тайна нашей любви к Богу и Его вечной любви к нам: Бог есть Всемогущий и Непостижимый, Вечно Сущий, Он – Творец всего сущего, недосягаемый и запредельный, между Ним и нами лежит целая онтологическая бездна, но через молитву мы преодолеваем ее и можем общаться с Богом, ощутить Его таинственное присутствие в нашей жизни и Его прикосновение к нашему сердцу, осознать, что Он всегда с нами и любит каждого из нас. Молящийся знает и ощущает Бога, он пребывает с Богом и понимает, что в Нем заключен источник жизни; молитва пробуждает нас от летаргии духа и сна разума, она исцеляет сердце от нечувствия и научает нас плакать за мир и за всех скорбящих, прощать обидчиков, любить и сострадать. Многие люди ощущают себя несчастными, одинокими и ненужными, но если мы обратимся к Богу в молитве от всего сердца, то ощутим Его любовь, почувствуем, что нужны Богу и настолько дороги Ему, что Небесный Отец отдал Своего Единородного Сына – Христос пришел в мир и взошел на голгофский Крест ради нашего спасения, а Дух Святой совершает все таинства Церкви, просвещает ее богословов и мудрецов, влагает слова в уста пророков и апостолов, осеняет мучеников и исповедников, возвращает кающимся чистоту белых лилий. Молитва – это воздух для души, молиться – значить жить и дышать Богом, принимать в себя «дыхание жизни» из уст Божиих, ощущать, что Бог с нами и бесконечно любит нас. Молитва – это соприкосновение с Богом, Которого не могут вместить небеса и Который живет в нашем сердце, «мы Им живем и движемся и существуем» (Деян. 17:28). По слову Августина Блаженного молиться – означает войти внутрь своего сердца и впустить туда Бога, вернуться к Богу и обрести тишину и покой – успокоение в волнениях и тревогах: «Он не ушел от Своего создания: оно из Него и в Нем. Где же Он? Где вкушают истину? Он в самой глубине сердца, только сердце отошло от Него. Вернитесь, отступники, к сердцу и прильните к Тому, Кто создал вас. Стойте с Ним – и устоите, успокойтесь в Нем – и покойны будете». Жизнь скрывает множество грозных тайн и неожиданностей, а молиться – значит всецело вверить себя в руки Богу. Я люблю Бога, следовательно, я – молюсь; я молюсь, следовательно, живу, ведь молитва – основа духовной жизни.
По слову преподобного Максима Исповедника, проницательно истолковавшего таинственный и символический смысл богослужения, во время богослужения в храме незримо пребывает Господь и присутствует благодать Святого Духа, которая посредством святых таинств освящает и преображает молящихся сообразно их вере. Храм сотворен для молитвенного общения с Богом, мистического единения с Ним через участие в Божественной Литургии, а высшая духовная цель богослужения – это святейшее таинство Евхаристии, причастие Святых Тайн Христовых. По слову преподобного Иустина Поповича «храм Божий до тех пор храм, пока он – пока он дом молитвы, пока в нем совершается служба Богу, богослужение». Православное богослужение – это Священное Писание и Священное Предание переложенные в дивные молитвы и песнопения, а высшая цель богослужения – мистическое единение с Богом и духовное преображение человека – преображение мысли через молитву в богомысль, чувства – в богочувство, воли – в боговолю, ибо человек всецело приобщается Богу, направляя к Нему ум и сердце, волю и мысль, преображается и обожается. Размышляя о тайне богослужения митрополит Трифон Туркестанов сказал, что богослужение открывает человеку, стоящему на грани двух миров – духовного и материального, цель его жизни – приобщении к вечности, в этом сокровенный смысл слов «ныне и присно и во веки веков». По слову митрополита Трифона богослужение есть нечто иное, как последовательное раскрытие во времени вечности. А для каждого из нас верующих, оно есть путь, ведущий к вечной жизни». «Тайна богослужения есть величайшая из тайн Церкви. Сами мы не можем сразу постигнуть ее. Но мы знаем, что она была открыта величайшим из угодников Божиих». Тайна богослужения – это тайна общения с Богом, тайна пребывания с Ним, в центре ее Святая Чаша – неиссякаемый источник нашей радости и вечной Божественной Жизни для нас, а боговдохновенные творцы богослужебных молитв и песнопений – это величайшие молитвенники, богословы и подвижники Церкви. Таинственная и святая жизнь Церкви с особой силой и вдохновением проявляется в богослужениях и молитвах, а сердце всех молитв и богослужений – Божественная Литургия, причастие живому Богу, вершина всей молитвенной жизни и всех богослужений, всех святых таинств, добродетелей и веры. Все литургические образы храма знаменуют собой реальное присутствие Бога и явление горнего мира, ибо Сам Христос незримо пребывает на престоле, когда совершается Божественная Литургия. В сакраментальном смысле православный храм является образом и тенью Царства Небесного, иконой горнего Иерусалима, притворы и пределы символизируют видимый мир, алтарь – небесный мир, лампады и свечи – образ вечного Божественного Света, стихарь – плоть Христову – Слово Божие стало плотью, архиерей – Христа, а иереи и диаконы – небесные силы, Ангелов. Свечи и светильники – благовестие о том, что «Бог есть Свет и нет в Нем никакой тьмы» (1Ин. 1:5), Он благ и премудр – «очи Господа в десять тысяч крат светлее солнца и взирают на все пути человеческие, и проникают места сокровенные» (Сир. 23:27-28), Он знает все наши сокровенные помыслы, намерения и желания, видит все свершающееся в наших сердца и в мире, мир лежит во зле – объят тьмой, но тьма бессильна объять Свет – мировое зло не победит Всемогущего Бога, имя Которого – Любовь. Храм Божий прекрасен, ибо Бог Троица – Творец всей красоты, от Него все прекрасное, и красота храма знаменует – райскую жизнь, Царство Небесное и Самого Христа – Премудрость и Силу Божию, ибо если Церковь – прекрасная и непорочная невеста Его, то Он – ее Божественный Жених. Во время святой Литургии в храм нисходят сонмы Ангелов со страхом и трепетом взирающих на совершение Литургии и на великое и страшное таинство Евхаристии. В своих беседах священномученик Серафим Звездинский обращался к христианам с проповедью о том, с каким священным трепетом и страхом Божиим мы должны пребывать в храме в этот торжественный и святейший момент: «С каким трепетом, с каким благоговением должны предстоять мы в этот момент перед лицом Самого Бога. Подумайте только, возлюбленные мои, ведь не кто-либо из святых, не ангелы Божии, но Сам Господь возлежит перед нами, перед Ним Самим возносим мы молитву. Перед этим чудом с трепетом предстоят серафимы, на Него с изумлением взирают херувимы, тьмы тем сил небесных сходят к престолу, только бы взглянуть на этот дар, полученный людьми от неизреченной любви Божией. Этот момент Божественной литургии – основа всей жизни мира, это – ось жизненного колеса». Таинственный смысл Божественной Литургии и святейшего таинства Евхаристии – неизъяснимая и неисследимая тайна, изумляющая и повергающая в трепет Ангелов, ее нельзя постичь в полной мере умом человеческим и она не может быть изъяснена до конца даже на языке самого возвышенного и изощренного богословия, здесь нужен ум Христов с его Божественным всеведением и совершенной премудростью. Таинство Евхаристии – величайшее чудо и непостижимая Божья тайна, свидетельствующая, что Христос с нами во все дни до скончания мира, Он принес мироискупительную жертву за всех людей Богу – всей Святой Троице, умер на Кресте и воскрес из мертвых, победив Ад и смерть, и мы причащаемся Его животворящих Тела и Крови во исцеление души и тела наших, дабы пребывать во Христе и Он пребывал в нас. Архимандрит Киприан Керн писал, что там, где нет Божественной Литургии, там нет Церкви, ибо Литургия – высшее богослужение, молитвенное служение и предстояние Богу, вобравшее молитвенные песнопения, чтения из Библии, неисчерпаемое богатство иконографии, но самое драгоценное, что она приуготовляет верующих к вечному Богообщению, влагает в уста и сердца земнородных немолчные песнопения горних сил и через пренебесные таинства исповеди и Евхаристии освящает их благодатью Святого Духа.
В Апокалипсисе есть таинственный образ Ангелов, собирающих молитвы христиан и возносящих их к Богу, а в Псалтыре сказано, что молитва, как фимиам, возносится на небо. Тайнозритель Иоанн Богослов видел, что в руках у славящих Бога и молящихся были золотые чаши – это их сердца, очищенные в огне страданий и испытаний, ставшие чистым золотом – умеющие любить и прощать, драгоценные сокровища в очах Господних, и они были полны клубящегося фимиама – молитв, ибо любящий Бога – непрестанно молится Богу, хочет общаться с Ним денно и нощно. Если молитвы нечестивых, ищущих лишь земных благ и коварных сердцем – мерзость пред Богом, то молитвы святых – драгоценны для Него, они – золотые чаши, в них нет ничего суетного и бренного, они очищены от всех земных попечений и пристрастий, произнесены от чистых сердец – золотых жертвенников Богу, благоухающих благодатью Святого Духа. Во время богослужения наша душа является самой драгоценной для Всевышнего кадильной чашей, и надо, чтобы она была чиста, сердце наше горело в молитве, как уголь пылающий огнем, и ум наш был как фимиам – возносящийся к Богу и горним небесам, а не клубящийся по земле. Храм – это Божественное Откровение, запечатленное в камне, обитель молитв и богослужений, образ вечности и тень горнего Иерусалима на земле. По изъяснению святого праведного Иоанна Кроштадтского, «все земное – образ и тень небесного. Так, образ богослужения на земле есть образ богослужения небесного. Красота храма – образ красоты небесного храма. Свет – образ неприступной славы Божьей на небесах. Благоухание кадила – образ несказанного благоухания святых. Здешнее песнопение – образ тамошнего неизреченного ангельского славословия, да и все земные и небесные тела и вещи служат образом будущих вещей. Солнце – образ мысленного Солнца – Бога. Луна, осияваемая от солнца – образ Божией Матери, осиянной от Солнца правды – Христа. Звезды – образ небесных Ангелов, которые суть вторые света, окружающие престол Божий, а образ святых Божиих. Облака – образ апостолов и всех святых с возвышенными душами, чуждым земных пристрастий, протекших земного поприще. Здешние сладости – слабая тень будущих сладостей неизреченных, вкушаемых Ангелами и праведными людьми от соединения с Богом и блаженства всерадостного лицезрения Его. Здешнее светлое одеяние священнослужителей – образ будущего пресветлого, нетленного одеяния и будущей славы: праведники, — сказано, — воссияют, как солнце, в Царстве Отца их» (Мф. 13:43). Священный символизм храма учит человека видеть в видимом мире отблески мира незримого и духовного. Евгений Трубецкой считал, что храм – это истинный образ Божьего творения, а в эсхатологической перспективе «сама вселенная должна стать храмом Божиим. В храм должны войти все человечество, ангелы и вся низшая тварь. И именно в этой идее мирообъемлющего храма заключается та религиозная надежда на грядущее умиротворение всей твари, которая противополагается факту всеобщей войны и всеобщей кровавой смуты». Премудрый и всемогущий Господь сотворил весь мир как величественный храм, а жизнь в храме – это богослужение, но человек через грехопадение превратил сердце свое в капище страстей и обезобразил мир, ибо грех – служение дьяволу, и мир из-за греха лежит во зле. Христос пришел на землю, чтобы искупить все грехи и претворить мир в храм Божий, а человека из раба греха и служителя дьявола, сделать священнослужителем Всевышнего, преобразить всю его жизнь в непрестанное богослужение и молитвенное предстояние Богу. По росписи храма можно изучить духовную историю Церкви и мира – от грехопадения Адама и Евы, усомнившихся во всеблагости Создателя, Авраама готового принести в жертву Богу единственного сына Исаака, пророка Моисея восходящего на святую гору Синай, где Сам Господь, сойдя в громах и молниях, даровал ему скрижали завета, царя и псалмопевца Давида в ликующих молитвах хвалящего Всевышнего, пророков Исайи, Иеремии и Иезекииля, стоящих со свитками откровений о Боге – грозном и справедливом Судье и всепрощающем и милосердном Отце, обитающем в неприступном свете, и с боговдохновенным пророчеством о великой и неизъяснимой тайне Боговоплощения – от рождения Богочеловека Иисуса Христа – Искупителя и Спасителя мира – до евангельской истории о земной жизни Сына Божиего, Его Нагорной проповеди, преображения Господнего на горе Фавор, одинокой молитве в Гефсиманском саду, крестной смерти на Голгофе, сошествии во Ад, воскресении из мертвых, вознесении на небеса, – и до Страшного Суда, после которого смерть истребится, времени уже не будет, Господь отрет слезы всех скорбящих, и будет всем во всем, ибо вечно Его царство – горней Иерусалим. В храме как в свернутом свитке заключена вся библейская история Церкви и мира от сотворения вселенной до последнего дня и Страшного Суда. В росписях храма не только запечатлены сюжеты библейской истории, но и открывается тайна восхождения человека к Богу и нисхождения Бога к человеку – тайна веры и любви.
Храм Божий – это тихая пристань среди бушующего моря земного мира, лежащего во зле, где каждый скорбящий, несчастный и обездоленный человек может найти утешение, ибо никто не избавит страждущую душу от скорбей кроме ее Божественного Спасителя – Сына, Божия, Иисуса Христа. «Храм есть странноприемница и даже само небо. Мы – странники и пришельцы на земле. Отечество наше на небе. Взыскуя сего отечества, мы не должны родниться ни с чем земным… Куда обратиться и где найти отдых и подкрепление? Иди в храмы Божии! Для странников небесных по всей земле рассеяны сии пристанища духовные» – писал святитель Феофан Затворник. В храме душа человека, замкнутая в себе, раскрывается для Бога от прикосновения Его бесконечной любви и Его премудрого слова, как чашечка цветка раскрывается под лучами солнца. В храме совершается богослужение, человек созерцает лик Спасителя и образ животворящего Креста, слышит благовещение о воплощении Сына Божиего, молится со всей Церковью земной и небесной, мистически присутствует на Тайной Вечере с Иисусом Христом и в Сионской горнице с Его апостолами, духовно пребывает на Голгофе, где Сын Божий был распят за грехи мира, внимает благой вести о Воскресении Христа с женами-мироносицами, с трепетом предчувствует грозный день Страшного Суда, возносит хвалу Всевышнему и кается в совершенных грехах, вручает Богу дивную жемчужину – сердце омытое слезами покаяния, и приобщается вечной жизни через таинство Евхаристии. В храме христианин слышит Слово Божие, пламенную проповедь апостолов о распятом и воскресшем Богочеловеке Иисусе Христе – Спасителе мира, боговдохновенные глаголы ветхозаветных пророков и духовно проникновенные молитвы Псалтыря, затрагивающие самые сокровенные струны сердца. Храм – это лестница Иакова, соединяющая небо и землю, прообраз возвращенного Рая и горнего Иерусалима, пророчество в камне о духовном преображении человека и вселенной, образ вечной жизни на земле. Храм – это Сионская горница нашего века, где в свое время пребывали Богородица и апостолы, ожидающие в единодушном молении сошествия Святого Духа в языках огненных. В храме человеку открывается истинный путь к Богу и вечной жизни, он познает себя – бездну своих согрешений, свою немощь и окаянство, но вместе с тем прозревает в душе – нерукотворную икону предвечного Художника и ощущает бесконечное милосердие Божие, познает правду и святыню Божию, Его премудрость и всемогущество, участвует в Божественной Литургии и переживает все вехи библейской истории – от сотворения мира и грехопадения Адама, до Голгофы, Воскресения и Вознесения, слышит пророчества о конце времен и о Страшном Суде, о втором пришествии Христа в Его Божественной силе и славе, грядущего судить мир и воздать всем по делам их. В храме пребывает Сам Господь, Ангелы и люди славят в молитвах Святую Троицу, читается Священное Писание, а верующие участвуют в священных таинствах и молятся перед иконами, находя пристанище от бурь житейских и чистилище от грехов, убежище от суеты и тихое пристанище душ, ищущих спасение и просвещение. Ни светские науки, обращенные на земные вещи, ни вся рассудочная мудрость, метко именуемая Церковью мирской, никогда не смогут заменить для христианина храма, ибо в храме человеку открывается премудрость Божия, принесенная в земной мир Иисусом Христом, Сыном Божиим – предвечным Логосом, просветившая библейских мудрецов Иова, Давида и Соломона, пророков Ветхого Завета – Исайю, Иезекииля, Иеремию и Даниила, и всех апостолов Нового Завета.
Религиозный философ и богослов о. Павел Флоренский говорил, что «храм есть путь горнего восхождения», а богослужение – это движение человеческого духа к Богу. Святой праведный о. Иоанн Кронштадтский, будучи не только вдохновенным пастырем и молитвенником Церкви, не только православным моралистом, но и религиозным мыслителем, богословствующим из личного духовного опыта и Священного Предания, оставил глубочайшие размышления о богослужении и храме. В храме совершаются соборные молитвы Церкви – каждый молится за всех, и все молятся за каждого, являя подвиг деятельной любви, ведь соборность – свободное единство верующих в любви к Богу и друг другу. Во внешнем облике храма Божьего все премудро, все священно и символично. В христологическом плане храм – это образ Христа Богочеловека, алтарь – это незримое и трансцендентное Его Божество, а само сакральное пространство храма – Его зримое человечество. Храм состоит из трех частей – притвора, средней части и алтаря, что трактуется Церковью духовно и символически в двух аспектах: теологическом и антропологическом. В теологическом аспекте храм – это сакральное изображение тайны Святой Троицы – Божественной Троичности. В антропологическом аспекте храм возвещает о троичности человека и единстве духа, души и тела. Храм – это модель сотворенного Богом мира: притвор – изображает землю, средняя часть – видимое небо, где души верующих должны гореть как звезды в молитве, алтарь – духовное небо, где обитают Ангелы, а престол – трон Божий. У царских врат – врат в Царство Небесное, находится икона Богородицы, по богомудрому учению святой Церкви, отверзшей врата воплощения Сына Божиего и молящейся за весь сотворенный Богом мир и за каждую душу. Церковная завеса – завеса между небом и землей, временным и вечным, жизнью бренной и вечной жизнью будущего века. Как человеческое тело Слова Божиего, Иисуса Христа, чудесно вмещало Его неописуемое, невообразимое и запредельное Божество, так и храм является местом таинственного присутствия Бога.
Весь мир – это величественная картина и поэма, созданная Богом, вся природа и каждое творение по-своему славит Творца вселенной – на духовных небесах Ангелы слагают гимн Богу, растения распускаю цветы и воссылают аромат к престолу Божьему, птицы своими сладкозвучными голосами воспевают премудрого Создателя, ослепительные блески молний и устрашающие раскат грома хвалят Всемогущего, но самое прекрасное создание во всех мирах и во всех веках – это человек, достигший вершин святости, научившийся любить и молиться, ведь в молитве раскрывается духовное достоинство человека и тайна его назначения. Со всех сторон человека окружают скорби и несчастья, как бушующий шторм надвигается на него смерть, но если человек откроет свое сердце Богу и взмолится к Нему, то он найдет в храме – тихую гавань, а в молитве – источник великой духовной силы, не дающей впасть в отчаяние и потерпеть кораблекрушение веры. Человек имеет великую нужду в Боге и Его благодати, а молитва – это искусство очищения сердца и борьба со страстями, величайшая наука духовной жизни – стяжения благодати Святого Духа. Священник, стоящий в храме с воздетыми к небесам руками и молящийся Богу, есть высший образ Божественного назначения человека, всецело обращающего сердце, ум и волю к Богу. В христианской антропологии – человек есть храм Божий. «Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас» (1Кор. 3:16). Святой праведный Иоанн Кронштадтский говорил, что сам христианин есть храм Святого Духа, и должен быть свят по духу, душе и телу – святость есть высшее назначение человека, а храм – место его очищения, освящения и преображения через исповедь и Евхаристию – в чудных таинствах Христа, возрождающих нас духовно и усыновляющих Богу, оживотворяющих и обожающих, если человек имеет веру, надежду и любовь, имеет сокрушенное сердце и смирение, имеет богоустремленный дух и молится за всех – за живых, усопших еще не рожденных. Первомученик Стефан обращался к народу с возвышенной речью: «Соломон создал Богу храм, но Вышний не в рукотворных храмах живет» (Деян. 7:48). Господь сотворил человека как живой храм, а его бессмертную душу как Свою икону, жизнь его должна была стать богослужением и молитвой, ее смыслом – Божественный Логос, а высшей целью – обожение. Храм – это место, где проповедуется Слово Божие, и хранятся все духовные сокровища веры, и человек призван нести миру благую весть о Боге Любви, о распятом и воскресшем Спасителе, и украсить бессмертный дух своей евангельскими добродетелями, мудростью Церкви и небесными дарами Всевышнего. Преподобный Макарий Египетский в «Духовных беседах» своих премудро определил высшее и совершенное назначение человека – быть живым храмом Божества по духу, душе и телу, соделаться богосотворенным жилищем Святого Духа, иначе человек становится жилищем сил зла – обителью демонов, его сердце – капищем страстей и пороков, а жизнь – непрекращающимся грехопадением, служением дьяволу. Святитель Феофан Затворник учил, что Господь таинственно и премудро отобразил в душе человека устройство Своей священной скинии: храм Соломонов имел внешний двор, святая и Святая Святых, и у человека есть тело, душа и дух – тело как внешней двор должно быть посвящено Богу, а не опорочено грехом и низкими страстями, недостойными даже бессловесного земного скота, не говоря уже о богоподобной личности; душа со всеми ее силами должна как семисвечный светильник гореть пред лицом Божиим – ум исследовать тайны Господни и поучаться в Писании, память – наполнена Словом Божиим, воля – служить Всевышнему и исполнять Его заповеди, чувства настроены на страх Божий и благоговение, сердце – обращено к Спасителю в молитве, нрав – покорен Богу и святой воле Его, осенен красотой Царства Небесного – добротолюбием, смирением, кротостью, правдивостью и милосердием, и вся душа как фимиам – должна возноситься к Господу; дух – это Святая Святых естества человека, и как в храме был Ковчег Завета, в котором хранились золотой сосуд с манной небесной, жезл Аарона и богоначертанные скрижали завета, так и святынями нашего духа должны быть – вера, надежда и любовь, ибо без них нет и не может быть христианской жизни. Преподобный Силуан Афонский, очень любивший храмовое богослужение за бесконечное богатство духовного содержания, за великолепие и красоту церковного пения, за дивную и восхитительную силу молитвенного языка, трогающего даже каменное сердце, был убежден, что сердце христианина должно стать храмом Бога, а его ум – престолом Его: «Господь славится во святых храмах, а монахи-пустынники славят Бога в сердцах своих. Сердце пустынника – храм, а ум его служит престолом, ибо Господь любит обитать в сердце и уме человека». Святой праведный Иоанн Кронштадский полагал, что кадило – это образ сердца христиан, фимиам – их мольбы, а огонь – благодать Святого Духа, и чтобы исполниться благоуханием святости надо омолить всего себя – стать воплощенной молитвой, служить Богу и молиться пламенным духом. «Фимиам в храме, исходящий от кадила, начиная от престола и алтаря, и разносящийся по всему храму, означает благодать Святого Духа, которую Господь Иисус Христос исполнил, облагоухал всю Церковь Свою, небесную и земную, и которая пребывает в Церкви и пребудет в ней до скончания века. Этою благодатью Духа Святого исполнились, освятились и спаслись все угодники Божии; ею спасаются и ныне все верующие; ею совершаются все таинства; она дышит во всем богослужении, во всех святых писаниях, во всех священных песнопениях; она проникает все обряды Церкви; она действует в священнослужителях и облекает их в духовную лепоту и силу и привлекает к ним умы и сердца народа верующего; она через них учит, священнодействует, управляет, назидает».
В храме происходит освящение человека, церковная служба должна охватывать всего человека – всю его личность, его ум, сердце и волю, его дух, душу и тело. Во время Божественной Литургии в храме освящается весь человек – освящается наш слух через восприятие Слова Божиего, очищающее ум, утишающее страсти и услаждающее сердце, через внимание речам пророков и апостольской проповеди, молитвам и песнопениям. Во время Божественной Литургии освящается наше обоняние: в храме распространяется благоухание ладана, но чтобы он заблагоухал его надо положить на уголь и разжечь – так и душа наша может заблагоухать святостью через верность Богу в годину искушений и испытаний, через молитву и любовь, через стяжения благодати Святого Духа. Во время Божественной Литургии в храме освящается наш взор, когда мы смотрим на святые иконы и понимаем, что Бог хочет, чтобы мы все были святы и достигли духовного совершенства, нас священник кадит не только иконы, но и нас, ибо в каждом из нас есть образ Божий и мы несем в себе печать Божества. В храме все свято, таинственно и премудро, все создано для высочайшей цели – для жизни с Богом и Богообщения: Священное Писание и храмовая роспись, богослужения и таинства, молитвы и иконы. Все православные храмы внутри покрыты росписью и украшены иконами. Храм без икон, что сердце без молитвы, небо без звезд, или душа без добродетелей. Во время Божественной Литургии в храме освящаются наши уста – мы молимся Богу, поем Символ Веры и возносим молитвы, плачем за весь мир и сокрушаемся о грехах своих, исповедуемся и уподобляемся Ангелам, служащим Всевышнему и воспевающим Ему трисвятую песнь. Войдя в храм мы должны отрешиться от мирских вещей и помышлять о горнем – думать о Боге и молиться, и в час свершения страшной и великой жертвы Христовой – святой Евхаристии, мы должны уподобиться высшим Ангелам – многооким Херувимам и огнекрылым Серафимам, устремиться к Богу с пламенной любовью и сделать Его центром и осью всей своей жизни. Христос зовет всех нас в храм, там – святая тайна Божьего присутствия в мире и Его действия в истории, там – сердцевина жизни Церкви, столп и утверждение веры, там – спасение для людей, погрузнувших в фальши и суете мира сего, там – царство свободы и благодати, там – нечаянная радость скорбящих и утешение плачущих, там – последняя надежда отчаявшихся, там – прославление целомудренных и смиренных, подвижников, мучеников и исповедников, там – приносится жертва Богу – сокрушенное сердца, там – возвращенный Рай и предвкушение Царства Небесного, там – открывается цель и смысл нашей жизни, там – Сам Христос Богочеловек – единственный Спаситель мира, и Его Святая Чаша. Святой праведный Иоанн Кронштадтский говорил в своих проповедях: «в нас нет истинной жизни без источника жизни – Иисуса Христа. Литургия есть сокровищница, источник истинной жизни, потому что в ней Сам Господь. Владыка жизни преподает Себя Самого в пищу и питие верующим в Него и в избытке дает жизнь причастникам Своим… Наша Божественная Литургия, и в особенности Евхаристия, есть величайшее и постоянное откровение нам любви Божией». Преподобный Ефрем Сирин писал, что «наше Жертвоприношение Евхаристии не прекратится и в самом Втором Пришествии, но само это Пришествие заставит оное даже изобиловать более, чем есть теперь». По слову преподобного Симеона Нового Богослова райская жизнь святых будет нескончаемой Литургией, а все спасенные будут «наслаждаться вечно чистейшей Жертвой в Боге Отце и Единосущном Духе… больше чего нет ничего в Царстве Небесном». По апокалиптическому прозрению апостола и тайнозрителя Иоанна Богослова, Сам Христос Вседержитель, искупивший Своей Кровью грехи рода человеческого, будет Первосвященником и Храмом в горнем Иерусалиме, а сама бессмертная и блаженная жизнь святых будет вечной Божественной Литургией: «Храма же я не видел в нем, ибо Господь Бог Вседержитель – храм его, и Агнец. И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его – Агнец» (Отк. 21:22).